Zangaro Today

2022-08-09 10:01:02 ​​ 9 августа в Кении проходят всеобщие выборы. Более 22 млн граждан выйдут к урнам, чтобы выбрать президента, 47 губернаторов округов и столько же сенаторов, 337 парламентариев и 1450 депутатов окружных законодательных ассамблей. Всего зарегистрировались 16100 кандидатов.

На высший государственный пост претендуют четыре кандидата. Это 77-летний Раила Одинга (коалиция Azimio la Umoja, 29 партий), 55-летний вице-президент Уильям Руто (коалиция Kenya Kwanza, 12 партий), 63-летний Джордж Ваджакоя (Roots) и Дэвид Ваихига Мвауре (от партии Agano). Но основных кандидатов два — это Раила и Руто.

Что говорят опросы. Согласно последним опросам агентства TIFA от 3 августа, Раила лидирует с 49%, следом идут Руто (41%), Ваджакоя (2%) и Ваихига Мвауре (0,2%) при 8% неопределившихся. Согласно последним опросам другого агентства Infotrak (3 августа), у Раила — 49%, у Руто — 42% при 6% неопределившихся с ожидаемой явкой в 79-80% (Ваджакоя и Вахига получили 2 и 0,3% соответственно). Последний раз, по данным Infotrak, Руто с отрывом лидировал в ноябре (34% против 25% при 36% неопределившихся). Затем их рейтинги выровнялись, после чего, согласно данным агентства, начал лидировать Раила (42% против 38% в июне, 43% против 37% в июле). При этом молодые опрошенные (18-34) разделились практически поровну, зато избиратели в возрастной категории от 35 лет в большей степени склонны голосовать за Раилу.

Насколько надежны опросы? Раила Одинга, вопреки своему прозвищу Agwambo, или «непредсказуемый», баллотируется уже в пятый раз. Если верить TIFA, у него неплохие шансы: Раила лидирует с 2,3% отрывом (при погрешности в 2,1%). Согласно Infotrak (4 авг.), если бы Раила получил половину голосов неопределившихся избирателей, то он победил бы с 52% результатом (11,4 млн голосов). Однако на последних выборах 2013 и 2017 гг. Раила тоже лидировал в опросах, но проигрывал после подсчета бюллетеней. Ныне Раилу поддерживает инкумбент — президент Ухуру Кениата, однако его оппонент — Руто — строит программу на обещании покончить с политическими династиями Одинги и Кениаты (при этом Руто — сам крупный бизнесмен и землевладелец с активами в финансах, недвижимости и с 30-летним политическом опытом). Переменных попросту слишком много — это настроения женщин, пожилых, молодежи (особенно в крупных городах), отдельных регионов и этнических групп.

Региональное измерение. Кандидаты традиционно сильны в своих родных регионах: Руто — в Северном Рифте, Раила — в Ньянзе. Для победы в первом туре кандидату нужно получить не менее половины голосов, в т.ч. 25% в не менее чем 24 из 47 округов. По оценкам аналитиков, победителя определят явка в «ядерных» регионах и способность «откусить» потенциальный электорат соперника в чужих и колеблющихся округах. По последним данным TIFA, Раила опережал Руто в 7 из 9 регионов: в Западном, Ньянзе, Прибрежном, а также в Найроби, Южном Рифте, Укамбани и в Северной Кении. Руто лидировал в двух — в Маунт-Кении и в Северном Рифте. Согласно Infotrak, число колеблющихся округов сократилось сначала до 10 в июле, затем, с «уходом» Момбасы и Вихига к Раила, до восьми. Это Тана-Ривер, Марсабит, Исиоло, Самбуру, Накуру, Нарок, Бунгома, Транс-Нзоя. Именно они определят исход голосования. Основная битва развернется за Маунт-Кению, густонаселенный регион — родину президента Кениаты с более 5 млн избирателей (преимущественно гикуйю), где Раиле нужно будет набрать не менее 33%, а Руто — не менее 2/3 голосов. Именно ради этого Раила и Руто взяли себе оттуда в пары кандидатов в вице-президенты — Марту Каруа и Ригати Гачагуа соответственно.

Economy over ethnicity — лейтмотив голосования. Большинство как наблюдателей, так и граждан (66%) не ожидает столкновений и тем более повторения событий 2007 г. Однако Комиссия по национальному сплочению и интеграции (NCIC) мониторит ситуацию в 23 округах, где могут случиться межобщинные постэлекторальные столкновения. Среди них — Уасин-Гишу (родина Руто), Найроби, Накуру, Керичо, Кисуму и Момбаса. Открыть/Комментировать

2022-08-04 19:01:25 ​​ Почему в ДР Конго жители выступают против «голубых касок»

С 25 июля восток ДР Конго, в особенности города провинций Северное и Южное Киву, сотрясает волна демонстраций против Миссии ООН по стабилизации в ДРК (МОНУСКО). Они начались в столице Северного Киву Гоме и распространились на Бутембо, Бени и др. города региона, сопровождались погромами и нападениями на базы миротворцев. Всего к настоящему моменту в беспорядках погибли 36 человек, из них четверо миротворцев. 31 августа военнослужащие миссии открыли огонь в Касинди, на погранпереходе с Угандой, убив трех жителей и ранив еще 14 после того, как демонстранты пытались задержать проезд угандийского подразделения ООН.

