GlebNapr

2022-11-11 17:41:25 Писал тут недавно про эффект отчуждения от французского языка — и любопытно, как из этого ощущения удалось выйти — с помощью активации бессознательного: увидев сон, построенный вокруг игры слов на французском, о которой наяву никогда не задумывался — игры слов, которая по пробуждении вызвала у меня смех. Это изменение позиции по отношению к языку связано также с изменением позиции по отношению к знанию: переход от печальной мысли, что я не знаю, как называются те или иные вещи на французском, то есть от мысли о системе языка, которую можно знать и которая именует вещи и размечает мир, — к языку играющему, к языку экивоков, к тому, что Лакан назвал lalangue — к весёлому языку, предшествующему работе знания. Открыть/Комментировать

2022-10-29 13:06:15 (Личное, но поучительное касательно того, что называется отцовской функцией в психоанализе.)
Нелепая, но настойчиво возникающая мысль: что названия вещей, которые есть у меня в голове, названия на русском языке, — не вполне верные, не вполне родные для вещей, которые окружают меня тут, за границей; что называть, например, это вот, что я вижу, «деревом» это какая-то искусственная наклейка, но следовало бы назвать по сути — «arbre». Что создаёт определённую воображаемую холодность, отчуждение между мной и вещами: будто мы с ними не можем свободно беседовать на общем языке, будто они не вполне откликаются, не резонируют по-настоящему на мои слова. Конечно, это от противного выявляет определенный уютный фантазм о родном пространстве, о своём мире — немного в духе понятия «мир» у Хайдеггера, откуда, как известно, не так уж далеко до «крови и почвы»: будто в России ты имеешь с вещами общий язык, можешь с ними вести разговор и за счёт этого обладаешь с ними сопричастностью общей истории. Или, иначе говоря, здесь обнаруживается наивная вера в некую функцию, которая бы скрепляла слова и вещи, как в райском саду, — функцию, что называется, отцовскую. Потому думаю, не связано ли это всё с тем, как именно произошёл мой отъезд из России, как именно я тут оказался: никакая вера в доброжелательность отцовской функции не может здесь полностью покрыть зияющее равнодушие обстоятельств. Открыть/Комментировать

2022-10-24 19:29:31 Высказывание Красовского о том, что надо делать с украинцами и их детьми, произвело эффект интерпретации в психоаналитическом смысле слова — то есть обнаружило что-то, что подстилает и движет последнее время всю пропагандистскую риторику, но что должно было оставаться скрытым; что-то, что было вытеснено с уровня содержания высказывания на уровень его акта. «Топить, расстрелять, сжечь» — темная сердцевина, спрятанная за всевозможными провозглашаемыми резонами и идеалами, и даже садистически-педагогическая ответная реплика собеседника Красовского Лукьяненко — попытка укутать эту проступившую непристойную истину в какое-то подобие благих намерений. И эти направляющие, господствующие означающие («топить, расстрелять, сжечь»), которые были вынесены за скобки, но определяли разворачивание дискурса, — ближе к Реальному, ближе к наслаждению, чем вся одушевляемая ими болтовня о добрых целях и задачах СВО. Интерпретация в психоанализе задевает Реальное, — но Красовский произвёл эффект интерпретации в дикой форме. Не важно, трезвый или под чем-то, он проговорился о наслаждении влечения к смерти в сердцевине пропаганды, о пьянящей воле к уничтожению. И это что-то, что я в своё время слышал от некоторых людей, поддерживавших войну, с которыми у меня случайно возник разговор: внезапное, изолированное высказывание, разрывающее окружающую его аргументацию и нагруженное бессмыслицей наслаждения — например, высказывание, что «в Харькове камня на камне не останется», или «что надо просто резать всех до конца». На телевизор бы их не пустили. Открыть/Комментировать

2022-10-20 17:55:33 An article which has a long story and a bit obsolete now is finally published in English.

It is in general an expanded text of a paper read in July 2022 for the New Lacanian School congress in Lausanne later rewritten by invitation from e-flux and abridged for the publication there — but here is the full version of it.

https://syg.ma/@glieb-naprieienko/gleb-napreenko-at-the-end-of-conformism-on-the-edge-of-a-hole Открыть/Комментировать

