2021-10-31 15:04:30
Почему фраза «быть не в своей тарелке» казалось смешной в XIX веке?В 1830 году в приложении к журналу «Московский телеграф» вышла статья
Николая Полевого «Делать карьер».
Автор яростно осуждает очередное ненужное, как ему кажется, заимствование из французского — слово «карьера» (карьер).
Ярость не помогла. Уже через 12 лет выйдут
«Мертвые души», где
Гоголь напишет: «И вот решился он сызнова начать карьер».
Но в фельетоне Полевого есть еще один любопытный момент:
Появление подобных новых слов в русском языке совсем не новость. Так, в половине прошедшего столетия были у нас модные слова: ужесть, как мил; он не в своей тарелке; делать куры. Теперь все эти слова кажутся смешны; но когда щеголиха 1770-х годов из-за своих огромных фижм махала веером по разным мушкам, которыми высказывалось мучение и радость сердца, иной щеголь, смотря на счастливого соперника, с отчаянием схватывал свой тупей и, совсем не думая смешить, восклицал: "Она с ним делает куры!" (faire la cour)Позвольте, спросите вы, если с курами и ужестями еще можно как-то согласиться, то «он не в своей тарелке» не кажется смешным. Почему Полевой так говорит?
Давайте по порядку. Все три выражения и правда родом из екатеринских времен (их можно найти у Новикова, Державина, Фонвизина). Так действительно говорили щеголи.
Для Полевого же те щеголи были как оттепельные стиляги для нас — по времени и (с натяжкой) по смыслу. Можно даже найти аналогичные комично-устаревшие англицизмы — все эти «хилять по броду», «шузы», «герла» и проч. Так давно никто не говорит.
Но действительно ли все три предложенных им примера устарели к его времени?
Корпус русского языка показывает к 1830 году буквально несколько упоминаний конструкции про тарелку. Одно из них в «
Горе от ума»: «
Любезнейший, ты не в своей тарелке».
Именно эту цитату из
Грибоедова приводит у себя в дневнике
Пушкин, когда рассуждает про эту же фразу. Это каламбур, пишет он. И это правда так.
Французское
ne pas être dans son assiette дословно означать «быть не в своей тарелке», да. Но дело в том, что assiette это и тарелка, куда мы кладем еду и — абстрактное понятие, означающее устойчивое положение, баланс, посадку. Так можно сказать о вазе на тумбе (дескать, упадет или нет) или о всаднике (хорошо ли держится).
Так что формально Полевой прав. Грибоедов, вероятно, вворачивает эту фразу в юмористических целях (ее говорит ретроград Фамусов).
Но в следующие полвека постепенно она входит в обиход как просто обозначение психологического состояния. Мы находим ее в классических книгах Некрасова, Герцена, Тургенева, Гончарова, Достоевского, Островского, Лескова. Впрочем, довольно редко.
Действительно массовой «не своя тарелка» становится примерно к 1890-м годам, как показывает Корпус. К этому времени она теряет окончательно французские корни и остается в народной речи и после революции.
P.S. В отличие от кур. Фраза «
строить куры» (не делать) жила весь XIX век в самых разных романах — от «
Что делать» до «
Карамазовых». И встречалась еще у
Куприна и молодого
Набокова, но дальше — после 1930-х — тишина. Да и с «
ужесть как мил» Полевой прогадал. В форме через «а» (
ужасть) и часто во множественном числе (
ужасти), это слово прекрасно жило и живет дальше. Я даже предполагаю, что современная «
жесть» — дальний родственник той «
у-жести».
2.1K viewsIlya Klishin, 12:04