Вино и около

2021-06-02 08:06:31 #обзорвин

Поговорим о красных виных Côtes du Rhône AOC. Обширнейший апелласьон на юго-востоке Франции объединяет 171 коммуну и включает в себя более 31000 га виноградников, здесь ежегодно производится более 100 миллионов литров вина, из которых 87% приходится на красные. Это почти в 11 раз больше, чем производство красных в Bourgogne AOC, о которых я писал в апреле. Даже учитывая тот факт, что большинство этих вин французы выпивают сами и на экспорт уходит менее трети от объема производства, бутылки с надписью «Côtes du Rhône» можно встретить практически в любом супермаркете и винном магазине России. Они доступны во всех смыслах: их легко найти, они недороги и понятны.

Цена за бутылку красного Côtes du Rhône варьируется существенно, если не учитывать промо-акции и скидки, то диапазон примерно от 700 до 4500 рублей, при этом уже начиная с уровня 2000 рублей практически все вина хороши в своём жанре. Кот-дю-Роны дешевле 1500 руб. я бы охарактеризовал как «можно пить, но зачем?», впрочем, нужно признать, что даже в этом сегменте откровенного шлака на российских полках мало. Вероятно, это заслуга закупщиков виноторговых компаний, потому что мой личный опыт дегустаций на последних трёх выставках Découvertes en Vallée du Rhône говорит, что плохих вин в низкой ценовой категории в этом апелласьоне по-прежнему производят немало.

Основными сортами винограда для производства красных вин Côtes du Rhône являются гренаш, сира и мурведр – все три сорта в совокупности должны составлять не менее 70% купажа. При этом доля гренаша не может быть ниже 40%, а сира и мурведр – вместе или любой из них – не могут составлять менее 15%. Кроме этих трёх сортов разрешено использование ещё восемнадцати, но на практике чаще встречаются сенсо и кариньян. Интересно, что правила апелласьона разрешают использование белых сортов винограда для производства красного вина, но их доля не должна превышать 5%.

Как я писал выше, качество вин варьируется существенно и заметно коррелирует с ценой за бутылку. С поправкой на различия в ценовой политике импортёров, почти всегда справедливо правило: чем выше цена за бутылку Côtes du Rhône, тем лучше качество вина. Самые распространённые недостатки дешёвых вин: водянистый вкус, варёные ягоды в аромате, неприятные тона редукции – горячий асфальт, дым, копчёности. Раньше распространённым недостатком было окисление, аромат лежалых яблок даже в молодых винах, но в последнее время подобные недостатки встречаются редко. Для аромата качественного красного вина Côtes du Rhône характерны ароматы спелых фруктов и ягод. Если в купаже доминирует гренаш, то, вероятно, это будут малина, вишня, клубника, если в купаже больше сиры и мурведра, то проявятся слива, черника и ежевика. Где-то через три года выдержки в бутылке ягодных ароматы уходят в джем. Эти вина практически никогда не выдерживаются в новом дубе, поэтому кофейно-шоколадные ноты для них редкость, зато можно найти пряности в диапазоне от черного перца, гвоздики и лаврового листа до корицы и кардамона. Кислотность крайне редко бывает высокой, танины также чаще остаются на среднем уровне – виноделы стараются сделать Côtes du Rhône готовым к немедленному потреблению, для долгой выдержки такое вино не предназначено.

Что же интересного можно найти у наших дистрибьюторов? Представляю пять вин, которые заслуживают вашего внимания: Открыть/Комментировать

2021-05-30 13:02:06 Все уже в курсе, что 22 мая на аукционе в ЮАР продали бутылку Grand Constance урожая 1821 года за 420000 рэндов (30000 американских долларов)? Если вдруг не в курсе, что это было за вино, то у меня был материал на тему: https://t.me/okolovina/271 Открыть/Комментировать

2021-05-29 13:22:23 Обер де Вилен, совладелец и один из директоров легендарного Domaine de la Romanée-Conti. Был женат на американке и также как и Ваннеки имел опыт дегустации калифорнийских вин.

