Zangaro Today

2021-06-23 16:58:18 Канал Иранизатор наконец-то пересёк отметку в две тысячи подписчиков.

По такому случаю хочу поделиться списком каналов, которые читаю, уважаю, на которые равняюсь и с которыми разделяю энтузиазм:

Близкие по духу и по жизни каналы:

Мудрая Фалафельная (@mideastr), взгляды с которой на проблемы Ближнего Востока у нас так часто совпадают

Дерзкий американист, без которого мы бы не смогли разобраться в политике США на Ближнем Востоке и в целом понять, что творится в голове у нашего брата-американца - Политоборзеватель (@politoborzel) и в дополнение к нему Пост-Америка (@postamerica)

Первопроходец в иранской повестке - Дежурный по Ирану (@irandezhurniy)

Если хочется быть на одной волне с регионом, то Восточный синдром (@vostochnysyndrome) никогда не подведëт

Никогда не забывает о душе Ближнего Востока - Заметки на полях Востока (@notesinthemargin)

Последние новости об иранской оборонке узнаю у ImpNavigator (@ImpNavigator)

Кот и кошка Крамника (@kramnikcat) умудряется и в наш регион заглянуть, и осветить с десяток других неожиданных и всегда увлекательных тем

Кирилл Семёнов (@semenovkirill) не нуждается в отдельных представлениях - над его текстами можно размышлять вечно

Каналы, которые читаю с удовольствием - они всегда подмечают тонкости, которые упускают другие - Q.E.D. (@q_e_d_around_the_world) и Сезон Хамсинов (@khamsin_season)

Агрегаторы ближневосточных и не только горячих новостей - уважаемый Рыбарь (@rybar), ЧВК Медиа (@chvkmedia) и Милитарист (@infantmilitario)

Каналы, с которыми я разделяю особый интерес к ливанской теме - Усы Асада (@AssadStash), Лапша и вопросы (@snimulapshu) и Aladdinhabar (@aladinhabr)

Отличные каналы на самые разные темы:

Мозаика Залива (@arabstatesofgulf)
Афганская голубка (@afghan_dove)
Минареты, автоматы (@minarety)
MiddleEAST (@MEASTru)
Гуманитарный монитор (@humanitarianmonitor)
Кибервойна (@cyberguerre)
Санкции.Экспертиза (@sanctionsrisk)
Special Lassi (@speciallassi)
The Peacemaker (@migdalsergei)
Внешпол (@vneshpol)
Pax Iranica (@paxIranica)
Совесть пропагандиста (@sovest_propagandista)
Записки редактора (@editorinnewsroom)
Zangaro today (@zangaro)
Пробковый шлем (@pithhelmet)
Пальто Сухейля (@hasansofan)

И, конечно же, нельзя обойти вниманием титанов аналитической мысли:

Россия в глобальной политике (@ru_global)
РСМД (@russiancouncil)
Клуб "Валдай" (@valdaiclub)

О ком забыла - обещаю исправиться к следующему рубежу Открыть/Комментировать

2021-06-20 18:01:29 Для многократно переносившихся выборов в Эфиопии хуже времени, чем сейчас, будто бы не придумать. В округах шести из девяти штатов голосование уже перенесено на сентябрь из-за проблем с логистикой, печатью бюллетеней и, главное, — межобщинных конфликтов.

Операция против мятежного Тыграя переросла в затяжную партизанскую войну, поставившую на грань голода 5,2 млн человек. «Армия освобождения Оромо» (АОО) начала блицкриг в Западной Оромии. Зашедшие в тупик трехсторонние переговоры по дамбе «Хидасэ» («Возрождение») приближают Эфиопию к открытой конфронтации с Египтом и Суданом. И это — на фоне разгорающегося в Бенишангуль-Гумузе, на родине «дамбы замедленного действия», конфликта между ополчениями амхарских поселенцев и «коренных» жителей штата, который угрожает инфраструктуре ГЭС не меньше судано-египетских учений.

Наконец, союз лауреата Нобелевской премии мира Абия Ахмеда с милитаристской Эритреей, токсичным федеральным правительством Сомали и националистическими политиками штата Амхара вызывает все больше и больше вопросов у партнеров, некогда очарованных либеральной реформистской агендой Абия.

