Irek van VR 👽

2021-01-29 17:12:23 Popoff Kitchen BBQ

Друзья! Уже в эту субботу пройдет новая (и первая в этом году) вечеринка Popoff Kitchen. Пространство: клуб District27. Начало в 21-00.

На этой вечеринке Фонд им. Андрея Рылькова снова проведёт аутрич

Недалеко от клуба (у ворот со стороны Коммунистического переулка) вы найдёте микроавтобус Фонда — там мы будем раздавать презервативы и бесплатно тестировать на ВИЧ и Гепатит С (слюнные экспресс-тесты).

В общем, увидимся в субботу!
Спасибо команде Popoff Kitchen (@popoffkitchen) за открытость и заботу о сообществе Открыть/Комментировать

2021-01-14 18:57:16 Сегодня у меня день рождения. И я встречаю его без каких-либо крупных желаний, амбиций или понимания того, какую жизнь я хочу. Впрочем, это не так уж и плохо.

Не знаю, насколько это заслуга года терапии в парадигме радикального бихевиоризма, но мои психологические проблемы здорово подрассосались. И вроде бы это хорошо, но в то же время приходит понимание, что эти самые психологические проблемы меня по жизни и двигали.

Я всегда был несчастным и страдал от ужасного комплекса неполноценности. Но именно отчаяние и ощущение собственной ущербности и толкали меня вперед, заставляли желать всякой там самореализации, это было моим топливом.

Когда год назад терапевт спрашивал об идеальной в моих представлениях жизни, то я рисовал такую картинку, где была только самореализация. В моём образе идеального будущего не было никакой личной жизни, семьи, мужчин, даже банального секса. Да и друзей там толком не было. Всё, о чём я мечтал — это быть кем-то очень крутым и делать что-то крутое. Сейчас всё изменилось.

Я по-прежнему продолжаю считать себя неполноценным. Но это меня больше не беспокоит, у меня уже нет острого желания что-то с этим делать. Ну да, я не идеален, и что? Возможно, я полное уёбище. Но эти мысли больше не находят во мне никакого болезненного отклика. Я могу достаточно спокойно принимать свою несовершенность.

И благодаря этому новому отношению к себе вся старая система мотивации рухнула. Мне больше не хочется никому ничего доказывать. У меня нет необходимости чем-то компенсировать свою ущербность. Мне не хочется изо всех сил казаться классным. Мне всё равно, сколько человек меня читает, или будет ли у меня страничка в дурацкой википедии. Мне больше не хочется выебываться. Потребность мощно транслировать себя и навязывать себя окружающему миру тоже куда-то испарилась.

Вместе со всем этим у меня пропало всякое представление о желаемой жизни. Сейчас я пытаюсь вообразить идеальную для себя жизнь — и у меня ничего не получается. Я пытаюсь представить хотя бы один день желаемого будущего. И снова ничего, пустота.

С точки зрения буддизма это всё, наверное, весьма заебись. Но меня эта ситуация невероятно пугает.

Впрочем, я думаю, что это всё временно, просто в таких «зазорах» всегда сложновато ориентироваться в пространстве. Я уже не могу жить по-старому, но пока ещё не научился жить как-то по-новому.

Наверное, есть где-то люди, у которых амбиции исходят из чего-то здорового, а не из комплексов и травм. Но таких примеров недостаточно, а в моем окружении их нет вовсе. Я спрашиваю людей вокруг об их амбициях и мотивации — и все отвечают, что если они чего-то и хотят, то всё это идет от ощущения собственной неполноценности.

Моими ролевыми моделями всегда были люди, которые движет травма. И сейчас я теряю с ними связь. И я всё время думаю: а что если… а что если без травмы и отчаяния ничего и невозможно?

Что если ничего больше и не будет?

Но я вновь и вновь напоминаю себе, что наше воображение ограничено. Нам трудно представить нечто, чего у нас никогда не было. И в моем случае это какие-то здоровые механизмы мотивации.