Ожидаемо испортились и отношения миссии с правительством. Власти потребовали отъезда официального представителя миссии Матиаса Гиллманна, чье присутствие, по заявлению главы МИД, «не способствует взаимному доверию». Президент Феликс Чисекеди на встрече с кабмином и спикерами обеих палат 1-2 августа обсуждал судьбу миссии, вывод которой приблизительно запланирован на 2024 г., безусловно, тема присутствия ООН будут обсуждаться и в ходе визита государственного секретаря США Энтони Блинкена 9-10 августа.

Что, безусловно, не новость. Действующая с 2000 г. 23-тыс. миссия постоянно подвергалась критике начиная с эпохи Жозефа Кабилы. Отношения портились с 2006 г., на волне растущего запроса на вывод из страны всех иностранных сил, включая ООН, вследствие чего МОНУК, как тогда называлась миссия, была реорганизована в стабилизационную — МОНУСКО. Впоследствии миссия активно критиковалась за бездействие после захвата Гомы повстанцами "Движения 23 марта" (M23) в ноябре 2012 г. Тогда в ответ была сформирована бригада оперативного вмешательства (FIB), сыгравшая ключевую роль в разгроме M23.

Однако с появлением FIB общая эффективность и согласованность действий подразделений миссии снизилась. Миссия оказалась бессильной перед последовавшей мультипликацией вооруженных группировок и ополчений, резонансными массовыми убийствами в Бени. По подсчетам, операции миротворцев на 235% увеличивают риск террора НВФ в отношении мирных жителей, а мандат и протоколы реагирования миссии не всегда позволяет ей проводить эффективные операции по удержанию и зачистке территорий. Поэтому отношение к миротворцам мирных жителей ухудшалось и радикализировалось в течение всего 2021 г., деятельность ООН обрастала теориями заговора.

Если в 2016 г., по опросам организаций BERCI, GEC и Ebuteli, деятельность МОНУСКО одобряли 63%, то ныне — всего 23,6% конголезцев. Если в 2016 г. 55,1% считали, что время вывода миротворцев еще не пришло, то ныне 44,7% респондентов считает, что ООН следует немедленно покинуть страну (в 2016 г. таких было 29,4%), при этом в пораженных повстанческой активностью провинциях эти цифры выше: в Северном Киву — 67%, в Итури — 73%.

Безусловно, поводом для нынешних трагических событий стало возвращение и наступление "Движения 23 марта" и последовавший взрыв недовольства из-за неспособности МОНУСКО защитить местных жителей, св. 200 тыс. из которых вынуждены были оставить свои дома из-за боевых действий. Наблюдатели не исключают подстрекательства ряда политиков и лидеров НВФ, желание отдельных военных и политических сил капитализироваться на недовольстве миротворцами, однако кризис легитимности МОНУСКО в глазах населения вполне очевиден.

Вместе с тем, согласно тем же опросам, доверия другим структурам безопасности у населения тоже нет: 48% респондентов полиция оценивается как «очень коррумпированный» институт (49% в С. Киву и 69% в Итури), сразу после нее идет армия (37%), особенно в Северном Киву и в Итури. Большинство (52% против 34% в сент. 2021) оценивает введенный властями режим «осадного положения» негативно. 48% в среднем по стране и 50% в Северном Киву и 67% в Итури не одобряют интервенцию угандийских войск, 68% и 60% негативно оценивают роль Уганды и Бурунди соответственно, а 81% опрошенный настроен против Руанды. Открыть/Комментировать

2022-08-03 19:30:02 ​​ 2 августа премьер-министр Сомали Хамза Абди Барре назначил министром по религиозным делам сооснователя и бывшего высокопоставленного члена террористической группировки «Аш-Шабаб» — Мухтара Робоу Али («Абу Мансур»).

Уроженец деревни Абаль (1969 г. р.), что под г. Худдур, Робоу получил религиозное образование в Судане, с 1991 г. состоял в боевом крыле сомалийской радикальной группировки «Аль-Иттихад аль-Исламия» (AIAI), отличившись в боях в Гедо, работал на саудовский фонд «Аль-Харамейн», подозревавшийся ООН в финансировании терроризма, а после разгрома движения в 1996 г. преподавал в исламском училище в Афгойе. Вскоре c другими членами AIAI он прошел подготовку в Афганистане, в лагере «Аль-Фарук», по возвращении на родину стоял у основания «Союза исламских судов» и «Аш-Шабаб» в 2006 г. и был заместителем эмира Ахмеда Абди Годане и пресс-секретарем группировки, за его голову США была назначена награда в $5 млн.

