Cantantibus organis

2023-02-23 15:31:28 Печенька предложила мне чего-то подождать. Ожидание будет как-то вознаграждено. Что ж, я не против, да и человек по характеру вполне терпеливый. Знать бы только, чего именно жду, как долго ещё осталось, и стоит ли оно вообще того... Открыть/Комментировать

2023-02-22 09:00:00 ​​Сегодня — Feria quarta cinerum (Пепельная среда), начало Великого поста. Названием день обязан особому ритуалу: священник пеплом рисует верующим знак креста на лбу, или же посыпает им головы прихожан, что символизирует быстротечность земной жизни и необходимость покаяния. Совершая обряд, служитель культа произносит фразу из Торы, адресованную Богом Адаму и Еве после их изгнания из Эдема: Memento, homo, quia pulvis es, et in pulverem reverteris (Прах ты и в прах возвратишься/ בְּזֵעַ֤ת אַפֶּ֙יךָ֙ תֹּ֣אכַל לֶ֔חֶם עַ֤ד שֽׁוּבְךָ֙ אֶל־הָ֣אֲדָמָ֔ה כִּ֥י מִמֶּ֖נָּה לֻקָּ֑חְתָּ כִּֽי־עָפָ֣ר אַ֔תָּה וְאֶל־עָפָ֖ר תָּשֽׁוּב׃) а также фразу из Евангелия от Марка Pænitemini, et credite Evangelio (Покайтесь и веруйте в Евангелие/ μετανοεῖτε καὶ πιστεύετε ἐν τῶ εὐαγγελίῳ). Чтобы получить благословенный пепел, сжигают оливковые ветви, сохранённые с Пальмового воскресенья предыдущего года.

Аналогичному обряду, правда, изменявшемуся множество раз на протяжении веков, подвергался и Понтифик: голову сидящего на троне Папы молча обсыпал пеплом его исповедник, Кардинал-декан (сейчас — Кардинал-протоепископ) в Церкви святой Анастасии, приютившейся у подножия Палатина (Basilica di Sant'Anastasia al Palatino). Затем традиция предписывала совершить покаянную процессию, взойти на Авентин (до определённого времени Папа совершал восхождение, облачившись в чёрную ризу и сняв сандалии) и отслужить мессу в Базилике святой Сабины (Basilica di Santa Sabina all'Aventino).

Предлагаю послушать некоторые григорианские песнопения, обращающиеся к нам из глубины веков, проникнутые таинственным, мистическим светом и, несмотря на кажущуюся простоту, проникающие в самую душу. Кроме того, именно в григорианских хоралах можно искать истоки всей той европейской музыки, которую мы знаем и любим. Океан опер, симфоний, сонат, кантат и всего прочего по сути разлился из этого скромного римского «ручейка».

Антифон, звучащий в мессе Пепельной среды — Immutemur habitu.

Immutemur habitu, in cinere et cilicio:
ieiunemus, et ploremus ante Dominum:
quia multum misericors est dimittere peccata nostra Deus noster.
(Сменим наши одежды на пепел и власяницу: будем поститься и умолять Господа: потому что очень милосерден в прощении наших грехов Бог наш)

Респонсорий — Emendemus in melius quae ignoranter peccavimus (Давайте исправим к лучшему то, в чем мы согрешили по неведению).

Градуал — Псалом 56/57 Miserere mei Dominus (Помилуй меня, Господи). И т. д. Открыть/Комментировать

2023-02-21 10:41:51 Бартоломео Пинелли (Bartolomeo Pinelli, 1781–1835). Saltarello romano. Сальтарелло — старинный итальянский танец, то ли тосканского, то ли римского происхождения. Название восходит к глаголу saltare, что означает «прыгать». В XIX веке это был самый популярный танец в Риме, и Феликс Мендельсон не зря поместил его в финал своей Четвёртой симфонии, известной как «Итальянская».

Это я к тому, что сегодня — Жирный вторник (ит. Martedì grasso, фр. Mardi gras), завершение «Жирной недели» и всевозможных карнавалов. Когда-то это был последний день, когда христианам дозволялось есть мясо, блины и прочую «жирную» пищу, а также плясать, петь и ходить в театр. Затем приходилось воздерживаться от всего вплоть до Пасхи. Открыть/Комментировать

2023-02-14 08:18:29 ​​Клаудио Монтеверди (Claudio Giovanni Antonio Monteverdi, 1567–1643) — композитор, ставший главным лицом одного из важнейших переломов в истории классической музыки, совпавшим с переходом от Ренессанса к барокко. До Монтеверди и его современников «приличной» музыкой считалась та, что была написана в полифоническом строе, с соблюдением всех положенных правил: никаких вам параллельных квинт и октав, диссонансы должны быть обязательно тщательно приготовленными и аккуратно разрешаться в консонансы, а широкие интервалы в мелодии — либо избегаться, либо уравновешиваться плавным противоположным движением.

