2022-08-25 09:00:56
У либералов и «красных путинистов» есть нечто общее, а именно –
навязчивая зацикленность на «совке». И те, и другие не могут перестать о нём говорить – он служит им точкой сборки. Несмотря на то, что история творится у них на глазах, они их отводят, и каждый – в советское прошлое.
Да, настоящего без прошлого нет, и все мы населяем эхо чего-то обмусоленного, но так и не проговоренного; чего-то, что является неотъемлемой частью каждого из нас, сколько ты не переназывай улицы, и не сноси памятники. Однако в этом компульсивном озирании прячется что-то другое, нежели попытка разбора причин и следствий – что-то эскапистское, навеянное ресентиментом, толкающее утекать в привычную, более понятную разметку мира.
Всё это – нормальная реакция психики на экстраординарные обстоятельства. Речь не о том, что Олежка так тосковал по СССР, что конвертировал тоску в отчаянную галлюцинацию, начал узнавать «нашу советскую родину» в путинской России, и поддержал её преступное вторжение в свою страну. Речь не о том, что либеральный журналист Андрюша предпочитает видеть в путинской России «совок», нежели своих единомышленников из 90-х – тех, что променяли родину на джинсы, чтобы тут же заменить её путинизмом, въехавшим в Кремль на пьяной ельцинской свинье. Ради чего? Чтобы, нажравшись в постсоветском ресторане, сдрыснуть на Запад, и оттуда поносить «быдло», которое мешает их «свободе» жрать над нищетой?
Сегодня и те, и другие облизывают советского мертвеца. Одни с отвращением, другие с удовольствием. Но и те, и другие делают это потому, что настоящее невыносимо. Приходится копошиться в прошлом, обсуждая погасшие контексты. Видя в бурятских оккупантах не одураченных бедняков, не жертв колониализма, не себя и угнетённые народы, а Красную Армию, которая мчится из мавзолея на борьбу с химерами других эпох.
В этой зацикленности на совке меня волнует не совок, и не Олежка с Андрюшей, а реальность, в которую они не хотят смотреть, без отсылок к чему-то прочему где-то когда-то. Ещё больше меня волнует то, что сегодня, когда процессы деглобализации набирают обороты, и старый мир умирает; когда мы летим в воронку глобального шторма; когда народы приходят в движение, и творят своей практикой завтрашний день – в этом здесь и сейчас многие залипают в прошедшем времени, его инерциях. И будто бы не видят как гегемония меняется, звереет, и что все эти мультики про советских мики-маусов просто не актуальны. Их нам подсовывают сцепившиеся фракции единого, живого дракона.
Путинские империалисты ссылаются на «красную угрозу», заполняя онтологическую пустоту на месте идеологии, которая у совков, в отличие от путинских кровососов, была. Тем же занимаются западные элиты – спасая свой статус кво от «красной угрозы». Угрозы, которой нет ни в России, ни в Китае per se, но которая присутствует в самом духе времени. Старое умирает, новое ещё не родилось, но воды отошли.
На фоне нынешней войны все войны памяти – это какой-то пьяный рейв во время чумы; пыль, которую пускает в наши глаза вампир, чтобы мы не дожили до рассвета, и не начали видеть альтернативных горизонтов за пределами порядка вещей, не занялись историческим творчеством, не открыли троп друг к другу, а остались разделёнными, и не представляющими угрозы.
Тщетно пятиться. Мы не в 91-м. Совок мёртв. И хоронить сегодня нужно не его труп, а то, что им прикрывается, надеясь пережить шторм, и чья очередь сгинуть пришла. Наступает время голодных и нищих, время «быдла», время «рагуля», время «селюка»; время тех, на ком катались, и чьё время кататься пришло; время «последних», время большинства. Тех, кому нечего терять, и чью жизнь вампир обесценил настолько, что она стала расходной, и теперь может сгорать в любых количествах, пока, наконец, не доберется до панских глоток, и не вырвет из них то, что ей причитается: землю, воздух и хлеб.
@dadakinder
2.5K viewsedited 06:00
D