Впоследствии Робоу отдалился от «Аш-Шабаб» в теч. 2012 — 2013 гг. и с несколькими сторонниками удалился на родину, под Худдур, где жил под защитой верных ему клановых ополчений, отказался явиться на совет «Аш-Шабаб» в 2014 г., созванный после гибели Годане, пережил несколько покушений и в конце концов перешел на сторону правительства 13 августа 2017 г. после долгих переговоров, после чего на пресс-конференции в Могадишо публично осудил джихадистскую идеологию и методы «Аш-Шабаб».

В руководстве группировки он не разделял универсалистских нарративов, представляя более «умеренное» крыло, в чем резко расходился с эмиром Ахмедом Годане, как и по ряду других идеологических, организационных, стратегических, военных и финансовых вопросов, в частности, обвинялся в «трибализме» и излишней погруженности в национальную клановую политику, за что в 2009 г. лишился поста и в течение 2010 г. утратил влияние в «Аш-Шабаб» в руководстве военными операциями.

В конце 2017 г. правительство на короткое время заинтересовалось в нем в качестве популярного регионального противовеса Шарифу Хасану Шейху Адену, президенту Юго-Западного штата, отдалявшемуся от федерального центра и рассматривавшему возможность баллотироваться на второй срок — именно благодаря фактору Робоу Вилла Сомали добилась от Адена снятия своей кандидатуры. Однако когда в октябре 2018 г. Робоу опрометчиво анонсировал свою кандидатуру на выборах в Юго-Западном штате и даже получил соответствующий разрешительный документ, он не знал, что у Могадишо были на него другие планы — федеральные власти «обнаружили», что Робоу не прошел программу реабилитации бывших террористов, затем трижды откладывали голосование, пока в конце концов в декабре 2018 г. его не заманили в засаду и арестовали в Байдоа эфиопские военные, что спровоцировало протесты, в ходе которых погибли 15 чел.

Поскольку Робоу уже обрел популярность как самостоятельный региональный политик, считается, что были устранены две проблемы — расчищена дорога для провластного кандидата Абдиазиза Хассана Мохамеда (Лафтагарен) и решены потенциальные проблемы с ООН, США и др. донорами в случае победы Робоу. Но освобождение из-под двухлетнего домашнего ареста и министерский пост Робоу — признак серьёзных перемен в стратегии властей в борьбе с «Аш-Шабаб», анонсированных новым президентом Хасаном Шейхом Мохамудом.

Ныне Робоу — «просто» консервативный религиозный лидер и достаточно прагматичный и самостоятельный политик, влиятельный в родном регионе Бай. Он происходит из субклана лейсан, крупнейшего в семействе раханвейн, экономически и политически влиятельного в Юго-Западном штате, особенно в регионах Бай и Баколь. Салафитский бэкграунд удивлять не должен — в текущих реалиях Сомали это, скорее мейнстрим, нежели исключение, присущие ему убеждения и связи имели многие члены федерального правительства — тенденция, лишь укрепившаяся в годы президентства Фармаджо. По оценке политического аналитика Рашида Абди, Робоу, скорее, даже более умеренный политик, чем другие салафитские деятели, особенно в сравнении с AIAI. Открыть/Комментировать

2022-07-31 15:00:43 ​​ Парламентские выборы 31 июля в Сенегале — это очередной и финальный «смотр сил» для президента Маки Саля. Январские муниципальные выборы были для него неудачны: Yewwi Askan Wi (YAW, «освободи народ»), коалиция Усмана Сонко и Халифы Саля, получила Дакар, Тиес, Зигиншор (родина Сонко), Диурбель, Рюфиск, Гедиавай — в общей сложности 60% электората. Дополнительно неприятно, что Гедиаваем до 2022 г. руководил брат президента — Алью Саль. Коалиция Wallu Sénégal, центрированная вокруг PDS, партии «патриарха» сенегальской политики и экс-президента Абдулая Вада (2000—2012), заключила союз с YAW, а на эти выборы во многом для ободрения сторонников специально прилетел из Версаля и сам ее лидер 96-летний Абдулай Вад, который тоже баллотируется в парламент.

Маки Саль сохраняет многозначительное молчание относительно своих планов на 2024 г. Но команда Усмана Сонко — через акции неповиновения, протесты и умелую пропаганду — сумела убедить общественное мнение, что голос за него — это голос против «третьего срока», на который, по его мнению, собирается в нарушение конституции баллотироваться Маки Саль, и выборы за 19 месяцев за судьбоносного голосования определят возможности Саля.