Жан-Клод Врина, владелец ресторана Taillevent, также обладавшего тремя звёздами Michelin, основанного его отцом в 1946 году. Жан-Клод начинал свою работу в качестве сомелье и стал полноправным управляющим семейного ресторана в 1973 году.

Помещение L’Académie du Vin было слишком мало для проведения мероприятия, потому что кроме девяти участников, разумеется, в дегустации должны были принять участие Патрисия Галахер и сам Спурье, кроме того, предполагалось присутствие прессы. Отель Intercontinental на Rue de Castiglione находился всего в нескольких кварталах от Les Caves de la Madeline и именно о нём Спурье подумал в первую очередь, к тому же руководитель службы снабжения отеля Эрнст Ван Дам был другом и постоянным клиентом винотеки. Intercontinental по уровню престижа в те времена был на уровне Ritz, расчёт был получить там хотя бы небольшой конференц-зал, но Ван Дам предложил забронировать на 24 мая шикарный зал приёмов на первом этаже с огромными витражными окнами, выходившими во внутренний двор, кроме того отель предоставил для обслуживания дегустации официантов в белых перчатках – всё по высшему классу. Это место ничуть не походило на странный открытый двор, к которому ведёт пыльная грунтовая дорога, показанный в «Bottle Shock» (всё же занятно, каким образом голливудский режиссёр представлял себе центр Парижа). Помещение могли предоставить лишь с 15:00 до 18:00, поскольку вечером там должен был состояться свадебный банкет.

Спурье вложил массу денег в организацию мероприятия и в одном из интервью говорил, что с учётом инфляции сегодня это сумма эквивалентна 25000-30000 фунтов стерлингов. Поездка в Калифорнию, покупка вин в качестве образцов, аренда помещения, время – всё это легло на его плечи, ни один из виноделов не вложил ни цента, была надежда, что Посольство США поможет с помещением и транспортировкой образцов, но уже на начальном этапе стало очевидным полное равнодушие дипломатов к продвижению калифорнийского виноделия во Франции. Конечно же, в первую очередь Спурье двигал чистый энтузиазм и интерес к теме. Даже в страшном сне никто не мог предположить ни результатов этой короткой трёхчасовой дегустации, ни последовавшего общественного резонанса. Единственная отдача, на которую можно было надеяться – пара-тройка публикаций во французской прессе с упоминанием организатора мероприятия - L’Académie du Vin, а также призрачные перспективы всплеска интереса к калифорнийским винам у клиентов винотеки и импорт небольших партий для продажи в Париже в будущем. Свести мотивацию Спурье к одному лишь пиару объективно не получается, овчинка не стоила выделки. Тем не менее, за внимание прессы пришлось побороться. На дегустацию были приглашены журналисты Le Monde, Le Figaro и GaultMillau. Первые два отказались, последний вместо журналиста прислал директора по продажам. Звали также представителей других изданий. В итоге, единственным журналистом, явившимся 24 мая 1976 года в Intercontinental стал сотрудник американского «Times» Джорж Табер, и именно он стал косвенным виновником случившейся после #JudgementofParis1976 заварухи.

(продолжение следует) Открыть/Комментировать

2021-05-29 13:20:29 Judgement of Paris 1976 – Часть 4

Ещё за пару месяцев до назначенной на 24 мая 1976 года в Париже дегустации стало ясно, что Челищев и американские виноделы не смогут там присутствовать, график тура оказался очень плотным и в это время они должны будут путешествовать по Бордо. Гораздо удачнее оказалось дело с подбором жюри. Здесь Спурье задействовал все свои знакомства и связи по максимуму. Нет, ему не приходилось как персонажу Алана Рикмана в «Bottle Shock» подстерегать экспертов из-за угла или вламываться в ресторан во время обеда, со всеми этими людьми он был либо хорошо знаком, либо они были наслышаны о нём как об уважаемом виноторговце и владельце единственной винной школы в Париже. Выбор участников не был спонтанным, Спурье и Галахер постарались, чтобы жюри как можно шире отражало профессиональное сообщество и там были представлены винные критики, сомелье, виноделы, рестораторы и представители регулирующих органов. Сам Спурье вспоминал, что они не получили почти ни одного отказа, все те, кого он приглашал дали согласие.

