2022-03-29 11:32:13
За последнее время присоединилось много новых подписчиков, и поскольку поста-знакомства тут не было, расскажу немного о себе и о своих взглядах на терапию и частную практику.
Начну с того, что я неправильный психолог – как те совы «Твин Пикса», которые не то, чем они кажутся :) В моей жизни был довольно долгий период, когда я соответствовала большинству стереотипов об этой профессии: принимала клиентов с утра до вечера в светлом кабинете с двумя стульями, по выходным училась на семинарах, а разговоры с коллегами наполовину состояли из слов типа «когнитивная реструктуризация», «формулирование», «копинги» и тп. Я закончила трёхлетнее образование по когнитивно-поведенческой терапии в Киеве (в дополнение к 6 годам учёбы в универе на медицинского психолога) и получила европейскую аккредитацию в EACBT в 2017. Всё вместе это было очень интенсивно – например, одна только аккредитация включает в себя череду экзаменов (защита аудиозаписи сессии с клиентом, 50 супервизий, дипломная работа, теоретический экзамен по основам клинической диагностики и психиатрии...).
Периодически я получаю в свой адрес обвинения в «нарциссизме со всеми этими сертификациями» - интересно, что, хотя понятие «нарциссизм» глубже всего исследовали психоаналитики, используют его в качестве ругательного слова обычно гештальтисты. Такие обвинения обычно подразумевают вот что: сертификаты вешаются на стенку, чтобы потешить эго психолога, а клиенту гораздо полезнее, когда специалист просто «проработанный и зрелый», с минимум сотней часов личной терапии за пазухой.
(Интересно, согласятся ли такие люди делать стоматологическую операцию у зубного врача – зрелого, проработанного, но без медицинского диплома?..)
Идея лицензирования профессиональной деятельности для меня и правда важна, и я поясню, почему. В западных странах аккредитация, как и лицензирование психолога-психотерапевта, даётся тяжелым трудом. Наличие фамилии терапевта на сайте европейской ассоциации в списке аккредитованных означает а) для клиента – что человек имеет соответствующую квалификацию и б) для коллег – что он имеет экспертизу в 1-2-3-4 областях, в зависимости от дополнительных кодировок и аббревиатур. На деле за такими скромными чёрно-белыми списками стоит много-много чтения профессиональной литературы, обсуждения клинических кейсов, экзаменов, переслушивания часов аудиозаписей клиентских сессий… И да, иногда весьма способные психотерапевты по 2 года ходят на пересдачи – а где-нибудь в россии могли давно бы начать практиковать.
У такой системы получения «разрешения» на частную практику и правда есть свои минусы: и бюрократия, и монополия на институты (в «зачёт» ставятся только часы, прослушанные в определённых, а не любых, учебных организациях), и цены на услуги супервизоров (без набора часов у которых не сдашь экзамен) просто космические – и в конечном итоге добравшийся до желанной аккредитации специалист и сам вынужден работать по высокому рейту, чтобы окупить учёбу.
И всё равно это лучше, чем царство анархии среди российских и беларусских психологов, где уровень квалификации определяется сугубо совестью и моральными принципами своего специалиста. С точки зрения государства системы контроля за компетентностью не существует – можно закончить любые онлайн-курсы по психологии, назвать себя психологом и приступить к работе. Да, существует система присвоения «категорий» психологам в госучреждениях, но она никак не контролирует тех, кто в них не работает.
Большинство специалистов всё-таки где-то учатся, но широко распространена практика набора на «терапевтические курсы» людей без базового университетского образования, или тех, кто только-только поступил на заочку. На таких курсах может даже присутствовать доступ к получению европейской аккредитации – но процент российских и беларусских выпускников, сдавших все экзамены, обычно не превышает 10% - большинство чувствует себя достаточно уверенно, просто «выходив» все часы.
1.3K views08:32
К