Президентская коалиция Benno Bokk Yakaar (во главе с партией APR) усвоила уроки муниципального голосования — были выдвинуты молодые кандидаты. Саль занимается этими выборами больше и вовлекается в них глубже, инициировав политику gnibisi — «возвращения домой» заблудших овец ради сплочения рядов сторонников. В частности, в партийном списке оказался и Абдулай Диуф Сарр, старый «аперист», не оправдавший себя на муниципальных выборах даже в своей коммуне Йофф и запятнанный скандалами в подведомственном ему Минздраве. Но и YAW, более искусно ведущая пропаганду в соцсетях и более умелая в донесении месседжей до молодых избирателей, занялась слабым звеном своей стратегии — сельскими коммунами, набирает популярность в Сен-Луи, Мбуре, Фута, где традиционно сильны позиции лоялистов Саля. Особенно сложно будет в священном городе Тубе, где BBY с трудом победила в январе — в городе со слишком молодым населением, высоким недовольством политикой Саля со стороны лидеров мюридов, которые, в лице семейства Мбаке, расколоты на сторонников Саля и Сонко.

После мартовских протестов 2021 г. эрозия популярности правящей коалиции несомненна. Во многом поэтому 3 июня Конституционный суд аннулировал избирательный список оппозиции, не допустив до участия в выборах Сонко, Бартелеми Диаса и других ведущих оппозиционных кандидатов. В результате 17 июня вспыхнули самые резонансные несанкционированные протесты, которые унесли жизни трёх человек и привели к аресту 200 чел., включая нескольких оппозиционных депутатов и мэров.

По мнению обозревателей, победить на этих выборах — а именно получить 125 из 165 мест ради абсолютного большинства — Салю, имеющему 75% в парламенте, будет довольно сложно. Из 7 млн избирателей 2 млн — это молодёжь 18-30 лет. Безработица только по официальным данным составляет 25%, рост стоимости жизни ощутимо бьёт по карманам. Понимая это, Сонко сознательно нападает на статус-кво, популяризируя «панафриканский» популизм, построенный на обвинениях властей в сотрудничестве с бывшей метрополией как в причине всех бед страны. Именно с ним связаны обещания пересмотра нефтегазовых контрактов и ужесточения наказания за гомосексуализм (который и так наказуем 5-10 летним тюремным сроком).

В марте 2021 г. и в июне 2022 г. вмешательство религиозных авторитетов помогли успокоило радикализм Сонко. Но поляризация ломает два столпа «сенегальской исключительности». Во-первых, активисты активнее используют доселе табуированную этническую риторику. Во-вторых, активнее критикуются и религиозные лидеры, которых все чаще считают частью истеблишмента; более того, религиозные лидеры из двух крупнейших братств тоже охотно атакуют друг друга по телевидению, не прибавляя себе авторитета и создавая почву для роста салафитов, контролирующих университетские мечети Дакара и Сен-Луи. Открыть/Комментировать

2022-07-29 19:00:55 ​​ Одна из деликатных «побочных» тем визита Эмманюэля Макрона в Камерун к Полю Бийя, важному стратегическому союзнику Франции в Центральной Африке — это разговор о неурегулированном формате передачи власти. 13 февраля президенту Бийя исполнилось 89 лет.

Об этом никто не говорит вслух, опасаясь навлечь на себя неприятности, но проблема преемника существует. «Сфинкс из Этуди» не вечен. По конституции в случае смерти или недееспособности Бийя пост и.о. главы государства на 4 мес. до новых выборов отойдет спикеру сената — 87-летнему Марселю Ньят Нджифанджи, находящемуся уже не в том возрасте, чтобы вынашивать земные амбиции, и проводящему значительное время на лечении во Франции. Спикер нижней палаты не сильно моложе — ему 82 года. Правящая с 1985 г. партия «Демократическое объединение камерунского народа» (ДОКН) не собиралась на конгресс с 2011 г., хотя и готовится сделать это примерно до 2023 г.

Визит Макрона не обошелся без скандалов — накануне в Яунде кто-то разместил плакаты и постеры с портретами 50-летнего сына президента, Франка, которого отец представил французской делегации и лично Макрону. Несмотря на признаки провокации (транспаранты содержали прозрачные обращения к Макрону), для местных комментаторов это — знак «посвящения» Франка в «наследники». Ведь у далеко не медийного и скрытного Франка давно существуют «Друзья Франка Бийя» и др. мутные фан-клубы «франкистов», занимающиеся его пиаром в Камеруне и среди диаспоры. Франк, бизнесмен и с некоторых пор советник отца, много прожил в США и ЮАР, но он влиятелен и на родине, где окружил себя друзьями детства, сделавшими карьеру в бизнесе и финансах. Так, он близок управляющему лесопромышленных предприятий Кристиану Матага, знаменитому футболисту и главе Федерации футбола Самюэлю Это'о, министру экономики Аламину Усману Мей; близок он и Самюэлю Мвондо Айоло — директору кабинета отца по гражд. делам (с 2018 г.). Его могут поддержать кланы южан-булу (этнос отца).