Эти выборы нужны Абию — необходимо закрепить эпохальную смену курса от авторитарной модернизации по китайскому типу — детища Мелеса Зенави — к дерегулированному неолиберальному капитализму: прежний состав парламента был избран ещё в 2015 г. — до кризиса и смены власти.

Созданная на базе ранее правящего «Революционно-демократического фронта эфиопских народов» единая «Партия процветания» — фаворит голосования. Тем более что влиятельные федералистские силы и противники централистского курса Абия либо выведены из правового поля и признаны террористическими организациями (НФОТ, АОО), либо обескровлены репрессиями («Федералистский конгресс оромо», «Фронт освобождения оромо»).

Но, поглотив прежние «этнические» партии, ставшие ее «региональными ветвями», ПП не преодолела ни рыхлость своей оргструктуры (она не закрепилась ни на окружном, ни на зональном уровнях), ни внутренние конфликты между ее оромской и амхарской, афарской и сомалийской и др. ветвями.

Ей — «старому вину в новых мехах», воплощению визионерской философии Абия с концептом общеэфиопской идентичности — придется столкнуться как с легализовавшимися региональными этнонационалистическими силами (в Афар, Сомали и особенно в Амхара, где ее конкурент — «Национальное движение амхара» — очень популярен среди молодежи), так и с 
«Изема» — второй по численности зарегистрированных кандидатов национальной партией, критикующей ПП «справа» — она выступает за сильную президентскую власть и демонтаж структур «этнического федерализма».

Но проблемы глубже этнических. За неолиберальными реформами, созданием фондового рынка, приватизацией телекоммуникационного сектора не разглядели важного. После демонтажа с 2018 г. отлаженных НФОТ механизмов проактивного купирования конфликтов, даром что репрессивных, началась стихийная «перестройка», передел отношений власти и собственности, в т.ч. огромной экономической инфраструктуры НФОТ — строительного, военно-промышленного, фармацевтического, логистического и телекоммуникационного бизнеса.

В гонку вступили — наряду с прочими — вернувшиеся из эмиграции бизнесмены и политики с американскими паспортами, представители диаспоры, амхарский истеблишмент и др. элиты ранее сайдлайнутых регионов, часть городского среднего класса. А взрывной политизации этничности на фоне исторически накопленных друг к другу обид и ожесточенной политической конкуренции «с нулевой суммой» сопутствует эрозия внутриэлитных механизмов конфликтного урегулирования, давно выработанных в Сомали и Кении.

Эфиопии еще предстоит сформулировать видение общего будущего и разрешить главную дилемму — конфликт унитаризма, в котором основательно и безосновательно винят Абия, и «этнического федерализма», с которым ассоциируется долгое репрессивное правление НФОТ. Об этом в более популярной форме — в новом материале для «Коммерсанта» (как всегда, спасибо @mideastr!). Открыть/Комментировать

2021-06-18 14:16:07 ​​ Дамоклов меч. О возвращении Лорана Гбагбо

17 июня в Кот-д'Ивуар вернулся полностью оправданный международным правосудием экс-президент (2000-2011) Лоран Гбагбо — спустя 10 лет после его ареста войсками Алассана Уаттара и передачи международному правосудию и спустя 3 месяца после снятия с него всех обвинений МУС — наряду с его соратником и лидером «Молодых патриотов» Шарлем Бле Гуде он обвинялся в преступлениях против человечности в ходе постэлекторального кризиса 2010-11 гг.

Историческому возвращению Гбагбо в сопровождении своей второй супруги и ближайшей советницы Нади Бамба сопутствовала легализация и возвращение других хардлайнеров-гбагбистов, в разное время осужденных и прощенных Уаттара. Правда, 76-летний Гбагбо уже не молод, а основанный им еще в 1982 г. «Ивуарийский народный фронт» (FPI) глубоко расколот, и его еще предстоит собирать по кусочкам. Но на родине Гбагбо уже ждали как молодые лоялисты, так и «старая гвардия» во главе с генсеком FPI Ассуа Аду, его старым соратником по профсоюзному активизму и марксистскому подполью 1960-х гг., который четыре года — с 2014 по 2018 гг. — провел в заключении.

Постепенное возращение FPI в политику — а партия в 2021 г. впервые после 10-летнего бойкота участвовала в парламентских выборах — сопутствовали нормализация отношений с экс-президентом Анри-Конаном Бедье и его PDCI и консолидация лоялистов Гбагбо вокруг созданной в 2017 г. платформы «Вместе за демократию и суверенитет» (EDS) во гл. с Жорж-Арманом Уэньином, который считает Гбагбо своим «политическим референтом». EDS, получившая по итогам мартовских выборов 17 мандатов (среди них — сын Гбагбо Мишель), вместе с 65 депутатами PDCI составила крупнейшую оппозиционную силу в парламенте.