Что ж, получается тогда, что всё самое интересное только начинается. И мне нужно всего лишь подождать — чего-то нового, чего-то такого, что я и вообразить себе не могу.

Я желаю себе терпения и надежды.

С днём рождения, Владан Открыть/Комментировать

2021-01-12 19:18:31 >>
Затем, правда, у меня то ли накопилась усталость от притворства, то ли мне стал мешать какой-то идеологический компонент... в общем, я вернулся в свой мир для черни. В состояние, когда я уже и не пытаюсь скрыть отсутствие у себя денег.

Возможно, это моя ошибка. Я как будто поддался Их давлению и стал добровольно определять себя как угнетенного — а значит Они смогли распознать во мне угнетенного. И теперь Они знают как правильно ко мне относиться — угнетать дальше, считать второсортным.

Само слово «угнетенный», как мне недавно напомнила Жюли Реше, — это Их язык и уступка. Если играть по Их правилам, то ты можешь получить определенные подачки [вот тебе подачка из жалости, а вот тебе подачка как представителю меньшинств]. Но этого никогда не будет достаточно, чтобы жизнь стала сносной.

То есть в искренности и честности ничего хорошего, возможно, и нет. Искренность и честность не являются инструментом эмансипации. Искренность и честность оборачиваются тем, что ты в результате просто пользуешься Их языком и играешь по Их правилам.

Угнетенный получает шанс перестать быть угнетенным тогда, когда он становится притворщиком и трикстером. Когда он делает все возможное и невозможное, чтобы его нельзя было по-настоящему понять, определить, чтобы его невозможно было куда-то записать, как-то каталогизировать. Только так можно взломать матрицу и попасть на ту «полку», которая не была для тебя изначально предназначена.

Поэтому сейчас я нахожусь в поисках нового языка для описания себя и мира, думаю о том, как избежать «предустановленных» слов и определений. И я не знаю, кем я буду дальше, но моя искренность уже точно не будет такой же прямолинейной, как раньше. Пришло время думать о выгоде и извращаться. Открыть/Комментировать

2021-01-12 19:18:25 Второсортный человек

Наверное, меня до сих пор мучает нечто вроде совести — я никогда толком не благодарил отца за его попытку достойно обеспечить мою жизнь.

Отец, будучи не самым приятным и достаточно жестоким человеком, всё же любил меня. И поэтому он каждое утро вставал в 6 часов и весь день проводил в тяжёлой физической работе — чтобы оплатить кредит за какой-нибудь мой ноутбук. Чтобы я не чувствовал себя сильно хуже сверстников.

Сейчас эти воспоминания угнетают меня. Страшно думать о том, что человек, который носил под кожей осколки, что достались ему на войне, ценой собственного здоровья пытался хоть как-то смягчить мои детские и подростковые комплексы.

Еще страшнее, возможно, признавать, что всё это было тщетно. Я всё равно никогда не дотягивал до сверстников и поэтому никогда не являлся частью их радостного мира. Я всегда был аутсайдером — да, способствовало этому многое: и гомосексуальность, и некая врожденная меланхоличность, нейроотличность. Но прежде всего — бедность.

Я не мог участвовать в общих ритуалах, основанных на потреблении, его демонстрации или его обсуждении. Поэтому я всегда был чужим, например, в своем классе, в котором было много детей из обеспеченных семей. Нужно сказать, что именно это во многом и сделало возможным физическое насилие с их стороны. Поводом для него была моя гомосексуальность, но эти детки вряд ли бы тронули меня, если бы знали, что за мной стоит сильная семья (с маркерами престижного класса). И я совсем не думаю, что моя ситуация является уникальной — поэтому-то я о ней и пишу.