Династическая преемственность в Центральной Африке — совсем не редкость. Но Франк не один такой красивый, и не всем «чистые» южане кажутся оптимальным выбором. Генеральный секретарь по президентским делам Фердинан Нго-Нго тоже очень влиятелен в Совете национальной безопасности, в бизнесе, в правительстве. Он близок первой леди Шанталь Бийя и кругу ее конфидентов — выходцев из восточного клана Нанга-Эбоко. Нго-Нго недолюбливают премьер Жозеф Дион Нгуте и шеф разведки Максим Леопольд Эко-Эко. Нго-Нго и его сторонники хуже укоренены в правящей партии, чем южане, да и подозрений в коррупции достаточно.

Еще называют имя Луи-Поля Мотазе. Глава минфина, племянник Жанны-Ирен, покойной супруги Бийя (ум. 1992), он тоже булу из Джа-и-Лобо, но женатый на северянке — уроженке Логон-и-Шари. Извечный соперник Мвондо Айоло на выборах в Сангмелима (Джа-и-Лобо), он довольно упорно добивается лидерства в правящей партии. Есть и Аламин Усман Мей, котоко, сын близкого Бийя бессменного губернатора Севера. Для Бийя, назначившего его руководить финансами страны в 45 лет, он почти как приемный сын, и, кстати, Усман Мей дружен с настоящим сыном Франком. Есть ли у него амбиции, доподлинно неизвестно, но он тоже ценен в качестве связного между севером и югом.

С военными не всё так однозначно — даром что армия воюет на два фронта, с «Боко харам» и сепаратистами «Амбазонии», несёт потери и морально вымотана затяжной иррегулярной войной и долгими ожиданиями ротаций, в ВС нет ярких и харизматичных фигур, которые традиционно не в почете, в особенности — интеллектуально развитые офицеры. Есть контр-адмирал Жозеф Фуда, тоже советник Бийя и член его ближнего круга, но в армии он не очень популярен. И армия разделена на президентскую гвардию (набранную из жандармерии, ВС, ВВС, ВМФ), которую тренируют израильтяне, и всех остальных. Нетрудно понять, что смерть Бийя в такой слабо институционализированной среде вполне способна породить хаос — правда, с некоторым окном возможностей для оппозиции в случае раскола правящей партии на разные фракции. Открыть/Комментировать

2022-07-29 14:51:41 Почему африканские страны заняли нейтральную позицию по конфликту на Украине, как на визит Лаврова отреагировала либеральная угандийская пресса и сможет ли Россия соперничать в Африке с Китаем и Европой. В материале RTVI главное, что важно знать о турне российского министра иностранных дел по Африке Открыть/Комментировать

2022-07-28 19:01:03 ​​ «It's the economy, stupid»
 
Секрет успех популизма Джорджа Ваджакоя частично раскрывается в важном материале The Conversation, посвященном экономическим программам кандидатов в президенты в Кении, в первую очередь Раилы Одинги (Azimio la Umoja) и Уильяма Руто (Kenya Kwanza).

Это, пожалуй, первые выборы, где экономика — инфляция, стоимость жизни, внешний долг — заняла ведущее место как в предвыборных программах и обещаниях кандидатов, так и в озабоченностях избирателей. Безработица, сельское хозяйство, малый бизнес, жилой фонд, коррупция — все эти вопросы отодвинули на второй план традиционно важные этнопопулистские лозунги.

Настроения избирателей понять несложно. Всего за полтора месяца, к июню, стоимость кукурузной муки выросла с Sh150 до 200 — при этом зарплаты не поднялись на 33%, чтобы компенсировать рост стоимости базовой потребительской корзины. Дефицит бюджета оценивается в 8,1% ВВП, что подталкивает к избыточному заимствованию (так, долг перед КНР рекордными темпами вырос в мае) и в перспективе может серьезно замедлить рост. Кстати, выборы сами по себе тоже дороги и разгоняют инфляцию (хотя, по другим оценкам, с 5,4% прогнозом роста стране все-таки удастся избежать election curse).

Согласно мартовским опросам Afrobarometer, экономика (40%), коррупция (35%) и безработица (32%) лидировали в озабоченностях кенийцев (в 2014-19 гг. экономика была на шестом месте). Но, по оценке автора заметки, проф. Ираки, дело не только в последствиях пандемии и российско-украинском конфликте, способствовавших накоплению раздражения и экономического пессимизма, но также и в определенной зрелости демократических институтов и запросов избирателей.