Те, кто связывают с Гбагбо шовинистический пятидесятнический ультранационализм, ивуарите, ввергнувший страну в 2000-е гг. в кровавый гражданский конфликт, запасаются маслом и рисом и с тревогой ожидают провокаций. Жертвы террора «Молодых патриотов» 2010-11 гг. ожидают большего — правосудия. Но другие — особенно ультралоялистская фракция FPI — GOR («Гбагбо или ничто!») и мобилизованная ею молодёжь — видят в его возвращении божественное провидение. А традиционный электорат FPI в абиджанском квартале Йопугон и западно-центральных областях страны — и вовсе экзальтирован.

Для всех них Гбагбо, Woody de Mama, или Gbapê, как ласково зовут его сторонники, этот непревзойденный оратор, знаток классической словесности и застрельщик многопартийной демократии, сочетавший левый протекционизм с национализмом — выглядит символом борьбы с неоколониализмом и империализмом, занозой в заднице Françafrique и мучеником, пережившим пытки и унижения в заточении в Корого и долгий процесс в Гааге.

Поэтому, хотя Гбагбо получил от властей гарантии, охрану и все положенные экс-президенту выплаты и льготы, Уаттара, контролирующий армию, исполнительную и законодательную власть, не был бы Уаттара, если бы не перестраховался: с Гбагбо намеренно не были сняты обвинения по делу о присвоении средств центробанка BCEAO, выдвинутые ему в 2019 г. и повисающее над ним с тех пор дамокловым мечом — в случае «плохого поведения» Гбагбо грозит 20 лет тюрьмы.

Ведь в таком поляризованном обществе, как ивуарийское, довольно легко разыграть шовинистическую карту, а призраки «ивуарите» — впервые с 2011 г. — проснулись еще в августе в уличных столкновениях в Бонуа, Диво и Даукро, и разыгрались во время октябрьских выборов. После того как кандидат в президенты от FPI Паскаль Аффи Н'Гессан вывел сторонников на улицы и призвал к «активному бойкоту», а союзная ему PDCI также отошла от легализма, прокатившиеся по центральным областям столкновения между бауле (PDCI) и диула («уаттаристы»-сторонники правящей RHDP) унесли жизни 87 человек, а отряды вооруженной мачете, топорами и ружьями молодежи, ополчения традиционных охотничьих братств, спланированные и скоординированные нападения и погромы, сожженные заживо люди, дома, рынки и магазины живо напомнили картины 2010-11 гг. Страна еще очень далека от примирения, и возвращение Гбагбо сулит самые непредсказуемые последствия. Открыть/Комментировать

2021-06-16 13:50:07 ​​ Токсичные узы. О динамике российско-французского противостояния в ЦАР

Смена правительства в ЦАР с заменой «пророссийского» премьера Фирмина Нгребады на «технократа»-международника Анри-Мари Дондра сразу по возвращении с ПМЭФ — безусловно болезненная для РФ новость, но неизбежная попятная реакция на последовательную дипломатическую изоляцию Фостен-Арканжа Туадера, которого Макрон 30 мая даже назвал «заложником Вагнера».

Еще 9 июня Франция приостановила военное сотрудничество и бюджетную поддержку экономически ослабленной блокадой и пандемией ЦАР, ранее ЦАР наряду с Ираном лишили голоса в Генассамблее ООН из-за невыплаты членских взносов, а 2—5 июня представители CEEAC настаивали на контрпродуктивном участии в переговорном процессе мятежного экс-президента Франсуа Бозизе, который сейчас предположительно скрывается на границе с Чадом.

Поскольку в ЦАР отсутствие внутренней легитимности всегда компенсировалась повышенной международной активностью, изоляция особенно опасна после декабрьских выборов, по итогам которых Фостен-Арканж Туадера в значительной мере потерял во внутренней легитимности (с низкой 35% явкой его избрали всего 346 тыс. из 2,5 млн потенциальных избирателей, во многом, но не исключительно из-за путча CPC, сорвавшего голосование в 12 из 16 префектур).

