Жизнь на Плутоне

2022-07-29 01:35:08 Без претензии на компетентность добавлю, что испанцев, судя по всему, не объединяет ничего. Люди 500 достоверных лет живут вместе. До сих пор иные мечтают о «независимости». Испания — это все еще, пусть, маленькая, но империя, в том смысле, что здесь никто никому не мешает жить (почти как в России).

«Испания» родилась как полумифическая уния «тутошних» (кастильцев) и « тамошних» (арагонцев), объединенных сверхидеей одолеть «азиатов» (борьба с самими собой). В пределах полуострова существовало с десяток провинциальных государств, и несколько орденов, что много важнее, но стерто с карт смыслов.

Испания терпела множество военных и любых иных поражений, кроме экзистенциального. В мире старательно делают вид, что полмира не говорит по-испански (кастильски). Ну и что? Теперь тут пресловутая «маньяна», политически царство «рохас» и гейпарад, может, и марию-хуану легализуют не сегодня-завтра, неровен час. Но это ничего не значит на фоне этих гор, плато, Эскориала, Альхамбры. Мадрида, Барселоны, Валенсии, Севильи, Кордобы, Куэнки и А Коруньи.

Концепция испанского единства как бы не заметна. Видимо, эта страна, будучи родиной главных стигматов современности (колониализма, империализма, прочей реальности) дает некий незримый заряд тождества всем, присутствующим на этой земле. «Никогда астурийцы и андалусийцы не будут братьями». Конечно, не будут, родню сложно любить или признать, несмотря на трайбалистское начало. Регионализм — это каинова печать цивилизации. Открыть/Комментировать

2022-07-26 11:07:46 Испанские католики не только победно завершили свою реконкисту когда османы только открывали Балканы, но и создали в итоге свою империю, подчинив себе часть Северной Африки. У испанцев не только нет рессентимента, вызванного унизительным поражением и "игом", но они сами ради управления африканскими мусульманами активно использовали миф об Андалузе, об испанско-мавританской цивилизации. Апогея своего идея convivencia достигла как раз в годы Франсиско Франко, который нуждался в штыках марокканских regulares. Испанскому правому режиму были нужны мавры, нужны были колонии в Марокко - вот ради них и создавались институты испано-арабской культуры, открывались первые за столетия мечети, а треть флота в разгар войны отправили охранять мусульманских паломников. Марокко не то что не боятся, сами убедили марокканцев в том, что они андалузцы, и Кордова это их "вторая Мекка".

Отдельная история это испанский ориентализм 16-17 веков, но об этом как-нибудь в другой раз. Отмечу лишь кратко, что для многих испанских католиков арабское наследие Иберии было своего рода связью с семитским Ближним Востоком, родиной Исуса и апостолов. И это порою, даже несмотря на вражду с исламом, создавало благоговейное отношение к арабскому языку и арабской культуре, которые иногда считались даже ближе к библейским корням, чем иврит и еврейская культура.

С греками история другая. За революцией и несколькими успешными войнами и расширением греческого государства последовала не столь уж давняя катастрофа в Малой Азии, а греческий мир в целом существенно сжался. Северный Кипр тоже стал шагом назад и травмой. Если бы мечта Венизелоса воплотилась, и Греция стала бы (полу-)"мусульманской державой", вполне вероятно это была бы та еще Испания. Но не стала, и теперь греческая исламофобия питается точно таким же рессентиментом, каким охвачена большая часть мусульманского мира по отношению к Западу.

https://t.me/tyrasbaibak/6406 Открыть/Комментировать

2022-07-24 14:49:12 ​​Если философия — это процесс дружеской беседы (или филологической дуэли силами арго), говорение, обросшее с веками психологией, социологией, прочими палиативами логоса в процессе культурного обмена замахами, ударами и зуботычинами, то геопоэтика — это беседа с ландшафтом или беседа, им диктуемая. В Испании, чья философия погребена под культурным слоем, нанесенным другими великими народами (кто таков Суарес?), естественно беседовать с ландшафтом, ведь Испания — это крупнейший и единственный в этом роде остров европейского субконтинента, закольцевавший в себе его основание — Ближний Восток/Переднюю Азию, и наконечник — новоевропейство как синтез греко-римского мира, мира германо-континентального варварства и мира финикийского дикого запада.