Я быстро смирился с тем, что не могу хотя бы мимикрировать, не могу прикидываться обеспеченным. Поэтому всю свою энергию я тратил на цель более реалистичную — на попытки прикрыть свою бедность. Доходило до смешного: в школе я не доставал свой телефон, притворяясь, что у меня его в принципе нет. Мне было легче сделать вид, что у меня вообще ничего нет, чем признать, что у меня есть что-то некрасивое, устаревшее и потёртое. А дальше — больше. Очевидно, что я не мог скрыть свою бедность, поэтому я решил скрывать себя. В том числе поэтому я и стал неделями прогуливать школу, чтоб меня вообще не было видно.

Став взрослым, я какое-то время притворялся. Я гнал мысли о том, что мой бэкграунд — это семья, где дядя держал поросят прямо под обеденным столом — и ел какие-нибудь устрицы на свои последние деньги, сидя за одним столиком с «нужными» мне людьми — людьми, что носят маркеры иного класса.

Они любили говорить о селф-мейд людях, о трудолюбии, необходимом для достижения успеха и всё такое. Сытые петербуржцы (реже) и москвичи (намного чаще) любили говорить, что бедность русского народа — это его выбор.

В нашей культуре популярен магический волюнтаризм (как это явление называет Дэвид Смейл). Нас убеждают, что наше счастье — это только наша ответственность. Мол, ты можешь добиться чего угодно — тебе нужно просто как следует поработать. А если ты плохо живешь, то это ты виноват, просто не заслужил, мало старался, слабак. Угнетенные верят в эти идеи — и поэтому обычно винят во всем себя, а не саму матрицу угнетения/устройство общества.

Такие идеи провоцируют у угнетенных не только депрессию, но и некое сумасшествие, вызывая у них определенный когнитивный раскол. С одной стороны, [в соответствии с магическим волюнтаризмом] тебя убеждают, что ты способен на что угодно (стоит лишь как следует поработать). С другой стороны, тебе постоянно указывают на твоё «истинное» место (где тебе «следует» находиться), на твою второсортность и ущербность — а значит на неспособность.

Так или иначе, неискреннее общение с сытыми людьми меня тогда полностью устраивало. Они, к счастью, были слепыми — а поэтому не замечали, насколько же я от них отличаюсь. Они приглашали меня в свое общество, предлагали иногда какое-то взаимодействие, в том числе и работу (и чем более благополучным они меня считали, тем больше платили). И эта стратегия не была идеальной, но она хоть как-то работала. Жизнь продолжалась.
>> Открыть/Комментировать

2020-12-31 18:49:23 Если у вас ещё остались лишние деньги, то здесь вы можете поддержать мой любимый Фонд им. Андрея Рылькова, который помогает огромному количеству уязвимых людей.

Также вы можете помочь центру Насилию.нет, который позавчера признали иностранным агентом.

Ну а если вы хотите поддержать и поздравить лично меня, то:

Сбербанк: 5336 6900 6715 5996
Тинькофф: 5536 9138 5699 7974
Paypal: irekvanvr@gmail.com

Спасибо! Открыть/Комментировать

2020-12-31 18:14:27 В последние дни наблюдаю два тренда. Люди либо говорят о том, какой же ужасный был 2020-й, либо занимаются самоедством вроде «аа, я такой-сякой, снова сделал недостаточно в этом году».

С первым трендом я решительно не согласен, хотя этот год и был адски тяжелый для меня: проблемы со здоровьем, госпитализация, социальная изоляция в родном городе, проблемы с родителями, месяцы скитаний без жилья и бог знает что ещё. Но вопреки всему я считаю, что год был просто заебись [не знаю, как я пришёл к такому спорному выводу, но].

Просто в самом начале года у меня всё было гораздо хуже, чем сейчас. Да и сам факт того, что я выжил — это уже успех, который можно отпраздновать.

Кстати, спасибо всем и каждому за такой невероятный результат. Моё выживание — не моя персональная заслуга, а результат того, что моё окружение [и оффлайн, и онлайн] оказалось очень заинтересовано в том, чтобы я продолжал.

Что же касается ковида и разных карантинных ограничений, которые нас заебали — тут я сделал для себя определенную переоценку. Пандемия отменила отдельные активности, но не жизнь как таковую. Жизнь продолжилась — просто она стала другой. Но разве это звучит как что-то ненормальное?