2022-09-30 11:05:40 Северное сияние. Я видел его в этом году дважды: в России, летом, на бывших финских территориях Северного Приладожья, отторгнутых СССР у Финляндии в результате Второй мировой войны; и вчера, в современной Финляндии, сегодня уже закрывшейся для въезда российских «туристов», но напоследок впустившей меня с братом и двумя попутчиками на нашем маршруте через Заполярье. Северное сияние, оно в небе — и не ведает государственных границ. Мы смотрели на него вчетвером, их пересекши.
Свойство северного сияния, которое не передает ни одно фото или видео, — это что ты никогда до конца не уверен в том, что видишь. Сияние словно находится в немного другом, почти галлюцинаторном измерении по отношению к реальности и каждое мгновение готово перемениться, — раствориться во тьме так, что ты сомневаешься, видел ли вообще что-либо, — или загореться вдруг таким странным подспудным внутренним светом, что понимаешь, что уже давно смотришь именно на северное сияние и сам того не сознаешь; или — и это самое невозможное — оно может делать и то, и другое одновременно.
Я много думал и пытался ухватить, что именно меня заставляло и заставляет сомневаться при ответе на вопрос «где быть сейчас, где быть дальше?» Я писал тут в своих заметках о ключевом объекте, отношение к которому активируется в ходе принятия решения уехать/оставаться/возвращаться. Но что это за объект для меня? Где он? Тут ли он — или меняется при любой попытке его ухватить, увериться в нем?; становится всегда другим и вместе с тем — тем же.
Северное сияние, обманчивая и несомненная путеводная звезда. Открыть/Комментировать

2022-09-30 11:05:28 Открыть/Комментировать

2022-09-23 19:29:48 Когда вокруг снова отчетливо и неотступно звучит вопрос — оставаться / не оставаться, бежать / не бежать, и главное, зачем оставаться и за/чем бежать — не могу не думать о том, что решение, принимаемое в ответ на этот вопрос, как-то коррелирует с отношением человека с тем, что называют объектом. То, что в сердцевине твоих идеалов, или в сердцевине твоей страны, или в сердцевине семейных связей, или в сердцевине любимого человека, или в сердцевине работы, или в сердцевине образа жизни, в сердцевине привычек. Объект, ради которого остаешься или напротив, которого бежишь, от которого хочешь — и не можешь — отделаться; объект, к которому стремишься или за которым готов следовать — приманка или путеводная звезда? ; объект аддикции или объект аскезы, зависимости или воздержания; объект ностальгии или объект мечты; объект, который работает как якорь, как грузило, возможно, рискуя утянуть на дно — или наоборот, дефицит такого объекта, ввиду которого можно стать Летучим голландцем. Говорю это к тому, что объект он на то и объект, что он не то же самое, что идеалы или смыслы; это что-то, что скорее можно поименовать или очертить, чем объяснить и изложить. И потому то, что иногда в разговорах забывается. Открыть/Комментировать

2022-09-21 20:02:23 Сегодня просматривал военный билет близкого человека, искал страницу 11, где информация о «пребывании в запасе», и увидел там аккуратной прописью слово «солдат». Спонтанно произнёс: «лучше бы я этого не видел!»
Что-то поразительное было в этом слове, что сработало как пункция, пунктум в ткани так называемой реальности. Что-то от Реального: ты живешь и можешь не знать, что ты уже солдат; не просто можешь им стать при случае, но уже в таком качестве записан и поименован государством, — даже если сам того не ведаешь.
И это мертвящее слово совершенно не вязалось с образом того, чей билет я просматривал. Открыть/Комментировать

2022-09-19 16:34:02 Пугачёва studies в соцсетях достигли небывалой широты, и я добавлю свои психоаналитические пять копеек. Думаю, жест Пугачёвой вызвал такую почти эйфорическую реакцию потому, что размещает себя поперёк влечения к смерти, предлагая либидо путь эротической идеализации. В заявлении АБ нет ничего о русской вине, о размахе военных преступлений (в чем её не преминули и упрекнуть) — наоборот, налицо как бы камерная культивация любви: к мужу, к «моей стране», к «нашим ребятам». Но Пугачева задействует свой ресурс звезды — той, кто притягивает к себе эрос масс. Этот эффект усугубляется ещё её возрастом — возникает ощущение победы над несущим старость и увядание ходом времени. Клеймо иноагента также обращается вдруг из метки изгнания и исторжения в атрибут звёздности, что-то вроде костюма других пугачевских персонажей — Арлекино или Канатоходки. Всё это можно назвать мгновенным превращением подавляющего Сверх-Я в бодрящий Идеал-Я: на место зияющей дыры приходит сияющий объект. И, наконец, этот объект претендует воплотить Женщину с большой буквы, La femme, — ту, которой не существует и чьё несуществование создаёт центральную брешь во всяком дискурсе — но тут вам предлагается поверить в её существование. И исходя именно из этой веры в Женщину как в маскарад истины возникает эффект власти над каруселью кажимостей: разоблачительное слово «иллюзорный» (применительно к целям «СВО») в заявлении мастерицы иллюзий — ключевое. Открыть/Комментировать

2022-09-19 16:33:57 Открыть/Комментировать