2021-06-14 10:33:00
Мариам Петросян.
«Дом, в котором…» (2009)
Курильщик, Лорд, Горбач, Рыжая, Слепой, Красавица, Черный, Табаки, Македонский, Русалка, Габи, Стервятник, Сфинкс, Лари, Толстый, Конь, Слон, Фикус и еще три десятка персонажей, имён у которых нет – только клички. А клички могут быть только в стае. В стае, которая живёт в замкнутой системе на краю мира– в «Доме, в котором…».
Петросян удаётся сделать то, что в русской литературе точно не удавалось пока ещё никому – рассказать о детях-инвалидах, живущих в приюте, не с позиции покровительственной жалости – с одной стороны, и не с позиции брезгливого отвращения – с другой. Она рассказывает об этих людях - детях, фактически выброшенных родителями в параллельную реальность, в изоляцию от Наружности (внешнего мира). Слепой, безрукий, даун, колясники (у Петросян именно так – не «колясочники»). Драки, кровь, убийства, суицид. Дружба, великодушие, юмор, интеллект. Одиночество, страхи, боль, слёзы и радость. Невероятно подробно выписанный, с бесконечным количество деталей, бытовой атрибутики и подробнейших диалогов, этот мир в какой-то момент становится ярче и совершеннее нашего. Не зря у автора все «нормальные» персонажи – преподаватели и родители – абсолютно картонные и в истинном смысле этого слова убогие люди. Не зря то немногое из 956 страниц пространство текста, отведённое жизни снаружи, блёкло и бессодержательно. Вся жизнь происходит в Доме. Вне стен – только обрывки биографии нескольких ключевых персонажей, небольшие штрихи к их настоящей жизни.
О романе «Дом, в котором…» сказано слишком много, чтобы подробно разбирать его с позиции литературоведческой. Отмечу лишь два момента:
1. Технически роман устроен по принципу многокамерности – так, чтобы действие шло непрерывно без временного скачка. Части и главы книги поделены между многими персонажами: они говорят то от первого лица, то передают слово автору – и так в режиме нон-стоп. Этот интересный и, в общем, кинематографический приём, заслуживает внимания.
2. Для меня лично роман Мариам Петросян – социальный. В том смысле, что автор, как мне кажется, говорит о проблеме детских интернатов для инвалидов как об
общественной проблеме. Не зря система Дома настолько замкнута, что практически никак не соприкасается с внешним миром. И несмотря на это, в Доме происходит не подобие жизни, а самая настоящая жизнь – в своих главных основах (нравственных) превосходящая нашу с её внешним благополучием и социальностью.
Признаюсь, что мне несколько раз хотелось оставить (хотя бы на время) книгу из-за её тавтологичности, постоянных самоповторов (авторских) – особенно в первых двух частях. Однако только дочитав до конца, я понял, что её ни в коем случае нельзя перемежать другой литературой. «Дом, в котором…» - роман настолько многомерный, сложный и самодостаточный, что оценить его можно хоть за новаторские композиционные подходы, хоть за невероятно правдоподобно сотворенную субкультуру персонажей (есть целые движения, построенные на косплее героев), хоть за социальную подоплёку. Это действительно редкая и особенная книга.
Моя оценка 5/5.
#ExLibrisSA
315 viewsedited 07:33
P
