2021-06-01 17:12:05
Одна из проблем с лечением расстройств пищевого поведения заключается в том, что их мощно поддерживает вся окружающая нас информационная реальность. На один пост бодипозитивной активистки приходится десять текстов о том, как правильно худеть (и сотни злобных комментариев о «распустившихся жирухах»). Поддержание ремиссии заключает в себе постоянную борьбу с идеями, которыми пропитана современная культура, и это тяжёлая работа, которая порой кажется безнадёжной. Я замечаю по себе, что даже спустя годы терапии триггером для активизации диетического мышления может стать что угодно — от слишком долгого просмотра сериала с конвенционально худыми персонажами до нового романтического интереса. Да, терапия помогает мне воздерживаться от деструктивного поведения — я не начинаю считать калории и изматывать себя тренировками; но я продолжаю находиться в нескольких шагах от бездны самоуничижения и отвращения к своему телу, рискуя упасть в неё почти незаметно для самой себя.
В такие моменты я стараюсь напоминать себе о том, что это временно, и что я уже прошла очень большой путь из той точки, в которой смысл моей жизни сводился к уменьшению объёма талии. О том, что не я существую для одежды, а одежда для меня, и если какая-то вещь стала мне мала, это значит, что она мне не подходит, а не что я как-то поломалась. О том, что даже если я сейчас не ощущаю себя красивой, я вообще-то и не обязана ей быть. За последние годы моё тело увеличилось, я стала занимать больше места в мире, и это на самом деле отражает то, как я себя ощущаю: мне хочется быть видимой, пробовать новое, открываться навстречу возможностям, говорить, не понижая голос, и смеяться, не прикрывая рот.
И всё-таки бывают моменты, когда не помогает совсем ничего, когда я снова ощущаю давно, казалось бы, забытое желание проснуться другим человеком. И это тоже часть пути, которую остаётся только перетерпеть.
51 views14:12