В Парижской дегустации приняли участие:

Пьер Брежу, главный инспектор Appellation d’Origine Contrôlée Board, организации, отвечающей за регулирование апелласьонной системы Франции, автор ряда книг о французских винах.

Мишель Дова, преподаватель французского курса в L’Académie du Vin. Прочих особых заслуг регалий он не имел, поэтому в качестве шутки был записан как президент вымышленной организации - Института энологии Франции.

Клод Дюбуа-Мийо, директор по продажам гида GaultMillau. Единственный случайный человек в этой компании. На самом деле Спурье хотел заполучить со-основателя издательства – Кристиана Мийо, с которым был хорошо знаком, так как сам являлся постоянным участником панели дегустаторов гида. Спурье хотел, чтобы публикация о дегустации калифорнийских вин появилась на страницах издания, но Кристиан не смог присутствовать и прислал вместо себя своего брата, который не только не имел опыта в судействе и оценке вин, но и впервые принимал участие в винной дегустации вообще.

Одетт Кан, редактор одного из самых авторитетных на тот момент печатных изданий о вине во Франции Revue du Vin de France, основанного ещё в 1927 году. С ней Спурье познакомился благодаря всё тому же Джону Уинроту при занятных обстоятельствах. Когда Уинрот привёл Спурье знакомиться с Кан, та заявила, что времени на разговор нет, так как через несколько минут начинается письменный экзамен Le Concours du Meilleur Sommelier (Конкурса на звание Лучшего сомелье), который она проводила. Спурье спросил, не мог бы он тоже поучаствовать в экзамене, Кан согласилась. На следующий день Спурье получил звонок с новостью о том, что получил на экзамене 100% результат и такое случилось впервые за всю историю конкурса. С тех пор Одетт Кан с удовольствием поддерживала «Академию» и проводимые под её эгидой мероприятия.

Реймон Оливье, шеф и владелец престижного ресторана Le Grand Véfour, основанного ещё в XVIII веке и расположенного в Пале-Рояль, обладателя трёх звёзд Michelin. Оливье также был ведущим популярного кулинарного шоу на телевидении.

Пьер Тари, владелец Château Giscours и генеральный секретарь Association des Grands Crus Classés, организации, объединяющей шато, попавшие в классификацию Бордо 1885 года.

Кристиан Ваннеки, шеф-сомелье еще одного трёхзвездочного ресторана La Tour d’Argent, одного из самых знаменитых в Париже, обладавшего обширной винной коллекцией. Ваннеки на тот момент было двадцать пять лет, но его стаж работы в La Tour d’Argent уже насчитывал семь лет. Это был один из двух участников «жюри», знакомый с калифорнийским виноделием благодаря американскому режиссёру Фрэнку Франкенхаймеру. В 1975 году Франкенхаймер снимал в Париже фильм «The French Connection 2», жил в том же здании, где располагался La Tour d’Argent и был постоянным гостем ресторана. Вместе они часто обсуждали вина и покидая Париж режиссёр подарил Ваннеки остававшиеся у него 150 бутылок калифорнийского вина, среди которых были Clos du Val, Freemark Abbey и Chalone.

#JudgementofParis1976 Открыть/Комментировать

2021-05-27 17:20:00 Сегодня поговорим о серии игристых вин Tête de cheval. Это игристое — прекрасный пример качественного продукта из России: оно производится на винодельне «Поместье Голубицкое», расположенной на Голубицкой стрелке Таманского полуострова.