С XVII века всё это уже считалось устаревшим: на первые позиции вышел гомофонно-гармонический строй, где от нескольких равноправных мелодий осталась лишь одна, занявшая «главенствующую» позицию, а гармония ограничилась сопроводительной ролью (аккомпанементом). Да и в самой полифонии произошло переосмысление правил: старинный, ренессансный стиль ныне именуется «строгим», а новый (для XVII века), барочный — «свободным».

Монтеверди гениально владел всеми композиторскими техниками и виртуозно сочинял во всех жанрах. В переписке он спорил с консерваторами и отстаивал преимущества современной музыки (знаменитый спор с Джованни Артузи о т. н. первой и второй практиках). Сегодня, пользуясь поводом, предлагаю сравнить два подхода к «любовным» музыкальным пьесам.

Первый — Un giro sol, «старинный» пятиголосный полифонический мадригал Монтеверди. Правила «строгого стиля» композитор уже не соблюдает, но об этом мы поговорим как-нибудь в другой раз. Важно здесь отметить роль полифонии: выделить какой-то голос в роли ведущего невозможно. Как и свойственно жанру, выразительность достигается за счёт смены имитационных и силлабических разделов и буквального «изображения» поэтических образов нотами (т. н. мадригализмы). Например, фраза ride l’aria d’intorno, e ‘l mar s’acqueta e i venti (смеётся воздух вокруг, и море волнуется, и ветры) прямо сопровождается «вихрями» и «волнами» в музыке. На фоне счастливой природы страдает поэт, что подчёркнуто соответствующими «жалобными» интонациями во второй части пьесы: типичный приём для «мадригальной» поэзии (автор стихов — Баттиста Гуарини).

Второй — мадригал Lettera amorosa (Любовное послание) на стихи Клаудио Аккилини. Отметим, что главным выразителем нового музыкального устройства стал жанр dramma per musica, более известный в наше время как опера: он родился в конце XVI века на глазах Монтеверди, посещавшего необычные представления во Флоренции. Позже он сам стал автором первого общепризнанного оперного шедевра (Орфей, 1607).

Lettera amorosa — пламенное признание в любви — написан как раз в «оперном» стиле (stile rappresentativo). В соответствии с законами нового жанра, текст музыкально «декламируется», а аккорды в аккомпанементе явно играют «подчинённую» роль. Фактически это «простой» речитатив, хотя и с очень экспрессивными интонациями. Но, как оказалось, именно за ним тогда стояло будущее музыкального мира. Открыть/Комментировать

2023-02-12 10:15:20 Отрывок из «Автобиографии» Франко Дзеффирелли

Летом 1947 года через моего кузена Пьеро я получил контракт на оформление рекламного плаката для фильма «Достопочтенная Анжелина», снятого по его сценарию режиссером Луиджи Дзампой с Анной Маньяни в главной роли. Я принес эскизы на студию, где шли съемки, и впервые увидел эту гениальную актрису послевоенных лет. Она выходила из грим уборной неприступно элегантная, в тонком черном платье и наброшенной на плечи норковой шубке, с вечной таксой на руках – живая легенда!

Для итальянцев, да и для зрителей всего мира Анна Маньяни была архетипическим воплощением простой римлянки, настоящей «римской волчицы». Необыкновенно талантливая и противоречивая, она и впрямь вступала в перебранки с таксистами, как заправская лавочница торговалась на базарах, а когда фашисты были еще у власти, не жалела в их адрес грубоватых шуток. Как это уже было с Лукино, я впервые увидел ее в разгар чудовищной ссоры: вопли, оскорбления, ругань. Она учинила жуткую выволочку Дзампе по поводу молодого актера, совершенно бездарного, которого назначили на главную роль по блату. Анна отказывалась сниматься если ему не найдут замену.