Сдвиг от этно-региональных к классовым сентиментам хорошо уловил 55-летний Уильям Руто, сознательно противопоставив свою кроссэтническую аудиторию молодых малоимущих — hustler nation — «правящим династиям», намекая, в первую очередь, на своего основного конкурента, 77- летнего Раила Одингу, бывшего премьера и выходца из истеблишмента, в пятый раз баллотирующегося на высший государственный пост.

Высокая молодежная безработица и связанные с ней бедность и социальные болезни, в частности рост преступности в городах (16,7% за 2021 г.), представляют бомбу замедленного действия. Понимая это, Раила Одинга обещает месячные пособия в размере Sh6 тыс. ($50) безработным и малоимущим. Руто, сторонник т.н. bottom-up economic model, "экономики снизу вверх", обещает избирателям создание фонда кредитования (Sh50 млрд, или $417 млн) для т.н. hustlers — занятых в неформальной и уличной экономике, составляющих 83% рабочей силы и большинство из 22 млн избирателей. Третий кандидат — Дэвид Вахига от партии Agano, в свою очередь, обещает репатриацию капиталов на сумму Sh20 трлн ($169 млрд), налоговые каникулы и субсидии.

Как и в 2017 г., ключевой темой становится доступное здравоохранение. По оценкам, беднейшие кенийцы тратят до трети доходов на оплату медицинских услуг, что уже отправило за черту бедности 1,48 млн чел. Руто обещает снизить страховые выплаты, Одинга — запустить программу Babacare (по его прозвищу Baba, или "отец") доступной медицины.

Сельское хозяйство, показавшее скромный 5,2% рост из-за плохих дождей, засух, стагнации производства кукурузы, риса, пшеницы — тоже в центре внимания политиков: все кандидаты обещают субсидирование удобрений, семян, химикатов, доступ к рынкам сбыта и выгодные закупочные цены. Но в другом щепетильном вопросе — земельной реформе — кандидаты решили воздержаться от громких заявлений и придерживаться status quo, поскольку уходящее в колониальную эру земельное неравенство в основном связано с владением землей гикуйю в областях за пределами Центральной Кении, и никому из четырех кандидатов (среди которых гикуйю нет) не хотелось бы портить отношения с этой важной электоральной силой. Открыть/Комментировать

2022-07-26 19:01:27 ​​ Самой яркой находкой для обозревателей предстоящих всеобщих выборов в Кении, запланированных на 9 августа, стал феномен Джорджа Ваджакоя — эксцентричного 63-летнего юриста, шокировавшего политический класс, но неожиданно нашедшего симпатии среди молодежи. 30 июня он обнародовал предвыборную программу своей партии Roots, где, в числе обещаний, или заповедей, или goodies, как он предпочитает о них говорить, оказались:

Легализация марихуаны (бханг) и ее коммерциализация, которая, по его мнению, разрешит все проблемы с внешним долгом страны, принесет казне 9,2 трлн шиллингов в год, а каждому кенийцу — по 200 тыс. шиллингов ежегодных «дивидендов».
Внедрение ферм по разведению змей для производства мяса и противоядий. По его мнению, они найдут своих покупателей в Китае.
Экспорт мяса собак и гиен (опять-таки в Китай). В частности, тестикул, в потенциале которых для традиционной медицины он не сомневается.
Публичные казни коррупционеров («В Китае, если ты украдешь, тебя повесят, в Японии ты вынужден будешь покончить с собой, в США, Великоритании и Канаде тебя посадят, а у нас тебя выберут в парламент. Нужно покончить с этим безумием!»)
Закрытие проекта строительства железнодорожной линии, связывающего столицу с портом Момбаса («построим свою и на свои деньги»)
Четырехдневная рабочая неделя — с пятницей, субботой и воскресеньем в качестве выходных дней и с выплатой заработной платы раз в две недели (зато с 24-часовой экономикой)
Приостановка действия конституции сроком на шесть месяцев — чтобы обсудить вместе с народом то, что нужно в ней исправить. Ведь, по его словам, конституцию просто списали с основных законов ЮАР, США и Индии.
Перенос столицы из Найроби в Исиоло
Создание восьми новых штатов с федеральным правительством в каждом из них
Депортация всех неработающих иностранцев

Сама презентация этой популистской программы скорее напоминала регги-концерт, на котором кандидат в окружении музыкантов предстал в костюме цвета хаки, военной обуви и бандане. Многие аналитики разглядели в Ваджакоя «спойлера», который должен расстроить планы победы главных кандидатов в первом туре. Уильям Руто, один из двух основных претендентов на президентский пост, обвинил конкурента в целенаправленном «десантировании», чтобы отвлечь телезрителей от трансляции его собственного мероприятия.