Испания — это сотня плато на изломанной и пляшущей от галисийского побережья, ущелий Ламанчи до гор Сьерра Невада кривой диагонали горизонта. Это в общем-то архипелаг, собрание островов, кривые, переплетающиеся дорожки затоптанных следов. Национальный художник — Грек, национальная музыка — карфагенские напевы, национальный спорт — тавромахия, а вовсе на насажденный англичанами футбол. Веласкес, Гойя и Пикассо лишь дополняют эту синкретику, придают ей завершенный вид. Кстати о Пикассо — спустя 200 после падения в ничтожество, родился из ничего, сора и провинциальной темени гений, затмевающий всех вокруг, неровный и всеохватный как местный ландшафт.

Здесь кожей чувствуешь удаленность от суши, франко-немецких разговоров о сущем, путешествовать по Испании — это блуждать вдоль и по-над сотнями плато, понуждаемый беседовать с ландшафтом, исследовать закоулки лабиринта здешних геопоэтик — ну как, «исследовать» — легко касаться. Живопись — тоже элемент геопоэтики, здесь легко соседствует де ля Пастюр с каким-нибудь Миро. Калифорния — клочок Новой Кастилии в ее альтернативном и уже несбыточном развитии; и будущее, и прошлое — ближе, чем кажется. Гиллиам в своем «Кихоте» славно ухватил дух этой Кастилии, хронопластичность здешних мест. Сеть замков и конвентов, накинутую на осколки геологии смыслов. Открыть/Комментировать

2022-07-24 00:16:59 ​​Ламанча — земля (ущелья, леса и хребты) эона. Где время ездит назад и вперед. Открыть/Комментировать

2022-07-22 19:50:45 ​​Ранее я писал, что римское миродержавие представляло собой развернутый во времени на пару веков и в пространстве на Средиземноморье и смежные территории концепт властвования (триада potestas-imperium-auctoritas), переменчивый как колыхание множества волн в диапазоне от Августа до Коммода.

Волн, нанизанных на горизонт римского правопорядка, мегаволны, свертывающей и развертывающей все остальные элементы структуры.
Римский правопорядок же можно коротко описать как систему арбитражей и приватных сообществ на договорных и третейских началах, максимально гибкую, местами ассиметричную и сложносоставную – содержащую элементы альтернативных по генезису (влияние птолемеевского эллинизма, сопоставимой по размаху всеохватной волны-горизонта), гетерогенных и анахроничных порядков (влияние этрусков и оригинального трайбализма римской общины). Этот правопорядок зиждился, помимо запаса внутренней устойчивости, изначально присущей всей конструкции, на технологическом и военном превосходстве, с одной стороны, и ноу хау масштабирования римской общины вовне (это и есть изобретение цивилизации), с другой. Система имела свой предел в военно-технологическом плане (к эпохе Северов, если не Траяна), а с точки зрения цивилизаторского запала – подверглась египтизации при Северах и далее. То есть у римлян на заднем дворе выросла, подобно опухоли, кастовая корпорация – каста жрецов и переписчиков и стала «государством», которое снесло римский порядок, раздвоившись на цезаризм и папизм в новоевропейском изводе, один гаже другого. Христианские церкви Постдиаклетиановского эона — и есть «государства», а никак не альтернативный деволюционировавшим легионам проект («варварские королевства», «гибеллины»).