– Я не могу вот так ни с того ни с сего менять актера! – терпеливо возражал ей Дзампа. – Мы сняли с ним уже много сцен, а я вот так возьми да замени его! И кем же?
– Да посмотри ты вокруг, елки палки! Новых лиц полно! – кричала она, наводя ужас на всех в павильоне. – Разве не это суть вашего кино, что сыграть может любой, лишь бы внешность была подходящая?

Она оглядела всех, и ее глаза остановились на мне.
– Вон тот придурок! Проверь, может он связать два слова? Внешне годится… А нет, так иди ищи на улице, – и ушла в свою уборную, возмущенная.
Дзампа в тоске подозвал меня и поинтересовался, откуда я взялся. Тут вмешался Пьеро:
– Это мой кузен. Он наш художник оформитель.
– Ты когда нибудь играл? – спросил Дзампа, пристально глядя на меня.

Прежде чем я успел раскрыть рот, Пьеро врезал мне ботинком по щиколотке. Я сразу понял, что это значит: в мире неореализма обладание актерскими навыками – непростительный грех.
– Играл? Боже сохрани.

Дзампа решил сразу же провести кинопробу. Я страшно испугался и попросил дать мне мою роль. А может, загримироваться? Дзампа тяжело вздохнул и велел не терять времени на глупости. Потом он резко приказал встать перед камерой. Он сам будет говорить мне, что делать, звук потом все равно надо накладывать.
Начали снимать. Я следовал его указаниям: посмотри туда, посмотри сюда, расскажи, что ел, что ты хочешь получить в подарок… куда хочешь поехать…

Я немного осмелел и, держась свободно, стал пространно и с готовностью отвечать на вопросы.

Когда мы закончили, в павильоне повисла гробовая тишина. Дзампа вполголоса разговаривал с оператором. Мне показалось, что они чем то смущены и даже разочарованы, и задрожал от волнения. Вернулась Маньяни и спросила, как дела. Дзампа не стал скрывать сомнения:
– Внешне он ничего, выглядит умно, вот только…
– Что только?
Дзампа поделился с ней сомнениями:
– Выглядит ненатурально… играет, и неплохо… умеет играть, ясно?

Маньяни взорвалась:
– Играть, значит, умеет? Внешностью подходит и к тому же умеет играть! Скажите пожалуйста, какая трагедия!
Она еще долго проезжалась по поводу «вонючего веризма», а потом как закричит прямо ему в лицо:
– Это мы, актеры, делаем кино! – И ушла. Открыть/Комментировать

2023-02-12 10:14:09 ​​Великому режиссёру Франко Дзеффирелли исполнилось бы сегодня 100 лет. Когда-то это был мой самый главный кумир среди режиссёров и сценографов, а одной из моих любимых книг была его автобиография, погружавшая в мир Флоренции времён Муссолини, где прошло детство Франко, послевоенного кинематографа (Висконти, Маньяни) и, безусловно, в волшебную оперную стихию, где царила Мария Каллас (и множество других титанов как среди певцов, так и дирижёров). Хоть я и превратился со временем в горячего поклонника радикальной режиссуры, причём не только в опере, постановки Дзеффирелли — и никого другого — для меня остаются неоспоримым эталоном того, как надо ставить оперы, если постановщик смеет заикаться о «верности традициям» и «уважении к автору».

Наверное, сегодня Франко Дзеффирелли будут многие вспоминать. В Коммерсанте, например, ещё вчера появилась статья Сергея Ходнева, где режиссёр показан не таким уж традиционалистом. Я же предлагаю обратиться к небольшому «грешку молодости» Франко, а именно к его небольшой и единственной актёрской роли в фильме L'onorevole Angelina.

Дзеффирелли попал на эту роль по личному распоряжению Анны Маньяни. Режиссёру картины пришлось ради этого посередине съёмок выгнать другого актёра, Альдо де Франки, но внимательные зрители наверняка заметят, что в окончательном монтаже некоторые сцены с предыдущим исполнителем роли остались.

Фильм можно целиком посмотреть на Youtube (на итальянском). Я предлагаю познакомиться с небольшим фрагментом и почитать, как участие в съёмках вспоминал сам Дзеффирелли. Открыть/Комментировать

2023-02-10 22:30:00 Ну и последнее на сегодня:
Атмосфера неудачи, холод и безразличие сопровождали начало премьеры в 1928 году, но после исполнения Kanonen-Song («Зонг о пушках», «Солдатская песня») стало понятно, что спектакль ждет исключительная судьба. Скептицизм в отношении экстравагантной обработки «Оперы Нищего» превратился в восхищение, а казавшийся неизбежным провал — в триумф.