Вот со вторым трендом всё немного сложнее. Хотя я и не являюсь амбассадором культа продуктивности, я всё же являюсь его жертвой. На каждом сеансе с поведенческим аналитиком я обнаруживаю кучу самоедства и чувство вины за то, что сделал недостаточно за предыдущую неделю — даже если был постоянно занят и спал по 3 часа. Ну а Новый год в этом плане вообще идеальный повод для сожалений.

Я вот снова не решил свои финансовые проблемы, не сбросил нужное количество килограмм [6 вместо желаемых 11], всё ещё не выучил дата сайенс… не сделал то, не сделал сё. В последние для такие мысли совсем меня придавили.

Но мне помогает банальная мысль о том, что жизнь ценна сама по себе. А погоня за разной эффективностью и достижениями как будто обесценивает её.

Ведь в дурацкой перспективе трудоголизма и достигаторства оказывается, что все активности, не имеющие очевидного экономического смысла, являются какими-то неправильными и «греховными». Пиздеть с друзьями, высыпаться, любить, ненавидеть, объедаться макфлури или смотреть сериалы — всё это якобы хуже, чем работать.

Сначала я планировал вообще не отдыхать на новогодних каникулах. Думал использовать первые дни нового года, чтобы доделать всё то, что не успел доделать в прошлом. Но мне удалось убедить себя, что главное в праздники — это просто приятно провести время [и без фоновых сожалений о том, что я недостаточно продуктивный].

Хочу сказать, что 2020-й год полностью лишил меня всяких надежд, но он же и вывел меня на новые уровни прочности. У меня появилось спокойное понимание того, что жить можно и без надежды.

Отчаяние, неопределенность — это то, с чем я стал куда лучше справляться. Оказывается, можно не только жить с этими чувствами, но периодически ещё и прекрасно проводить время. Иногда, конечно, эти чувства всё же парализуют меня, но происходит такое всё реже и реже. Я могу испытывать ужас от происходящего [вокруг и со мной] и при этом делать то, что мне важно: смеяться, пить просекко с другом, делать ремонт, писать этот пост.

В новом году всем и каждому я желаю эмоциональной гибкости и способности продолжать несмотря ни на что.

С Новым годом, друзья!
И ещё раз спасибо за поддержку.

Love always,
Владан Открыть/Комментировать

2020-12-28 21:37:51 Привет, друзья!

Соскучился я по этому каналу. И прежде чем снова писать лонгриды или рассказывать про свою новую деятельность, мне хотелось бы как-то обновить нашу связь. Для начала я немного расскажу о том, какие ощущения и открытия принесли мне последние месяцы этого года.

Осенью я наконец-то вернулся в Москву — и тут же оказался в радикально новом контексте, который полностью меня поглотил. Теперь я работаю в Фонде им. Андрея Рылькова, который занимается гуманной наркополитикой и помощью потребителям ПАВ. Внезапно для себя [все происходило достаточно быстро и спонтанно] я оказался в новом сообществе, состоящем из кучи невероятно разных людей, а ещё мне пришлось делать много непривычной работы.

Человеку очень трудно регулировать своё поведение самостоятельно. Но новый контекст может изменить вас драматически. Я не просто стал жить чем-то для себя непривычным. Я стал делать вещи, для которых вообще якобы не был предназначен. Вещи, которые я не должен был осилить.

Каждый человек является заложником устоявшихся представлений о самом себе.
«Я такой».
«Я такая».

Вот и мне казалось, что есть какой-то определенный я — со своей «природной» социофобией, например. Никогда не думал, что смогу работать с людьми. Но сейчас мне приходится общаться с десятками разных людей в течение дня [и часто — вживую]. Невероятно, но теперь мне это даже нравится.

Я думал, что невероятно чувствителен к недосыпу. Прежде при недосыпе хотя бы в один час [то есть семь часов сна вместо необходимых мне восьми] я просто сдыхал, становился абсолютно немощным и бесполезным.