Ответим на первый вопрос: из какого винограда делают Tête de cheval? Ответ довольно прост: для производства используют классические сорта «шардоне», «пино-нуар», «рислинг» и «пино-гри». Саженцы этих сортов были привезены на Голубицкую стрелку из виноделен Италии и Австрии. Выбор не случаен: эти сорта идеально подходят для создания игристых, и, именно благодаря их синтезу, мы получаем многогранный и особенный вкус вин, который хочется пробовать снова и снова. Для производства на винодельне используется традиционный метод, что позволяет получить в итоге продукт премиального качества. При этом, вы не будете переплачивать за качество: цена напитка варьируется от 900 до 1300 рублей за бутылку.

Поговорим о самом методе производства. В чем он заключается? Производство Tête de cheval включает в себя целых 10 этапов! Один из самых длительных и важных — бутылочная выдержка по традиционному методу шампанизации: игристое помещают в прохладные подземные тоннели винодельни на 12 месяцев, а иногда и на больший срок. Использование такого метода является ключевой особенностью Tête de cheval: именно так игристое насыщается гармоничным вкусом и приобретает характерное кремовое послевкусие. Интересный факт: этим же методом создаётся шампанское из всеми известной провинции Шампань. Из-за такого длительного и кропотливого производства проходит более 20 месяцев от сбора винограда до момента, когда вы наполните свой бокал одним из вкусов Tête de cheval.

Вместе с игристым Tête de cheval любое событие, будь то поход на пикник с друзьями, или важный праздник, станет особенным и незабываемым.Рассказывать про приятный вкус и особенности игристого можно долго, но мы рекомендуем вам не тянуть и отправляться за бутылочкой в магазин.

#партнерскийматериал #текстпредоставлен Открыть/Комментировать

2021-05-26 12:26:24 27 мая в широкий прокат выходит первый российский художественный фильм о вине «В винном отражении». Картину создавали люди, которые имеют самое непосредственное отношение к вину: автором замысла и идейным вдохновителем картины стал вице-президент группы компаний Simple, вице-президент Российской ассоциации сомелье Анатолий Корнеев, режиссер киноленты, Виталий Музыченко, в течение 15 лет работал в качестве профессионального сомелье, а продюсером фильма выступила дочь Анатолия Корнеева Александра.

В основе фильма четыре не связанных общим сюжетом новеллы, герои которых должны будут ответить на один и тот же вопрос «Как вино может повлиять на историю отдельного человека?».

Для любителей красивых фильмов и винной философии – смотрим фильм в онлайне или идем в кинотеатры. Уже завтра премьера!

#партнерскийматериал #текстпредоставлен Открыть/Комментировать

2021-05-25 20:40:50 Памятуя о неприятном опыте общения с французской таможней (мало ли, окажется, что, по их мнению, американского вина, как и английского, не существует), Спурье не решился оправлять вино без сопровождения. Однако и у этого варианта имелся другой изъян, по действовавшим на тот момент правилам, частные лица, прибывающие во Францию, имели право ввезти с собой лишь одну бутылку вина. Тут-то и пригодились Челищев с компанией, отправлявшиеся вылетавший 6 мая из Сан-Франциско. Да-да, в реальности не было драматической ситуации из фильма «Bottle Shock», где персонажу Алана Рикмана не разрешили взять с собой вино в салон самолёта, а потребовали сдать в багаж, после чего случайные патриотично настроенные американцы помогли незадачливому англичанину. В действительности патриотично настроенные, хотя и далеко не случайные, американцы были, но вот провезти бутылки в салоне им не удалось. Сначала группа летела рейсом из Сан-Франциско в Бостон и там вино разрешили пронести на борт, но при пересадке на рейс из Бостона в Париж, коробки потребовали сдать в багаж. В итоге, прибывший утром 7 мая в аэропорт Орли Спурье обнаружил, что одна из бутылок – Freemark Abbey Cabernet Sauvignon – оказалась разбитой. К счастью, это была единственная потеря. Второй неожиданностью стал тот факт, что американцы захватили с собой не только бутылки для дегустации Спурье, но и кое-что для догона, всего в багаже прибыло 36 бутылок на 32 человека, немного больше, чем можно было пронести легально. К счастью, таможенники не озаботились пересчётом и товар без проблем пересёк французскую границу.

