Lemix

2021-03-12 13:35:48 Бывает, что я где-то выскажусь, и ещё выскажусь, и снова — глядишь, получилось материала на черновичок для лонгрида. Вот и с этим постом так вышло, я начала горячо написывать в чатик, а потом скопировала всё и собрала на этих опорах пост: https://authenticityfirst.ru/english-with-an-accent/ Открыть/Комментировать

2021-03-10 11:02:38 В февральском номере National Geographic за 2006 г. в статье «Любовь: химическая реакция» (Love: The Chemical Reaction) Лорен Слейтер описывает влечение и привязанность с точки зрения химических компонентов, которыми они вызываются. Подразумевается, что эйфория или экзальтация, которые мы можем испытывать, будучи влюбленными, есть не что иное, как химическая и непроизвольная реакция мозга.

А вот исследования социобиолога Хелен Фишер утверждают, что мы биологически запрограммированы чувствовать сильную любовь в среднем в течение максимум двух лет, после которых страсть и интенсивность отступают. Результатом такого низведения любви до статуса химической реакции мозга является избавление от мистического и духовного взгляда на любовь и замена его новой формой биологического материализма.

Научные способы объяснения по природе своей, как правило, оказываются абстрактными и чуждыми категориям ощущаемого и переживаемого опыта. Это резко отличается, скажем, от религиозных объяснений прошлого, которые, рассматривая сильную любовь как проявление одержимости духа или как временную потерю разума, все же тесно переплетались с чувственным опытом субъекта.

Научные объяснения сводят любовь к эпифеномену (побочному явлению), простому следствию первопричин, невидимых и неощутимых субъектом, не мистических и не единичных, а вызванных непроизвольными и почти механическими — психическими, химическими или биологическими — процессами. С преобладанием научных методов объяснения трудно придерживаться взгляда на любовь как на уникальное, загадочное и невыразимое чувство. В этом смысле любовь так же утратила очарование, как и природа: она рассматривается уже не как вдохновленное таинственными и великими силами чувство, а скорее, как феномен, нуждающийся в объяснении и контроле, как реакция, определяемая психологическими, эволюционными и биологическими законами.

Научные знания широко освещаются средствами массовой информации, которые периодически должны объяснять реальное положение дел. Эта пояснительная структура не заменяет традиционных романтических представлений о любви, а скорее, конкурирует с ними и, в конечном счете, подрывает их. Наука склонна относить частные переживания к общим и абстрактным категориям, устраняя тем самым их характерные черты. Поскольку наука, по определению, стремится найти и объяснить причины, она, естественно, приуменьшает значение любого опыта, основанного на ощущении необыкновенного, невыразимого и безрассудного.

Общее влияние научной пояснительной структуры на переживание любви является одновременно и рефлексивным, и дефляционным. Внимание влюбленных недвусмысленно привлекается к механизмам, лежащим в основе их любви и мотивирующим ее, и любовь становится результатом универсального психологического или химического воздействия, не зависящего от конкретных индивидуальных желаний определенных людей. Таким образом, желание воспринимается в некотором смысле оторванным от конкретного человека, на которого оно направлено, и, как непроизвольный механизм, представляет собой слепую силу, объект которой оказывается совершенно заменяемым. В этом смысле можно сказать, что романтическое желание теряет свое мифологическое содержание.

Принимая любовь за результат действия существовавших прежде бессознательных, химических и эволюционных механизмов, наука ослабляет способность превращать любовь в мифологию, в непостижимую сверхъестественную силу.

#книги Открыть/Комментировать

2021-03-10 11:02:19 Появившаяся модель психического здоровья, преимущественно пронизывающая интимные отношения, требовала, чтобы любовь соответствовала определениям благополучия и счастья, которые, в конечном счете, отвергали страдание и предписывали человеку максимально извлекать пользу и выгоду. Эта модель здоровья рассматривает знание и защиту собственных интересов как основу эмоционально зрелой личности.

Правильно любить — значит любить в соответствии со своими интересами. В эмоциональном переживании любви все больше содержится и проявляется прагматичное направление развития личности, согласно которому человек должен обеспечить себе максимальное удовольствие и благополучие.

Страдание становится все более чуждым этому новому культурному выражению любви. Это, в свою очередь, подразумевало, что если любовь является источником страдания, то это «ошибка», неверная оценка совместимости двух личностей, признак того, что человек нуждается в дальнейшем самопознании, которое могло бы устранить его страдания и привести к более зрелому выбору. Взаимность и сохранение личных интересов стали незримо заложены в обычный опыт любви, который можно проиллюстрировать несколькими контрастирующими примерами.

В комедии Шекспира «Сон в летнюю ночь» Елена говорит с Деметрием, отвергнувшим ее любовь:

Деметрий:
Да разве я любезничал с тобою?
Я завлекал тебя? Сказал я прямо,
Что не люблю, не полюблю тебя.

Елена:
А я зато люблю тебя все больше.
Ведь я твоя собачка: бей сильнее —
Я буду лишь в ответ вилять хвостом.
Ну, поступай со мной как с собачонкой:
Пинай ногою, бей, гони меня;
Позволь одно мне только, недостойной
(Могла ли бы я меньшее просить?) —
Чтоб, как собаку, ты меня терпел.

Елена свободно и непринужденно выражает свои чувства к возлюбленному таким образом, который сегодня был бы истолкован не только как самоуничижение, но и как патология. В мире Шекспира, напротив, к этому, скорее всего, отнеслись бы благосклонно, как к обычному проявлению «безумной любви».

Пренебрежение Елены к тому, что нам кажется нормой взаимности, попирает современный здравый смысл. Это противоречит общепринятому предположению о том, что выбор объекта любви не должен брать верх над благополучием, а должен фактически способствовать ему при проявлении эмоциональной взаимности.