Однако же в последние три месяца я жил в недосыпе большую часть времени. Часто спал по 3-5 часов много дней подряд. И при этом я работал на новой работе, пытаясь разобраться в куче пугающих вещей, искал жильё, постоянно скитался по Москве с чемоданами и думал, где переночевать, переживал кучу стресса [который, казалось, должен был привести меня к дезадаптации — но случилось как будто наоборот].

Мне сейчас толком не хочется сейчас рассказывать о деталях. Но это был невероятно сложный период, а сдаться — во всех возможных смыслах — хотелось постоянно. Я думал о себе как о более хрупком существе, чем оказалось на деле. У меня получилось справиться с тем, с чем я совершенно не планировал справляться.

В общем, суть в том, что устоявшиеся представления о самом себе у меня совершенно наебнулись. Раньше тоже было понятно, что нет никакого настоящего меня. Но знать и знать на практике вещи немного разные.

А в качестве бонуса к разрушенным представлениям о самом себе я получил бо́льшую степени адаптации, новые уровни эмоциональной гибкости, кучу новых навыков и упрочнение той социальной инфраструктуры, которая помогает мне эффективно выживать.

Как человек с социофобией [которая никогда никуда полностью не уйдет] я ощущаю себя невероятно вдохновленным. Я оказался в среде, где абсолютное большинство людей относятся ко мне очень хорошо. И понятно, что Фонд им. Андрея Рылькова — это не весь мир. Но всё же благодаря новому месту работы и весь мир в целом уже не кажется мне таким уж недружелюбным.

Лопнул мой социальный пузырь. Сейчас я регулярно общаюсь и с бездомными, и с людьми, зависимыми от героина, и с сидевшими — в том числе гомофобными мужиками. Но у меня почти нет проблем в коммуникации с этими людьми. У нас невероятно разный бэкграунд, но я не ощущаю между нами каких-то непреодолимых барьеров.

Благодаря всему этому я стал куда острее чувствовать жизнь вокруг себя. Ведь теперь я могу видеть красоту в тех людях, которые прежде казались мне лишь пугающими декорациями окружающей страшной действительности.

Короче, не такой уж и хуёвый этот год получился. Хотя на всём его протяжении было нереально хуёво. Открыть/Комментировать

2020-11-20 20:28:41 Привет, друзья!

Возможно, вы ещё не в курсе, но.
Совместно с Фондом им. Андрея Рылькова я создаю проект помощи геям (и другим мсм), употребляющим вещества.

Подробно о проекте я буду писать позже. А сейчас быстро расскажу о том, что мы, собственно, делаем:

— Бесплатно и анонимно тестируем геев/мсм на ВИЧ и гепатит С
(мы используем слюнной тест, который делается минут за 15);
— Консультируем по вопросам ИППП, снижения вреда в контексте употребления ПАВ и т.д. (оффлайн и онлайн);
— Предоставляем бесплатную психологическую помощь (6 личных сессий с психологом по Zoom);
— Организуем группу поддержки для практикующих химсекс (первая встреча будет уже в следующую пятницу — в офисе Фонда);
— Раздаем презервативы (Durex нескольких видов) и смазку;
— Занимаемся социальным сопровождением (например, можем сопроводить человека в СПИД-центр или помочь ему с регистрацией, которая необходима для получения антиретровирусной терапии и т.д.)

Если что-то из перечисленного вам интересно — пишите мне в личку. Мы с Фондом будем рады вам помочь.

Ну, и делитесь этой информацией с друзьями, пожалуйста.

P.S. Все оффлайновые услуги проекта доступны только в Москве. Также у нас есть возрастной ценз 18+

Открыть/Комментировать

2020-11-13 21:34:52 >>>
C одной стороны, одобрение или похвалу отца нужно было заработать, потому что по умолчанию я не был их достоин.
С другой, их невозможно было заработать. Он избегал проявления каких-либо чувств и попросту не был способен дать мне валидацию или какое-то тепло.