Но и Сам Туадера, вырастая из роли компромиссной «технической» фигуры, приложил руку к изоляции оппозиции: это и грязные приемы в формировании лояльного большинства во главе с «Движением объединенных сердец», которые получили относит. большинство в парламенте, и харасмент «акулами» оппозиционных политиков вплоть до запрета на выезд из страны, и кампания диффамации против МИНУСКА и Франции, кульминацией которой стала демонстрация фильма «Турист», который стал недвусмысленным сигналом: бравые русские побеждают орды кровожадных боевиков, в тени которых обретается зловещий французский «советник». Таких намеков не забывают.

Поэтому «опасно» сблизившийся с РФ Туадера решил «диверсифицировать» портфель связей, понимая всю логистическую уязвимость и ограниченность возможностей РФ, особенно после ослабления ее позиций в Судане.

Ирония в том, что при всей аляповатости замысла фильма профрацузские «сети влияния» в ЦАР, безусловно, есть — это и экс-спикер Карим Мекассуа, предположительно обеспечивший возвращение в страну Бозизе в дек. 2019 г., и Катрин Самба-Панза, — довольно коррумпированные политики с нулевой электоральной поддержкой, но с большим международным капиталом. Замыслы «скинуть» Туадеру вынашивались и близким МИД Франции Ле Дриану Мекассуа, и близким Дени Сассу-Нгессо полевым командиром Абдулаем Мискином, и главарями не менее пяти группировок, против которых Туадера проактивно сколотил альянс условно-пророссийских MLCJ, PRNC и RPRC, «натравив» их на FPRC в Бирао и укрепив их дарфурскими джанджавидами, и ускорив тем самым их консолидацию в CPC.

Кто здесь заложник — еще предстоит выяснить. Мало для кого секрет, что восстановление контроля над крупными городами и транспортными узлами стало возможно лишь благодаря российскому контингенту — но Франция понимает и всю убыточность «царской» авантюры и сопутствующие ей проблемы «увязания» РФ в малоинтенсивной партизанской войне (чего стоит гибель 27 мая трех «инструкторов» и двух полицейских в результате подрыва СВУ на следовании конвоя), и чувствительные проблемы доверия населения — еще аукнется и февральская трагедия в Бамбари, где в ходе взятия города войсками в мечети погибли 20 человек, и др. нарушения и преступления FACA на зачищенных территориях.

Столкновения на гр. ЦАР и Чада, унесшие жизни 6 чадских военных, высветили еще одну вещь — Чад заинтересован в сохранении status quo и контроле границы НВФ, за что режим Деби критиковался послом РФ Владимиром Титоренко. Но поскольку одна из жен Махамата «Кака» приходится дочерью Абакару Сабоне, близкого Нуреддину Адаму главарю CPC, то Банги приходится считаться с Нджаменой, между которыми в поисках компромисса циркулирует «теневой советник» Туадера Сани Яло.

Мораль проста — Франция никуда не исчезла и пока никуда не торопится. Открыть/Комментировать

2021-06-11 16:06:05 ​​ У семи нянек. К анонсированному окончанию «Бархана»

Эмманюэль Макрон анонсировал скорое окончание контртеррористической операции «Бархан» в «ее нынешней форме» и «глубокую трансформацию» французского военного присутствия в Сахеле с опорой на международную коалицию, силы G5 и европейский TF «Такуба» со значительной долей французского компонента.

Детали, как и ожидалось, будут обсуждаться в кон. июня на саммите коалиции в Брюсселе, поэтому сенсации нет: «реконфигурацию» воен. присутствия Париж обсуждал с конца 2020 г., ввод 1,2 тыс. чадских солдат в «зону трех границ» стал своеобразной прелюдией, а заморозка 3 июня совместных операций с ВС Мали из-за нового переворота лишь ускорила заявления Макрона.

Налицо понимание несостоятельности французской доктрины сдерживания терроризма, кризис легитимности французского присутствия в глазах общественного мнения, недопустимые, с т.з. Франции, локальные переговоры и перемирия с джихадистами в Мали и Буркина-Фасо, укрепление политического ислама в публичном пространстве Мали и «непотопляемость» фигуры Ияда Аг Гали — старейшего и опытнейшего политика Мали.