Всё было готово к дегустации, запланированной на 24 мая 1976 года.

(продолжение следует)

#JudgementofParis1976 Открыть/Комментировать

2021-05-25 20:40:24 Идея Галахер заключалась в том, что было бы неплохо организовать серьёзную презентацию калифорнийских вин в Париже в год, когда американцы будут широко отмечать 300-летие объявления независимости – хороший PR-повод для «Академии», да и в целом событие могло бы укрепить репутацию школы в профессиональном сообществе. Спурье поддержал инициативу. Загвоздка состояла в том, что оба они имели очень смутное представление о Калифорнии, не знали почти ничего ни о винодельнях, ни об их винах. Первой на разведку в США отправилась Галахер. В августе 1975 года она прибыла в Сан-Франциско, где встретилась с американским винным журналистом Робертом Финиганом, который составил для неё список из дюжины виноделен для посещения. Кроме того, одна из её парижских подруг дала контакт некой Джоан Дикенсон, жене успешного адвоката, открывшей собственное туристическое агентство, специализирующееся на организации винных туров. Дикенсон добавила ещё несколько имён к списку Финигана. Галахер объехала все рекомендованные винодельни, среди прочих в их числе оказались Heitz Vineyard, Stag’s Leap Wine Cellars и Chateau Montelena. Она возвращалась в Париж с тремя бутылками калифорнийского вина (1973 Chateau Montelena Zinfandel, 1968 Mayacamas Zinfandel Late Harvest и 1973 Chalone Chardonnay) и твёрдым убеждением, что презентация, запланированная на 1976 год, должна сосредоточиться на винодельнях «новой волны».

Уже в сентябре 1975 года с ответным визитом в Париж приехала Джоан Дикенсон, её задачей стала организация большого тура по винодельням Франции для виноделов Калифорнии, который был пройти с 6 по 28 мая 1976 года. Руководителем тура должен был стать знаменитый Андрей Челищев. Перед Спурье и Глахер открылась блестящая возможность: почти три десятка виноделов во главе с отцом современного калифорнийского виноделия прибывают во Францию, почему бы им всем не презентовать собственные вина на мероприятии «Академии»? В качестве гостинца Дикенсон привезла с собой бутылку шардоне Chateau Montelena, им они и отметили открытие новых перспектив. Дело оставалось за малым – раздобыть и доставить в Париж вина для презентации. Эту задачу взял на себя Спурье.

В марте 1976 года Стивен и Белла отправляются в путешествие по Калифорнии. На тот момент Спурье уже более-менее определился со списком вин, которые он бы хотел видеть на своей дегустации. В первую очередь его интересовали Ridge и Chalone. Эта поездка ни капли не была похожа на ту, что изобразили создатели фильма «Bottle Shock». Спурье с женой жили в роскошном отеле в Сосалито, городке рядом с мостом Золотые Ворота и совершали однодневные поездки по винодельням Напы и Сономы. Они не делали никакой рекламы предстоящему мероприятию, не было никого ажиотажа и очереди из виноделов у отеля, умоляющих заезжего англичанина взять бутылку вина на конкурс в Париж. Спурье приезжал на винодельню, знакомился и беседовал с владельцем и/или энологом, покупал за собственные деньги понравившиеся вина, а вечером возвращался в отель. Ни одна из бутылок, представленных позднее на «Judgement of Paris 1976» не была подарена, Спурье платил за всё из собственного кармана. Под конец путешествия прояснилась концепция сета для мероприятия: на дегустации будут представлены шесть калифорнийских каберне совиньонов и шесть калифорнийских шардоне. Лучше, если французы, впервые сталкивающиеся с американским вином, будут иметь дело со знакомыми сортами винограда, зинфандель для этого не годился. На случай, если в бутылке обнаружится корк или её повредят при транспортировке необходимо было иметь запасную, поэтому к отправке в Париж было приготовлено 24 бутылки.