Государства пришли на постримский континент из Египта и Сирии, а традиция осмысления происходящего (инструмент интроспекции, третье после гвельфов и гибеллинов сословие — «интеллектуалы»), спустя несколько столетий, как пишет Либера, — от финикийских диаспор («арабов»). Новая постримская Европа и ее «цивилизация» — это ориентализированное варварство, ломанный перевод с арабизированной вульгаты. Открыть/Комментировать

2022-07-14 11:39:31 Самое интересное, что катастрофе заготовили фальстарт — с убийством Павла Петровича, вот этими всеми кровавыми масонскими игрищами. А если бы Александр не оказался «Благословенным»? От Константина спустя десятилетия, и это после величайшей победы, пришлось отбиваться третьему братцу. Открыть/Комментировать

2022-07-14 11:32:07 Свобода хулиганов, равенство ничтожеств и братство убийц

Сегодня - черный день французской истории, годовщина так называемой "великой французской революции". Она началась с дня Иуды - гарнизону Бастилии обещали жизнь, но отрезали головы - и быстро обернулась серией погромов, зверств вроде публичного освежевания ещё живой Помбаль, этнических чисток Окситании, Пикардии, Бретони и Нормандии, массовых казней преследований несогласных, оккупацией Европы, и ненавистью к французам всего мира. Бог шельму метит: с 1789 года Франция кувыркалась в крови, обезлюдела к середине века XIX, к середине века XX еле оправилась, и стала страной, у которой от великого остались жратва да литература. Но это полбеды.

Беда, что 14.07.1789 - не только французская трагедия, но и черный день мировой истории.

В этот день усреднённый рой, коллектив, одержал окончательную победу над Личностью. Да, великие диктаторы ещё появились в XX веке - Муссолини, де Голль, Гитлер, Черчилль - но это судороги висельника, агония Личности в петле Коллектива. Миром с 14 июля правит усреднённый анонимный "совет 30", опирающийся на толпу, гибрид олигархии и охлоса - охлигархократия. Причем плебсу не оставили даже свежего воздуха, согнав с улиц в виртуальные соцсети. Нам преподносят это масонское хулиганство как демократию (афинянин бы рассмеялся), но настоящее народовластие - так на русский переводится это слово - возможно лишь в коллективе численностью до пятидесяти человек, где у каждого свое мнение и топор. Дальше - взаимоконтроль невозможен. Потому любая болтовня о демократии в группе свыше 50 человек - песок в глаза, уловка олигархии, которая тащит охлос в кровать власти, якобы разделить ложе и позабавиться. Но охлос там не ждёт ничего, кроме унижений и намордников (последнее в 2022 году - уже и буквально). Ведь омерзительный даже эстетически републиканизм - не больше, чем пудра для сифилитический язы охлигархократии. И любой, даже худший, режим до 1789 - лучше наступившего, ведь до 1789 каждый отвечал перед кем-то; сейчас спросить не с кого, есть анонимный Коллектив, опускающий массу до уровня нижнего.

Впрочем, дам слово Кусто и Ребате, двум французам, чью книгу "Диалог "побежденных" я закончил переводить сегодня после года работы. Надеюсь, этот мой вклад в диалог культур России и Франции поспособствует тому, что вести диалог мы будем книгами, а не пушками, как сейчас, в Малороссии, где Россия воюет с напавшей на нее Европой.

"Кусто:  Из трех неизвестных, составляющих уравнение,
начертанное на фронтоне общественных зданий Франции, только одно им по-настоящему дорого. По сути, им наплевать на Свободу, и они совершенно не знают, чем может быть Братство, но страстно любят Равенство. А Равенство — это сама суть Демократии. «Почему он, а не я". Таким образом, мы уравнивается до дворника... Неслучайно национальный праздник - 14 июля, бунт, который возглавил самый подлый негодяй. И в каких условиях! Вербовка "народа", и не честных ремесленников, как некоторые хотели бы заставить нас поверить, а замаскированных мафиози, соблазненных перспективой грабежей. Бастилия - фиктивный подвиг - защищалась не дольше, чем де Лоне произвел один (!) пушечный выстрел и немедленно открыл двери, поверив обещанию, что гарнизон будет спасен. Как говорит Ривароль: «Г-н де Лоне потерял голову еще до того, как ее отрезали». И как только ворота отворяются, несмотря на самые торжественные клятвы, первая забота осаждающих — вырезать узников. И - в довершение этой бесславной бойни - хвастливые разглагольствования, показ бицепсов лжепобедителей. Революционеры стали с 15
июля такими же многочисленными, как и бойцы Сопротивления с 32 августа («боец сопротивления 32 августа» - присоединившийся к Сопротивлению после окончания войны, в несуществующий день, что-то вроде «греческих календ— В. Л.). И это - национальный праздник этой страны. И все парады сен-сирцев (Сен-Сир — военное училище — В. Л.) в страусиных перьях и белых перчатках ничего не изменят.