Когда отцу казалось, что его никто не видит, он мог ласкать собаку или кошку, быть с ними невероятно нежным и говорить вещи вроде «ты мой красавец» или «молодец», «умница». В свой адрес ничего подобного я никогда не слышал.

***
Из-за отсутствия валидации со стороны мира мужчин я рос со странным гендерным самоощущением. Хотя я и был мальчиком, я не мог ассоциировать себя с мальчиками. С девочками я не ассоциировал себя тоже, хотя с ними обычно и общался. В раздевалке перед физкультурой мне всегда было дико дискомфортно, как будто это место не для меня. Как будто мне нужна какая-то отдельная раздевалка — для таких мальчиков, которые какие-то другие мальчики.

***
Я не люблю секс-свидания, потому что после просыпания ты часто обнаруживаешь эмоциональную дистанцию с человеком, который казался таким близким ещё несколько часов назад.

И парни редко оставляют друг друга на завтрак, как будто стараются побыстрее друг от друга отъебаться. Если ты оставляешь кого-то на завтрак или остаешься сам, то есть высокий риск, что очень скоро вы начнете делать друг другу больно.

***
Недавно мой отец лежал в реанимации.
У него давно проблемы со здоровьем.

Я живу в страхе, что он умрёт. И что мне придется унаследовать его громадные для меня кредиты и взять на попечение недееспособную мать, которую он сейчас содержит.

Но зато отец на какое-то время стал разговаривать со мной мягким голосом. Он хотя бы стал вежливым. Это произошло, когда он звонил мне из больницы — когда его перевели из реанимации в обычную палату. Впервые за долгое время он разговаривал со мной без агрессии.
***
Мой отец очень давно перестал быть для меня богом.
Он давно перестал казаться мне ролевой моделью или хотя бы авторитетом.
Он давно перестал быть кем-то, от кого я ожидаю любви.
Недавно он перестал быть моим врагом.
И теперь я вижу в нем всего лишь человека.

Когда-то, кстати, отец пытался запретить мне говорить в его присутствии о том, что я гей. Но я все равно об этом говорю и использую в его присутствии фразы вроде «мой бывший», что-то ему такое рассказываю.

Я хочу, чтобы он это слышал. Я хочу, чтобы он хотя бы немного знал, как мне было больно. Я хочу, чтобы он знал, что у меня большие проблемы с мужчинами.

Я делаю это без агрессии и уже давно ни в чем его не виню. Но я просто хочу, чтобы он знал, что мне было тяжело из-за него.

***
Я миновал тот период, когда мне было необходимо влюбляться в парней. Сейчас мне не так уж и хочется видеть в них романтические объекты. Куда чаще я стремлюсь с ними всего лишь дружить — но и это получается с переменным успехом.

Мне нравится, что сейчас, обмениваясь с кем-то нежностью, я не начинаю чего-то от кого-то ожидать. А мужчины начинают нравится мне такими, какие они есть — со всей своей неидеальностью, недостатками. И я больше не пытаюсь в каждом встречном найти романтического или сексуального партнера.

***
В ночь после «сессии» я не мог какое-то время заснуть и смотрел на него.

Во сне он выглядел не просто хрупким, а почти ребёнком — несмотря на то, что он храпел и скрипел зубами из-за перебора с химией.

Наши выходные не были идеальными или слишком безопасными — и был момент, когда я чуть не перестал с ним общаться. Но зато он купил мне йогурт — чтоб было что поесть на отходах — а ещё чмокнул меня перед сном.

***
«Мне снился очень хороший сон — скажет он на утро — я ел рыбу… в ресторане». Открыть/Комментировать

2020-11-13 21:34:47 Мои стопы пахнут мефедроном.

Близость под веществами — форсированная и порой похожа на суррогат, но иногда это единственно доступная близость. Не знаю, правда, работают ли здесь вещества по-настоящему.