Б. Зингерман, ссылаясь на современников пишет, что Берлин «заболел» «Трехгрошовой оперой»: мелодии из оперы насвистывались прохожими и исполнялись в барах (один из которых был даже назван в честь спектакля), артисты «проснулись знаменитыми», получив море предложений от других театров и уважительные приветствия нищих с берлинских улиц. Подражания «брехт-вайль-стилю» стали плодиться как кролики, а сама Трехгрошовая опера отправилась в триумфальное шествие по сценам Европы.

Любопытно отметить, что В России с конца 1910-х годов широко известна песенка «Цыпленок жареный», имеющая примерно ту же мелодию, что и Kanonensong. Причины такой связи не ясны: возможно, и Вайля, и автора песни вдохновили некие «мигрирующие мотивы», услышанные в фольклорной среде. А вот источником вдохновения для Брехта в данном случае послужило стихотворение Редьярда Киплинга (Rudyard Kipling) Ballade Screw-Guns.

В фильме 1931 данный зонг звучит в самом конце. «Тигр» Браун, главный шериф Лондона и Мекки-Нож, главный бандит, клянутся друг другу в вечной дружбе. Открыть/Комментировать

2023-02-10 21:00:00 Ну, ещё немного повспоминаю студенчество...

Seeräuberjenny (Пиратка Дженни).

Эта песенка повествует о судьбе девушки, отомстившей целому городу за те унижения, которым её подвергали его жители: она ходила в лохмотьях, мыла посуду, стелила постели и сносила оскорбления, но в один прекрасный день в порт города вошел корабль и принес ей не только освободителей, но и коварных мстителей, уничтоживших город и его обитателей. Зонг звучит в устах Полли: она исполняет его на своей свадьбе, чтобы «развлечь» присутствующих гостей. В других вариантах этот зонг исполняет проститутка Дженни незадолго до ареста Мекки.

Песенка не сложная, состоит из запева и контрастного ему во всех смыслах припева. Запев — острая, акцентированная мелодия «говорком», маршевого характера. с неизменным, «колючим» ритмом, отмечающим каждую первую долю такта фигурой из двух шестнадцатых. Героиня «баллады» словно «захлёбывается», спеша поведать о своей судьбе. Острота подчеркивается резкой сменой неожиданных гармоний (например, минорные трезвучия от нот c — es — h). В припеве — щемящее, ностальгическое восклицание героини, верящей в прибытие спасителей: её возглас приходится на последние три стиха строфы, характер заметно меняется: духовые тянут аккорды, а на этом фоне банджо и фортепиано подражают арфе, да и почти «скороговорные» фразы на узком диапазоне вокальной партии сменяются более «распевными» интервалами, перенося нас от «марша» к «романсу»: Und ein Schiff mit acht Segeln / Und mit fünfzig Kanonen / Wird liegen am Kai.

Возможно, этот зонг является самой яркой иллюстрацией к тем требованиям Брехта, которые он изложил в «примечаниях к опере»: исполнять запев полуговорком, «вопреки» музыке, а мелодию припева «воспринимать как событие», потому что здесь эти два принципа явно разделены.

В третьей строфе, вслед за ключевыми событиями в сюжете песни (вход пиратского корабля в порт), заметно меняется характер музыки: темп вдруг становится размеренно-торжественным, «в духе медленного марша» (Meno mosso, “Wie ein langsamer Marsch”), и все инструменты (кроме фортепиано) теперь только краткими аккордами отмечают сильные доли. Затем фортепиано и ударные и вовсе остаются «наедине» с голосом, как бы все более погружая песню в траурную сферу. Причем, если фортепиано продолжает (с увеличивающимися паузами) играть то же, что и в прошлых строфах, то из ударных стоит отметить лишь одинокое звучание одного звука треугольника (после слов Und fragen: “Welchen sollen wir töten?”). После этого «спада» своеобразным триумфом возвращается пленительный рефрен, олицетворение сладкой мечты: Und das Schiff mit acht Segeln / Und mit fünfzig Kanonen / Wird entschwinden mit mir...

На видео — ещё один отрывок из фильма Пабста 1931 г. Зонг (с несколько иной инструментовкой) исполняет очаровательная Лотте Ленья, супруга композитора Курта Вайля. Открыть/Комментировать

2023-02-10 19:40:00 Die Moritat von Mackie Messer. Баллада о Мекки-Ноже.