#JudgementofParis1976 Открыть/Комментировать

2021-05-25 20:38:50 Калифорнийские вина были чуть более известны британцам и французам, чем английские, но ненамного. Единственным брендом, представленным во Франции в те времена был вездесущий Paul Masson и это, конечно, играло не на пользу имиджу вин США. Интересно, что сами американцы в те времена также были не слишком высокого мнения о своих винах. Американские винолюбы были не меньшими франкофонами, чем британцы, а калифорнийские вина редко фигурировали в картах престижных ресторанов не только в Нью-Йорке, но и на Восточном побережье. Исключение составляла лишь большая тройка старых и заслуженных премиальных хозяйств – Beaulieu Vineyard, Inglenook и Mondavi. Справедливости ради, нужно отметить, что до середины 1960-х рынка для местного качественного вина в США попросту не существовало, в моде были крепкие спиртные напитки, вино же пили иммигранты из Италии и прочих стран южной Европы, предпочитавшие самые дешёвые из возможных вариантов. Калифорнийским виноделам попросту не было никакого экономического смысла вкладываться в производство качественного, а значит, дорогого в вина.

Ситуация начинает меняться с конца 1960-х годов. Во-первых, экономика страны и личное благосостояние граждан росли, появились состоятельные инвесторы, готовые вкладывать в виноделие. Конечно же среди них было много дилетантов-энтузиастов, вдохновленных, скорее, идей иметь свой виноградник и шато наподобие тех, что они видели во время отпуска во Франции, и желавших провести там время после ухода от дел, чем построить серьёзный бизнес. Во-вторых, так совпало, что в тот же период походила смена поколений в старых винодельнях. Появилось молодое поколение специалистов, получивших хорошее образование, имевших свои, часто также идеалистические представления о том, как нужно вести дела и какие вина следует делать в Калифорнии. Вполне закономерно для обеих заинтересованных в переменах групп золотым стандартом выступили красные вина Бордо и белые вина Бургундии. В Напе и Сономе как грибы после дождя стали появляться маленькие винодельни нового типа, ориентировавшиеся на создание премиальных вин, однако долгое время история была локальной и знания о новой волне калифорнийского виноделия начали просачиваться в среду винных энтузиастов, живших за пределами Золотого штата лишь к середине 1970-х.

Первым, кто попытался убедить Спурье в том, что новые калифорнийские вина достойны внимания, был нью-йоркский винный критик Алекс Беспалов, посетивший Париж в 1973 или 1974 году и показавший несколько образцов, их Спурье охарактеризовал как «варёные». Калифорнийские образцы продолжали появляться в его поле зрения и позднее. Большую роль здесь конечно же играл тот факт, что основными клиентами винного бутика и учениками L’Académie du Vin были американские экспаты. Они привозили бутылки из поездок на родину и приносили их на мероприятия, организованные школой, в качестве диковинок. Однако, решающую роль в принятии решения об организации в Париже в 1976 году мероприятия, посвященного калифорнийским винам, была Патрисия Галахер. Собственно, она была первой, кому эта идея пришла в голову.

Патрисия Галахер родилась и выросла в США, где познакомилась с французским инженером-телефонистом, работавшим в Лас-Вегасе по краткосрочному контракту, обручилась с ним, и как только американский контракт жениха был завершён, пара переехала жить в Париж. Здесь Патрисия работала журналистом-фрилансером, писала статьи для местечковых американских газет, а также публиковалась в Harold Tribune. Однажды она пришла брать интервью у англичанина, открывшего винную школу в Париже, так и состоялось её знакомство со Стивеном Спурье. Патрисия начла посещать занятия и дегустации в «Академии» и вскоре была приглашена на работу в качестве администратора школы. Мы говорим «администратор», но фактически она стала человеком, тянувшем на себе ежедневную рутинную работу L’Académie du Vin. Спурье и Уинрот фонтанировали идеями, но ни тому ни другому не хватало терпения и усидчивости довести свои фантазии до реального воплощения, а вот у Галахер это получалось. Вместе эта троица отличную команду.