Нравственная и психологическая норма эмоциональной взаимности, которая стала управлять романтикой и моделями наших отношений в целом, основана на утилитарной концепции психического здоровья и благополучия и является одним из главных источников культурной рационализации любви. Эта модель эмоциональной взаимности и утилитаризма, в конечном счете, основана на сильной программе разума: выбор объекта любви должен быть лишен капризов и тисков бессознательного; если он здоровый, он должен быть осознанным и стать объектом самопознания; он может стать источником удовольствия и благополучия, а главное, может и должен сохранять и утверждать личные интересы. Открыть/Комментировать

2021-03-10 11:02:08 Ева Иллуз, «Почему любовь ранит? Социологическое объяснение»:

На протяжении всего XX в. сначала психоанализ и психология, а затем биология, эволюционная психология и нейробиология создали свою научную инфраструктуру, отнеся «любовь» к некоторым из своих ключевых научных концепций, таких как «бессознательное», «половое влечение», «гормоны», «выживание видов» или «химия мозга».

Под эгидой научных методов объяснения эти базовые элементы пошатнули представление о любви как о непередаваемом, уникальном, почти мистическом и бескорыстном чувстве.

Психоанализ утверждает, что любовь вызвана нашей привязанностью к ранним родительским образам. Любовь стала выражением универсальной психической структуры и рассматривается как продолжение драм раннего детства. Создавая прямую линию повествования, соединяющую детский и взрослый романтический опыт, психологическая культура превращает любовный опыт в воссоздание не-любовных последовательностей как таковых и тем самым сводит на нет его невыразимость и тайну. Любовь становится объектом бесконечного исследования, самопознания и самоанализа.

Личность становится объектом тщательного исследования и самоконтроля психики, что приводит к интеллектуализации романтических отношений через систематическую классификацию эмоций и через их тщательное отслеживание с помощью техник самоосмысления и самопреобразования.

По мере того, как независимость постепенно становилась средоточием идеала самости, проповедуемого психологией, эмоциональное соединение воспринималось как угроза независимости и заменялось идеалом согласия между двумя зрелыми независимыми личностями. Слияние двух таких личностей или подчинение одной личности другой рассматривалось как отрицание основных притязаний на независимость и, в свою очередь, как признак эмоциональной патологии.

Внедряя модели интимности, основанной на договоренности, активном общении и взаимной симпатии, отрасли психологии рассматривали интимные отношения как идеальные, возникающие в результате непрерывного подсознательного наблюдения двух независимых воль, которые должны быть приспособлены к потребностям и психологической структуре личности, ликвидируя тем самым прежнюю ассоциацию любви с трансцендентностью, силой, превосходящей индивидуальные потребности, и волей.

Любовь стала «близостью», а близость означала возможность подчинения эмоциональной жизни правилам поведения, целью которых было сохранить и создать максимальную личную независимость в процессе романтических отношений.

Рационализации любовного переживания способствовал тот факт, что психология считает романтическое страдание неприемлемым и неоправданным симптомом, обусловленным недостаточной зрелостью психики. В то время как «боль была абсолютно естественной составляющей эмоциональной реакции девятнадцатого века на посвящение себя другому человеческому существу», в современной психологической культуре страдание больше не сигнализирует об эмоциональном переживании, простирающемся за пределы собственной личности, т. е. оно больше не является признаком самоотверженной преданности или возвышенности души.

Любовь, основанная на самопожертвовании, слиянии и стремлении к безусловности, стала рассматриваться как симптом неполноценного эмоционального развития. В новой терапевтической культуре идеалы самоотречения стали считаться необоснованным признаком нездоровой психики (или признаком «страдания» ради получения скрытого морального удовлетворения) и, следовательно, очень подозрительными, поскольку независимость и способность сохранять свои собственные интересы стали синонимом психического здоровья. Открыть/Комментировать

2021-03-10 11:01:48 Еву Иллуз упоминали Полина Аронсон в сборнике статей «Любовь: сделай сам. Как мы стали менеджерами своих чувств» и Лив Стремквист в «Расцветает самая красная из роз».

Её книжку перевели в Direct Media (и на мой вкус, отредактировали не очень бережно, а также обложка ыыыы) и выпустили крошечным тиражом в 500 экземпляров — я лично впервые купила книгу в Вайлдбериз, настолько трудно ее где-нибудь ещё найти (на сайте издательства с доставкой я бы заплатила вдвое больше, как-то это странно).

(тут я сокрушаюсь, что @nokiddingpress не заполучили права — и они тоже про это сетовали в своем канальчике)

Но уж как есть. Поделюсь сегодня отрывком о том, как социология видит перемены в культурных нормах любви и взаимности — неведомая магия превращается в сухую науку, тем самым усложняя выбор и ослабляя удовольствие (есть исследования, что когда от людей требовали рассказывать про текстуру вещей, которые они едят, они получали куда меньше удовольствия, чем когда фокусировались на вкусности процесса). Открыть/Комментировать

2021-03-08 11:26:58 Открыть/Комментировать

2021-03-08 11:26:42 Наташа @just_zachem указала на занятную ошибку в переводе статьи (которую я опубликовала выше) про женщин в IT. Копирую из лички.

Переводчик пишет:

«журнал Cosmopolitan опубликовал статью «Компьютерные девушки», сопроводив ее фотографиями женщин у компьютеров, напоминавших рубку атомного авианосца USS Enterprise»

И действительно, если загуглить USS Enterprise, то первой ссылкой будет атомный авианосец. Только автор_ка статьи, скорее всего, рефёрит к оригинальному USS Enterprise.

Потому что ну невозможно не заметить, как правда похожи женщины у этих огромных компьютеров и лейтенант Ухура с её рабочим местом: Открыть/Комментировать