Рёбате: У всех людей есть ложные герои. Но это все же французская специализация - восхваление убийц" Открыть/Комментировать

2022-07-14 11:32:07 История как бесконечная серия (бесконечное повторение) катастроф. Это так хотя бы потому, что она процесс и продукт жизнедеятельности конечных социальных существ, как ни маскируйся вневременными достижениями («нет, весь я не умру»). 14.07.1789 — саркастичная дата для России. Ведь Россия, русская античность, и родилась в зрелую Екатерининскую эпоху, закатившись через 120 где-то лет (примерно секулюм, ветустас). То есть рождение великой эпохи сразу было отмечено «знаком мертворожденных», бенд синистер, как сказал Набоков. Вот вам будет и конец, возвратное движение по спирали вниз, как сказал Трент Резнор. Открыть/Комментировать

2022-07-14 09:35:49 (перечитывая «БТ»)
В идее повторной колонизации уже многажды колонизированного знаками культурного пространства заключено огромное искушение. Проблема в том, что «постмодерн», декларативно отменяя тождество (каузальность и референтность) планотически-гегельянского разлива, предлагает взамен поставленный на пьедестал Делезом нон-сенс. Все в итоге сводится к все равно градиируемым и оцениваемым по прежним оценочным лекалам художественным качествам, производимым диссоциацей идей и образов. А их проекции в обиход вообще отвратительны (заимствованный у Руссо человек-волк ДиГ становится человеком-брабансоном — «брабанты» — милые существа, но ассиметричный антипод волка, генетически от него мало отличимый). Нонсенс — это метод без предмета.

Археология идей увлекательна и хороша как кабинетное упражнение. Например, эдемский сад — это парадиз, а парадиз — это изначально просто рекреационная деталь эллинистического обихода, бытовой Вднх такой. Естественно, построенный по лекалам представлений древних о лучшем замогильном мире, всякие там поля асфоделей и пр. Но в реальности за стенами кабинета археология никому не интересна, есть только путанные практики селекции и вивисекции.

Если описывать концепты Делеза по трафаретам, с которыми он боролся, выходит складная картина. ВСЕ — просто кривая-контур, образующая множественность складок. Это же гениально в своей простоте и очевидности. Или машин дезирант — якобы тоже все просто и понятно. Сиплицизм всегда побеждает комплекситэ в вечно не подготовленных к усилиям и тем более парадоксам умах. Это же чистое удовольствие — выкинуть к чертям телеологию, перводвижение, поганого Субъекта и сфокусироваться на процессе. Это же та поп-философия, на тему которой ЖД с ФГ интересничали.

Нельзя оспаривать гениальность новаторства и интеллектуальную храбрость. Но сам план бесконечной пересборки обманчив. Ведь в текстах Делеза, как и в дифисчислении Ляйбница, только декларируется бесконечность дифференциалов. В языке нельзя схватить бесконечность, а указать на нее мало (это род интеллектуального фокуса) и набор образов там пост-фактум закрыт. В идеале Делез должен писать вечно и вечно переписывать свои книги, которые становятся бесконечным черновиком. Кибернетический перебор опций тоже конечен. «Разум колонизирует» — это масляное масло, «разум разумен», «колония» — это плод операции удвоения, бесконечно плодящей растождество.