Решение совпало и с отходом глобального гегемона — США — от доктрины «войны с террором» (начато переговорами Трампа с движением «Талибан» и отказом финансировать G5) из-за переориентации сил на сдерживание КНР. Налицо и трения Франции с ее партнерами: ни для кого не секрет, что власти Алжира, действуя кнутом и пряником, подавили терроризм, сочетая силовые операции с переговорами и программами амнистии, а мавританские элиты к 2011 г. достигли негласного пакта — мутарака — с джихадистскими структурами, сведя на нет вербовочный потенциал «Аль-Каиды».

Начатая в авг. 2014 г. операция «Бархан» рассеяла компактные территориальные анклавы радикалов, существенно осложнив логистику и финансирование МТО и уничтожив св. 700 боевиков, включая Абдельмалека Друкделя, но не сдержала «протекание» конфликта в Центральное Мали (с 2015), Буркина-Фасо (2016) и Нигер (2019), структуры ИГ и «Аль-Каиды» лишь укрепили легитимность за счет критики «западного империализма».

ВС Франции не обратили и неблагоприятную динамику софистикации партизанско-террористических операций МТО, связанную с притоком с 2018 г. «ветеранов» из Сирии и Ливии и усилением фигуры Амаду Куфа в Мопти и Сегу. После того как на саммите в По в янв. 2020 г. Франция объявила приоритетной целью ИГ в «зоне трех трех границ», ее ВС ослабили филиал МТО, переключившись затем на JNIM и «Катибу Масина» в Центр. Мали. Но ИГ в Большой Сахаре, с сент. 2016 г. закрепившееся в Буркина-Фасо, вскоре восстановило позиции и расширило операции в Нигере.

Но не видно и работы над ошибками: силовая доктрина «Такуба» продолжает милитаристскую логику «Бархана». А политические, социальные, поземельные, внутри- и межобщинные конфликты, лежащие в основе нестабильности, — оставлены locals. Нет, ими заниматься будут. В Сахеле развернута масса конфликтующих друг с другом программ и инициатив («Коалиция за Сахель», P3S, «Сахельский альянс»), пытающихся интегрировать вопросы безопасности, развития и управления. Не стоит говорить, что они занимаются косметическим ремонтом и не затрагивают причин конфликтов — тут полный blind eye.

Хуже другое. Сама логика неолиберальна и лишена системности. От сахельских стран требуют и жесткой фискальной дисциплины, и, в то же время, эффективности. Вот только создание работающих институтов требует существенно больших денег, чем кто бы то ни был готов предоставить странам Сахеля, а МВФ даже открыто осуждает повышение переходными властями Мали зарплат учителей и планы расширенного найма бюджетников.

В итоге от трех нигерских чиновников, выполняющих работу 89 куда более высоко оплачиваемых французских коллег, ожидается сопоставимая bonne gouvernance, от малийского военного, получающего ок. 160$ и промышляющего подработками и продажей амуниции и топлива, — эффективность в бою, от полицейского, зарабатывающего до 200$ и «добирающего» своё взятками с таксистов — охрана правопорядка. Открыть/Комментировать

2021-06-09 19:36:10 ​​ «Лесные стражи» и «люди в тюрбанах». К трагедии в Буркина-Фасо

В ночь с 4 на 5 июня Буркина-Фасо пережила самую смертоносную атаку в своей истории. Неизвестные убили свыше 160 жителей в деревне Солхан, расположенной на северо-востоке страны в 15 км от провинциального центра Себба, в самом сердце «Зоны трех границ» — неблагополучном «фронтире» между Буркина-Фасо, Мали и Нигером.

Деревня, насчитывавшая 3 тыс. обитателей, в сущности, обезлюдела, а большинство окрестных жителей — не менее 7 тыс. семей — устремились в Себбу. И это была не последняя акция — вслед за этим еще 14 чел. были убиты в дер. Тадарьят в том же регионе.

Хотя зона нападения находится в сфере влияния связанной с «Аль-Каидой» JNIM, та «открестилась» от теракта и «осудила» резню (что логично, поскольку этот альянс теряет поддержку в пользу структур ИГ).

Но несмотря на то что в трагедии есть соблазн и обвинить и ИГ — сходный почерк характерен для недавних смертоносных атак ИГ в Нигере — местные активисты сообщили об активности в округе джихадистов Саду Джибрилу Сиссе («Абу Ибрахим»), который не так давно совершал расправы в селениях Деу и Гором-Гором, и другого боевика Нуруддина, который совершал рейды на селения Танвалбугу, Когель и Солхан. Найденные поблизости и обезвреженные военными СВУ, оставленные отступающими террористами, тоже указывают на почерк JNIM.