Понятно, что вещества — это социальная смазка, которая помогает преодолеть дистанцию. Но как это работает на самом деле? Помогают ли сами вещества пойти на близость или же вещества — это лишь удобное оправдание для того, чтобы на неё решиться.

«Я обнимаю тебя, потому что я хотел тебя обнять и я решился тебя обнять», — очень страшно.

«Я обнимаю тебя, потому что это всё действие веществ», — страшно не очень.

***
Обычно российские геи не говорят «папа», они говорят «отец» — что как будто указывает на некоторую эмоциональную дистанцию. И такая же дистанция будет неизменно обнаруживаться в отношениях с другими мужчинами.

Если у тебя «обычный» постсоветский отец — тебе не повезло. Похожих на него мужчин очень много, и встречать их ты будешь часто. И они такие же непрозрачные, эмоционально холодные и недоступные. Они не умеют проявлять свои чувства и считаться с твоими. Иногда они агрессивны и склонны к насилию. Зачастую с аддикцией.

Каким-то моим друзьям-геям повезло: их отношения с отцами были достаточно тёплые. В отношениях с мужчинами, впрочем, у них всё равно проблемы — и виной тому жестокие сверстники и абьюзивные партнёры [у которых, видимо, были как раз «обычные» холодные папаши].

И как же быть, если мы живём в мире мужчин, напоминающих нам наших отцов? Когда-то я постоянно в этих мужчин «влюблялся» — правильнее было бы, конечно, назвать это нездоровой обсессией, но слова вроде «влюбленность» или «любовь» способны оправдать любую херотень. Радостно, что это в прошлом.

Но что же теперь, избегать таких мужчин, что ли? Да нет, нужно просто общаться с ними — как с обычными людьми. И даже быть с ними близкими. Но необходимо научиться смотреть на них очень спокойным взглядом — и видеть в них таких же хрупких и уязвимых существ, как и ты сам. Не нахлобучивать на них свои фантастические ожидания.

***
Настоящий секрет большинства геев вовсе не в том, что они желают ебли с мужиками, но в том, что они ненавидят себя и нуждаются в бесконечной валидации и одобрении извне.

Конечно, самое ценное для них внимание — мужское. Но даже когда они находят внимательного и открытого к ним мужчину, происходит что-то не то.

Либо они быстро теряют интерес к человеку, который даёт им эти вещи. Потому что они привыкли любить и ценить лишь эмоционально холодных и недоступных людей. Потому что любить недоступных людей — это безопасно.

Либо они не верят человеку, который даёт им это одобрение и валидацию. Если мужчины говорят мне что-то хорошее, то я всегда думаю, что они меня обманывают.

***
А нам обязательно мешать меф с алкоголем и травой? Неужели мы не можем быть близкими без этого?

Не думаю, что мне нравится химсекс, мне нравятся химобнимашки.

Кстати, под веществами хуй обычно не стоит. И люди зачем-то накачивают себя ещё и какой-нибудь виагрой или сиалисом — чтоб стоял. Они не воспринимают объятия как нечто самодостаточное, и им обязательно нужно «правильное» продолжение. Для многих объятия — это лишь скучная прелюдия, но не для меня.

Пока что я думаю так. Может, это потому что я слишком эпизодический юзер.

«Ты под мефом только первые разы такой нежный — объясняет мне опытная подруга — но раз эдак в четвертый под ним ты понимаешь, что мефедрон создан чисто для ебли».

Вероятно, это правда. Но, так или иначе, в этот раз меня только мазало — и хорни я не был. Ну если только самую чуточку.

Мы лежали полуголые, обнимались и гладили друг друга. Я чувствовал себя человеком — и этого уже было достаточно.

***
Я не помню, когда отец в последний раз говорил мне что-то приятное. Возможно, это было в раннем детстве. В моей голове не осталось ни одного такого воспоминания.

Помню лишь, что он всегда считал меня отсталым, недоделанным, слабым, не заслуживающим похвалы.

>>> Открыть/Комментировать