2022-06-21 21:10:57
Женщины добились наконец финансовой независимости и контроля над репродуктивной способностью, казалось бы, у них не осталось причин сопротивляться мужской власти. Но ирония этой истории в том, что, едва сбросив ярмо патриархата, женщины обнаружили у себя дома нового господина.
Сейчас, спустя тридцать лет, очевидно, что мужское господство никуда не делось. Но одним только мужским сопротивлением модели равенства сегодняшнее положение женщин объяснить нельзя. Постоянно растущая ответственность за детей оказалось таким же, если не более ограничивающим фактором, как сексизм дома или на рабочем месте. Женщина может уйти от начальника или мужа, но не от ребёнка. Тирания материнского долга не новость, однако, она значительно усилилась с подъёмом натурализма, не принеся взамен ни матриархата, ни равенства полов, а совсем наоборот — ухудшение положения женщин. Мы согласились на это ухудшение во имя морального превосходства, во имя любви к нашим детям, и во имя некоего идеального понятия о воспитании детей, и всё это оказалось гораздо эффективней, чем внешние ограничители. Преимущества добровольного рабства очевидны. И мужчинам не пришлось даже пальцем пошевелить, за них всю работу сделали дети. Лучшими союзниками мужского господства стали, сами того не желая, невинные младенцы.
Мать, круглосуточно кормящая по требованию, должна быть «абсолютно доступна», дальше следует утешительный вывод, что «в первые месяцы матери придется стать рабыней своего ребёнка». А поскольку смешанное ГВ рекомендуется вплоть до двух лет, свободы ей не видать еще очень долго. Так восстанавливается модель патриархальной пары. После двадцати лет феминистского активизма отцы получили полное оправдание своему равнодушию к новорождённым детям. Поскольку ребёнок снова становится исключительно заботой матери, отцы могут с чистой совестью заниматься своими делами.
В скандинавских странах велась особенно яростная война за ГВ, однако, там внимательнее чем в других местах относятся к половому равенству. Поэтому там внедрили беспрецедентную семейную политику, призванную защитить интересы матерей на рынке труда.
Ещё в 1974 году правительство Улофа Пальме в Швеции заменило материнский декрет на родительский, который должен быть разделен между отцом и матерью. Теперь декретный отпуск мог продолжаться для пары в целом шестнадцать месяцев, в течение тринадцати из которых им возмещали 80% от зарплаты, в течение трёх — выплачивали по единой ставке не более 3500 долларов в месяц. Отец обязан был взять не менее двух месяцев декрета, иначе это время вычиталось из общего. В 1980 году был введён дополнительный декрет, дающий отцам право на дополнительные десять, дней, с выплатой 80% зарплаты. Эта смелая политика по равной интеграции родителей в воспитание детей не привела к значительным изменениям. Около 80% отцов использовали свой декрет целиком или частично, но на них пришлось только 22% от общего количества дней в декретных отпусках в стране.
Если присмотреться получше, станет очевидно, что шведская политика, которую во всём мире считают эталоном, не очень преуспела в примирении материнства и полового равенства, равно как и в сдерживании разницы зарплат между мужчинами и женщинами.
Элизабет Бадантер «Конфликт: Как современное материнство подрывает статус женщин»
560 views18:10
F