И крайне трудно сжиться с идеей анти-референтности. А это Б, потому что к тому есть достаточные основания. Круг — это квадрат — хотя бы потому, что он сотворен из линии и его текстура пустотна. Это всё равно референтность. Рассуждение — не герундий, есть же точки схватывания, включения, мертвые, теряющие в момент рождения референтность. Герундий это не партисип пассе. Вроде б это так. Но это амбиция суждения внутри парадокса. А суждение по определению мертво, не учитывает бесконечного различия, которое on air here and everywhere (об этом в комментарии БТ относительно тютчевского «мысль изреченная есть ложь»). И о Делезе нельзя сказать (подчеркнуто), не прибегая к тождеству. Да, это анти-делезианство, но из необходимости. Иначе люди обменивались бы не словами-идеями, а глоссолалиями. И сказать, что детерминизм это плоско, есть мультидетерминизм, и даже иногда детерминизм инвертированый, и не всегда ясно кто «господин», а кто «слуга», это все равно мало и плоскостно (по аналогии с комплекситэ). Открыть/Комментировать

2022-06-28 09:40:17 ​​IX

Двухсотлетняя война Константинополя и Персии (с первой 1/3 5 века по первую 1/3 7-го) закончилась серией обоюдных нокдаунов и, что самое важное, сецессией наиболее развитых и культурных провинций Римской империи, то есть Сирии и Египта, их выходом из многонациональной ромейской федерации, замаскированным под «арабское завоевание». Интересно, что долгое, очень долгое время магометанство рассматривалось Центром как разновидность арианства, то есть христианской ереси.

Ситуация на юго-востоке зеркально напоминала расклад на северо-западе. «Варварские» ЧВК технично заменили римскую военную администрацию, пограничников, служивших на сирийском лимесе, отправили в запас, а кто сопротивлялся — в утиль. Началась история «халифата».

Ключевым событием Римской истории на западе империи часто называют «коронование» какого-то франкского головореза («Карла») «губернатором» (да, именно так) Римской империи в «800» AD в самом Риме тамошним Папой. Забавно, что Папу звали «Львом III», Львом III был и основатель «Исаврийской» или сирийской династии («717-802») в связи со свержением которой Карлу и сделали промоушн. «Признанием» равнородности Карла считают какую-то побывку настоящего, константинопольского, автократора (греческая калька с «императора») в Аахене, базилевс кивнул — летописи не могут врать! Никакого особого развития «императорство» франкских вождей не получило. Зато с «Карлом» тысячу лет носятся как с «основателем единой Европы». Докатились до дивизии Шарлеманя, все никак не могут успокоиться. Через полтораста лет римско-императорская идея была подхвачена военно-религиозной корпорацией германского происхождения, известной как «СРИ». Однако, отмотаем чуть назад.

Считается, что «белокурый» «армянин» Ираклий («610-641» AD) пришел-навел порядок после правления бестолковых преемников Юстиниана Великого и окончательно победил персов. Хотя поначалу персы практически без сопротивления проделали то, что спустя несколько десятилетий удалось «арабам» — заняли Сирию, Левант и Египет; и даже дошли до Босфора, угрожая столице. Огнепоклонники-зороастрийцы были местным восточным христианам в сто раз милей православных братушек из Константинополя. Да и этнически население провинций было «восточным». Эллины не были чересчур озабочены глубинной эллинизацией. Считается, что Ираклий собрал волю в кулак, возглавил молниеносную реконкисту и персов побил, да так, что те больше не оправились. За шестилетку с 622 по 628 гг. История в стиле Рокки Бальбоа. Византист Успенский даже назвал Ираклия, вернувшегося в столицу с триумфом и артефактом — Крестом Животворящим, — Новым Искандером. А почти сразу после этого пришли «арабы» и повторили персидское наступление. Полноценной «реконкисты» не случилось до сих пор. Странная история.

После смерти Ираклия пошла чехарда Константинов и Константов, а завершает эпоху Ираклидов опять Юстиниан (II), которого постоянно свергали, прогоняли, он возвращался, ему отрезали нос, а в «711» свергли насовсем. После короткого пересменка в «717» AD установилась новая династия помянутого выше Льва III, правившая Империей до конца 8 века.

Что из этого было на самом деле? Бог его знает. Накат с Востока — точно. Однако же кое-какие предварительные итоги стоит подвести. Открыть/Комментировать