Однако агентство Infotrak 13 июля по итогам свежих опросов оценило его популярность на уровне 4%, что немало, и предполагается, что она будет расти по мере приближения даты выборов — бизнесмены уже почувствовали коммерческий потенциал в распродаже одежды с принтами «кумира молодежи» и надписью «Wajackoyah the fifth» или «Tingiza Mti» (слоган кампании).

Лухья по происхождению, Ваджакоя не так прост, как кажется. По некоторым данным, он закончил Школу восточных и африканских исследований Лондонского университета, однако журналисты насчитали у него еще минимум 16 дипломов, в т.ч. британских университетов Вулверхэмптона и Уорвика (в праве), Университета Балтимора (США), расширенный диплом в области французского языка от Университета Бурунди, а также докторскую степень от Университета Уолдена — аккредитованной онлайн-организации в США.

Считается, что на родине по окончании школы в Мумиас в 1980 г. он работал в специальном отделении кенийской полиции, по его же словам — в спецслужбах в администрации Даниеля арап Мои, вследствие чего был вынужден покинуть страну в 1992 г. после получения чувствительных сведений о заказном политическом убийстве и поселиться в Великобритании, пока не вернулся на родину уже на излёте эпохи Мои, где работал юристом и запомнился человеком с хорошим вкусом в одежде. Он женат на американке, а его взрослые дети живут в Великобритании. Парадоксально, но Ваджакоя никогда, по его словам, не курил траву — он обещает это сделать лишь после своей победы. А также — в числе прочего — закрыть Infotrak. Ведь у себя на родине, в деревне Индангаласиа на западе, где у него скромный фамильный особняк, его уже уважительно называют просто Rais (президент). Открыть/Комментировать

2022-07-25 20:31:05 ​​ В большой публикации от 23 июня 2022 г. журнал The Economist довольно точно указал на страны, уязвимые к продовольственным беспорядкам, назвав — в числе прочих — и Уганду:

«В Уганде президент Йовери Мусевени предложил народу есть кассаву, если нет хлеба. Лидер оппозиции призвал их выйти на улицы. Кизза Бесидже, бывший кандидат в президенты, возглавлял протесты во время предыдущего большого скачка инфляции в 2011 г. На этот раз государство не собирается рисковать. Бесидже заблаговременно был помещен под стражу.

Протесты в Уганде вряд ли увенчаются успехом. Государство, как и в Египте, не стесняется стрелять в демонстрантов. Кроме того, многие угандийцы живут впроголодь, еле сводя концы с концами, что затрудняет поддержание протеста: если люди не выйдут на работу, им нечего будет есть. Тем не менее недовольство растет. Угандийцы тратят 43% своих доходов на продукты питания, поэтому рост цен больно бьет по карману».

Прогноз подтвердился спустя месяц. 25 июля на востоке страны, в Джиндже, в одном из важных торгово-логистических центров на границе с Кенией, вспыхнули крупные беспорядки из-за роста цен на топливо, хлеб и масло — в ответ на возведение протестующими баррикад власти отреагировали стрельбой и слезоточивым газом, а также заявлением об антиправительственном заговоре, готовящемся внутри и извне страны, и призвали граждан воздерживаться от участия в протестах.

Как бы то ни было, литр дизеля в Кампале достиг рекордных Ush6,500 ($1,72), бензина — Ush7000 ($1,85). За пределами столицы стоимость дизеля выросла до Ush7000 — против Ush3600 в феврале. Ранее протесты водителей уже вспыхивали в округе Джинджа в начале июля вдоль населенных пунктов на трассе Джинджа-Камули после того, как цены на топливо выросли в годовом выражении почти вдвое.

Рост цен на топливо в Джиндже несет убытки не только перевозчикам и пассажирам, но и ритейлу и мелкому бизнесу — люди покупают лишь самое необходимое вроде еды или мыла, разоряются закусочные. Недовольны и водители бода-бода — тратя до Ush10 тыс. в день на топливо, они зарабатывают теперь не более Ush12 тыс., жители, в свою очередь, отказываются от длительных поездок, цена которых утроилась, а те водители, которые арендуют мотоциклы, вовсе вынуждены бросать работу. В социально-экономической среде, метко названной экономистом Сэмюэлом Седжакой bodanomics из-за доминирования этого сектора в сфере услуг и занятости (особенно для молодых людей), рост цен на топливо моментально сказывается на уровне жизни, особенно беднейших слоев населения.

Кстати, президент Мусевени и в этот раз отказался от планов субсидирования топлива из-за нежелания создавать гражданам «искусственный комфорт», и высказал спорное встречное предложение переходить на электромобили и железнодорожный транспорт. Правда, Национальное управление по вопросам планирования предложило более содержательную инициативу — избавиться от [кенийских] посредников в цепочках закупок топлива и закупать сырую нефть напрямую у производителей вроде Саудовской Аравии, что может, по оценкам, снизить цены на 15-20%, но никакого краткосрочного решения это не представляет.