#JudgementofParis1976 Открыть/Комментировать

2021-05-25 20:37:52 Judgement of Paris 1976 – Часть 3

Мир вина пятьдесят лет назад существенно отличался от того, с которым мы имеем дело сегодня, в нём практически безраздельно царили вина из Франции. Первое издание «World Atlas of Wine» Хью Джонсона вышло в 1971 году и содержало 247 страниц, из них 73 были посвящены Франции, 23 страницы отданы Германии, 13 страниц – винам Италии, 10 страниц Испании (большая часть которых ушла под Херес). Описание Нового Света заняло у Хью Джонсона 24 страницы, из них 8 пришлись на Калифорнию, 6 на Австралию, 2 на всю Южную Америку, а Новая Зеландия не была упомянута вовсе. В целом, на тот момент подобное распределение отражало положение дел с тем сегментом, который в англоязычном мире описывают термином «fine wine». По сути, за пределами Франции продвинутым любителям вина и коллекционерам были интересны лишь Бароло, единичные винодельни Тосканы и Мозеля, а также портвейны, хересы, в меньшей степени мадейра и марсала. Да и французский мир так же был не столь уж широк и сводился, по большому счёту, к Бордо, Бургундии, Шампани и Северной Роне (Кот-Роти и Эрмитажу). Всё, что находилось за пределами этой тесной компании, вызывало интерес лишь у гиков.

К 1975 году винный магазин Спурье заслужил репутацию места для тех, кто кое-что понимает в вине, а таких в Париже было от силы пять штук. Удивлять искушённую публику удавалось, находя маленькие интересные домены в Бургундии, малоизвестные на тот момент эльзасские винодельни вроде Марселя Дайса, или качественные вина Долины Луары, например, La Coulée de Serrant (до того момента, как Николя Жоли вступил во владение и не погрузил хозяйство в пучину биодинамики). Кроме Франции в лавке были представлены в небольшом объеме красные вина Пьемонта и на этом всё. Впрочем, Спурье позволял себе небольшие выходки с ассортиментом. В начале 1972 года королева Елизавета запланировала свой первый официальный визит во Францию, где должна была встретиться с президентом Жоржем Помпиду. Данное событие показалось хорошим поводом для владельца Hambledon Vineyards, винодельни из Хэмпшира, представить свои вина в Париже. Он связался со Стивеном Спурье через сотрудника посольства и попросил взять на реализацию 60 бутылок полусухого мадлен анжевин. Спурье согласился, вино было отправлено самолётом в Аэропорт Орли, но тут оказалось, что ввезти бутылки во Францию невозможно. Дело в том, что в нормативных документах французской таможни не существовало такой группы товаров как «английское вино» и чиновники отказывались оформлять декларацию. Как можно ввезти в страну то, чего по мнению французов в природе не существует? Побегав между кабинетами, Спурье решился на отчаянный шаг. Услышав очередное возражение о том, что вино не существует, он спросил:

- Ваша должность существует?
- Конечно, месье, я офицер таможни.
- Что ж, очень скоро её не станет, потому что вина вечером должны быть поданы к столу Президента Помпиду на приёме Её Величества Королевы Елизаветы в Посольстве Великобритании.
- В таком случае… для моего Президента…

Декларации были проштампованы, но бутылки, конечно же, ни в какое посольство не поехали, а были размещены в витринах «Les Caves de la Madeline» рядом с портретом Королевы. Одна из этих бутылок была отправлена в редакцию Herald Tribune, и благодаря чему Спурье познакомился с журналистом Джоном Уинротом, соучредителем L’Académie du Vin.

#JudgementofParis1976 Открыть/Комментировать