Этот зонг был сочинен по «спецпредложению» исполнителя главной роли Г. Паульсена. Стихи были написаны Брехтом в течение одной ночи и исполняли требование Паульсена: они представляли публике его героя.

Moritat из «Трехгрошовой оперы» рисует нам главного персонажа во всей его красе: он уверен в себе, обаятелен, циничен. Убить для него — все равно что сменить перчатки, поджечь дом — сущий пустяк, а совершать любовные «подвиги» с какими-нибудь малолетками — все равно что дышать. Это первый зонг в опере, а учитывая новизну жанра «Трехгрошовой оперы», следует понимать, что написать и заставить воспринять его — задача еще более ответственная, чем сочинение увертюры. И надо сказать, что авторы с этой задачей справились. В начале зонга стоит ремарка Blues-tempo, но с настоящими блюзами он имеет мало общего. Мелодия больше напоминает городской бытовой фольклор, но причудливо соединенный с фактурными и ритмическими элементами раннего джаза. В основе зонга лежит очень простая тема «шарманочного склада», вырастающая из одного остинатного мотива. Её сопровождает пульсирующая гармоническая педаль.

Правда, чтобы «насолить» актёру, Брехт вложил зонг в уста уличного певца. Также Паульсен грозился покинуть премьеру, если ему не дадут возможности сделать желаемый им костюм у самого дорогостоящего портного Берлина. Кроме этого он заказал себе черные лакированные туфли, очень дорогой воротник, трость с вкладной шпагой, шляпу-котелок и лазурный галстук, подходивший его глазам, в то время как остальные актеры ввиду небольшого бюджета постановки вынуждены были довольствоваться такими костюмами, которые в наше время получили бы презрительное наименование «сэконд хэнд». В конце концов Брехт смирился с его капризами, обещая представить его героя публике так, что он будет выглядеть даже более устрашающе со своим «голубым галстучком».

Название Moritat (Уличная песенка) происходит от слияния двух слов: Mord (убийство) и Tat (поступок). Другое название этого жанра — Bänkelsang (скамеечная песня). В свое время эта форма уличного пения, известная с XVI века, была весьма распространена в Европе: певец рассказывал в песне истории, часто новости криминального характера (убийства, пожары, изнасилования) и указкой обращал внимание публики на иллюстрировавшие события картинки, изображенные на сопровождающем певца плакате. В Германии эта практика просуществовала вплоть до 1940-х годов, когда её запретили власти.

Эту мелодию, простую, но не банальную, любой человек, обладающий хоть каким-то слухом, способен запомнить. Может быть, именно поэтому Moritat стала не просто экспозицией главного героя оперы, но и культурным символом межвоенного двадцатилетия. Этот шлягер быстро приобрел всемирную славу и дал импульс для новых мод в массовой культуре.

На видео — отрывок из фильма Георга Вильгельма Пабста (Georg Wilhelm Pabst). Безусловное преимущество этой ленты, отнюдь не шедевральной самой по себе — его хронологическая близость к премьере (1931 год) и участие в нём некоторых актеров, исполнявших те же роли на первых легендарных спектаклях (1928-1929): это Карола Неер (Полли) и Лотте Ленья (Дженни) и Герман Тимиг (Hermann Thimig, здесь он исполнял роль Пастора, но в спектаклях играл самого Мекки во втором составе).

Любопытно отметить, что Moritat поставлена здесь в соответствии с исторической традицией: певец показывает собравшемуся народу картинки и комментирует их. Открыть/Комментировать

2023-02-10 19:35:00 Как заметили внимательные коллеги, сегодня исполнилось бы 125 лет Бертольту Брехту, великому немецкому драматургу XX века. Брехт — одна из ключевых фигур в развитии театрального искусства, но и в истории музыки он тоже отметился сотрудничеством с великолепными композиторами Куртом Вайлем, Хансом Эйслером, Паулем Дессау и др. Моя дипломная работа, подготовленная под руководством Михаила Александровича Сапонова, была посвящена сотрудничеству Брехта и Вайля, а в центре внимания красовалась легендарная Die Dreigroschenoper (Трёхгрошовая опера).

В связи с желанием поностальгировать помещаю здесь небольшой фрагмент текста, немного переделанный, где упоминается, пожалуй, самый известный номер из «Оперы». В работе есть ещё подробный музыкальный анализ, но без него я тут, пожалуй, обойдусь. Открыть/Комментировать