«Авторитарные режимы вроде угандийского — продолжает Economist — сталкиваются с дилеммой. Чтобы подавить инакомыслие, они должны направлять все больше ресурсов на силы безопасности и патронаж, что снижает их способность реагировать на экономические потрясения. Бесидже говорит, что репрессивный аппарат в Уганде силен как никогда. Но, растрачивая столько денег на армию, добавляет он, Мусевени "создал условия для роста недовольства"». Открыть/Комментировать

2022-07-22 19:01:36 ​​ О голоде в Сомали

Наиболее тяжелая гуманитарная ситуация сложилась в Сомали, где наблюдается самая тяжелая за 40 лет засуха в результате трех лет недостаточных осадков. 7,7 млн нуждается в гуманитарной помощи, с января от недоедания умерло минимум 200 детей.

В Сомали два сезона дождей — gu (с кон. марта по май) и deyr (кон. июля — октябрь) и два засушливых периода — jilal (кон. октября — нач. марта) и hagaa (кон марта — нач. июля). К засухам — abaar — скотоводы приспособлены хорошо. В обычные сезоны циркулярные миграции проходят по клановым маршрутам (скотоводы дисперсно расселяются в сухие сезоны и вновь концентрируются в сезоны дождей), в плохие же сезоны скотоводы мигрируют туда, где есть доступные пастбища. Есть и другие стратегии — например, наращивать поголовья более выносливых верблюдов и коз в стадах, продавать лишний скот ради более качественного ухода за остальными животными.

Однако считается, что копинг-стратегиям тоже есть пределы. Поскольку север был подвержен опустыниванию, центр скотоводства смещался в район Ниж. Шабелле, Верхн. и Ниж. Джубы, создавая давление на эти регионы. С 60-х гг. наметилась и тенденция к более постоянным поселениям вокруг barkado — цементированных водных резервуаров, что приводило к эрозии почв в результате избыточного выпаса вокруг них. Попытки связать засухи с climate change — довольно спорны. Однако ожидается, что из-за климатических изменений засухи будут случаться чаще и проходить тяжелее. Способность почвы всасывать влагу снижается, потеряно 70-90% вегетации в долинах и 30-35% в холмистых зонах из-за дефорестации и др. антропогенного давления; недостаточность barkado потребовала внедрения мобильных механизированных систем водоснабжения, которые наносят огромный ущерб окружающей среде.

Но голод — качественно иное агрегатное состояние. Рукотворная природа голода отражена в сомалийском языке : col iyo abaar («война и голод») противопоставляется nabad iyo caano («мир и молоко»). Именно из-за социалистических экспериментов засуха 1974-75 гг. обернулась полноценным голодом, от которого — благодаря относительно стабильной обстановке и внешней помощи — погибли "всего" 18 тыс., но 250 тыс. кочевников с сев.-востока страны потеряли стада (ок. 1 млн голов), и ок. 100 тыс. чел. из кланов дарод были расселены на гос. фермы и рыбацкие поселки на юге. Более серьезный голод 1992 г., в котором погибло до 300 тыс. и который затронул юг Сомали, совпал с коллапсом государства, гражданской войной и превращением продовольственных резервов в стратегическое оружие в руках враждующих группировок.

Голод 2010-12 гг., унесший 260 тыс. жизней, совпал с засухой, но тоже оказался рукотворным, поскольку миновал пораженные засухами соседние Эфиопию и Кению. Друг на друга наложились скачок цен на продукты в сочетании с зависимостью от коммерческого и гуманитарного импорта, недееспособностью правительства и т.н. коллапсом гуманитарного поля: отсутствие взаимного доверия между «Аш-Шабаб», контролировавшего тогда южное и центральное Сомали, и гуманитарными организациями. А также классовый фактор: так же, как и в 1992 г., жертвы голода в основном происходили из маргинализованных и уязвимых «речных» кланов раханвейн и сомалийских банту, граждан «второго» и «третьего сорта» из регионов Ниж. Шабелле, Бай и Баколь.

Определенные выводы из трагедии 2011-12 гг. сделаны были. Но никуда не исчезли и ее составляющие:

Из-за напряженной внутриполитической атмосферы последних 4-х лет общины не получали финансирования и помощи для восстановления от последствий засухи 2017-19 г., в народе прозванной Sima («равная», поскольку не щадила никого). Предпринятое накануне армейское наступление для разблокировки дорог и путей снабжения резонно, однако «Аш-Шабаб» тоже занимается распределением гум. помощи, и их конкуренция не влечет ничего хорошего.
Зависимость от украинского и российского хлеба (90% импорта и 2/3 рациона) и мировой рост цен на еду и топливо.
Наконец, недостаточность гуманитарной поддержки: образовался серьезный зазор в объемах требуемой помощи и размерах донорского финансирования. Открыть/Комментировать