2021-05-09 10:53:51
Отец не любил вспоминать войну, но она его не отпускала...
#это_нужно_живым — проект, объединяющий опыт поколений
Здравствуйте.
Благодарю канал за возможность высказаться. Но не думаю, что фронтовой путь моего отца будет интересен вашим читателям. Всё, как у всех. Война у каждого была своя, но у всех — общая, и, в общем-то, одинаково страшная.
После первого марша «Бессмертного полка» меня заинтересовало — все эти люди, вышедшие с портретами фронтовиков — когда, в какой момент поняли, что их отцы, деды и прадеды совершили подвиг? Когда, в каком возрасте, к ним пришло осознание, что такое война?
Я помню этот момент с точностью до недели. Мне было 22 года. В январе 1985 года у меня родился сын. Советский Союз готовился отмечать сорокалетие Победы. И каждый день фильмы о войне по всем двум или трём телевизионным каналам. Смотрим уже виденный раньше фильм «Помни имя своё». Эпизод, когда немецкий офицер вырывает из рук героини Людмилы Касаткиной ребенка — и меня накрыло.
Я не очень хорошо помню, что было дальше, но, как рассказала испуганная мама, это была полноценная, классическая, хоть в учебник психиатрии, истерика — я рыдала, квакала, икала, билась головой об стенку и, вцепившись в ребенка, визжала, что никому его не отдам. Ребенка отобрали, телевизор выключили, меня привели в чувство и успокоили — и вот тогда я поняла, что война — не абстрактное зло, а совершенно конкретная боль и совершенно конкретное горе. Столько лет прошло, а я до сих помню охвативший меня ужас, когда я представила, что это мой ребёнок.
Я всегда любила и уважала своего отца, была такая папина дочка. А теперь я начала им гордиться. Ну и что, что он сам не считал особым подвигом своё участие в войне, я была другого мнения. И уже по-другому смотрела на фронтовиков в ЦПКиО имени Горького, куда мы ходили на каждый День Победы. И когда отец с подросшим внуком шёл по аллеям парка, у меня сжималось сердце от гордости за отца и от благодарности ко всем этим седым людям, и отчетливо понимала, что выражение — они спасли мир от коричневой чумы — не гипербола.
Отца не стало, когда моему сыну было одиннадцать лет. Я всегда думала, что он мало что запомнил из тех разговоров с дедом. Но как же горели его глаза, когда, прочитав на сайте «Память народа» наградные документы деда с описаниями подвигов, он кричал: «Я помню, я всё помню! Дедушка рассказывал!».
Отец не любил вспоминать войну. Но она его не отпускала. Иногда мама просыпалась от его криков «Огонь! Огонь!». Во время обороны Понырей отец был командиром орудия, и, раненый, в одиночку — весь расчёт был убит — подбил немецкий танк, который, по его словам, пёр, как заговорённый. И с возрастом всё чаще во сне на него надвигалась эта бронированная махина, и утренний звонок мамы: «Папа опять воевал ночью».
И хочу сказать огромное спасибо тем военным историкам, которые считают ключевым эпизодом Курской битвы не то знаменитое танковое сражение под Прохоровкой, а именно оборону Понырей. И всё чаще в публикациях на эту тему я читаю выражение, слышанное мною от отца — Господи, какая же там была мясорубка.
Пап, если ты меня слышишь ОТТУДА — я люблю тебя. И внук твой, умный и красивый, успешный и достойный — но как последний гопник, бьёт морду каждому, кто только посмеет что-то вякнуть против нашей, нет, против Вашей, победы вообще и против своего деда-фронтовика в частности.
И твой маленький правнук, тоже Женечка, с трудом осознав, что на стене папиной комнаты в бабушкиной квартире висит портрет не его папы, а бабушкиного, теперь тоже, затаив дыхание, слушает рассказы отца о прадеде, о войне, о подвиге. И как будто не было тридцати лет — опять две головы рядом, каштановая с проседью и русая, и я, строгая бабушка, не смею нарушить их единения. И диван другой, и квартира другая, да и страна уже не та — а они при любой власти останутся потомками Победителя.
МЫ ПОМНИМ! МЫ ГОРДИМСЯ!
С Днём Победы!
Это письмо нам прислала наша читательница Ольга Александрова. Её рассказ представлен в сокращенном виде.
73 views07:53
Х