Это значит, что командное ядро JNIM, скорее всего, не контролирует активность своих «периферийных» кадров, действующих автономно и глубоко вовлеченных в локальные поземельные конфликты.

Важно и другое: первым, кто принял на себя удар и стал жертвой «людей в тюрбанах», стал аванпост VDP (фр. volontaires pour la défense de la patrie, «добровольные защитники родины») — ополчения, созданного в дек. 2019 г. и легализованного в январе 2020 г. Последние месяцы именно VDP стали приоритетной целью джихадистов, убивших с 2019 г. не менее 200 вигилантов, а события 3 июня, когда поблизости от Солхана VDP убили двух подозреваемых в связях с боевиками, судя по всему, и привели к беспрецедентной кровавой развязке.

Проблема в том, что программа VDP, позиционировавшаяся как важнейшая стратегия сдерживания терроризма, стала едва ли не главным фактором углубления межобщинного раскола. С одной стороны, деревням и городам нужно защищаться. Члены VDP проходят короткую 14-дневную подготовку и должны содействовать ВС в обеспечении безопасности и обмене разведданными. Однако VDP, по сути, стали легализацией koglweogo, или «лесных стражей» на яз. мооре — стихийно появлявшихся с 2010-х гг. групп ополченцев и вигилантов.

Поскольку пропуск в VDP — оседлость и хорошая репутация в деревенских общинах, то основу их составили оседлые моси, в меньшей мере гурма, что значительно этнизировало конфликт: 89% жертв их атак стали рутинно подозреваемые в связях с «джихадистами» пастухи-фульбе; Допуская бессудные расправы, пытки, изнасилования, VGP стали верхушкой мириады криминализированных «протогосударственных» структур, которые, помимо «нелицензированных» koglweogo и действующих в «серой зоне» охотничьих братств досо, так же, как и джихадисты, вовлеклись в криминальную экономику и конфликты вокруг земли и доходов с нелегальных золотых приисков.

Замешанные минимум в двух массовых убийствах — в январе 2019 и в марте 2020 г., koglweogo, несомненно, толкнули в объятия джихадистов многих родных и близких жертв — по сообщениям бывших боевиков, новая волна атак и их небывалая беспощадность связаны как раз с притоком «свежей крови».

Все это — в сочетании с новостями о нападениях в Кот-д'Ивуаре, похищении китайских граждан в Тиллабери (Нигер) и тревожной динамике на севере Бенина — указывает не только на то, что французская контртеррористическая операция «Бархан» дошла до пределов своих возможностей, а положение в Сахеле лишь ухудшается, но и на то, что инициативы вроде VDP или схожей политики властей Нигера в Тиллабери не только не являются гарантом снижения насилия, а, наоборот, ведут к худшему из сценариев — перетекающей в геноцид бойни. Открыть/Комментировать

2021-06-08 17:01:23 ​​ Бухари vs. Twitter. Контексты одной скандальной блокировки

Все уже прочли, как 4 июня власти одной 200-миллионной страны наложили запрет на использование Twitter. После того как операторы MTN, Airtel, Globacom, 9Mobil и др. выполнили соответствующие инструкции от Национальной комиссии связи, власти призвали радиостанции и телеканалы удалить аккаунты в этой соцсети, генпрокурор распорядился о немедленном преследовании нарушителей, а «установка VPN» вырвалась в топ пользовательских запросов Нигерии.

Скандальное решение последовало за блокировкой компанией 2 июня двух твитов президента Мухаммаду Бухари за «оскорбительное поведение», на каждый из которых поступила масса жалоб нигерийских пользователей, вследствие чего аккаунт главы государства был заблокирован на 12 часов. В последнем твите Бухари пригрозил сепаратистам наказанием за атаки на госучреждения, состоявшиеся 1 июня одновременно с призывом приостановить работу в память о жертвах гражданской войны («Те из нас, кто прошел 30 месяцев гражданской войны, будут обращаться с ними на языке, который они понимают»).

Контекст сгоряча принятого решения складывается из заголовков прессы, где похищения, массовые убийства и этнические погромы стабильно занимают первые полосы. Публичное поле наэлектризовано призраками сепаратизма, а отношение к Биафре — что-то вроде «закона Годвина», где умеренных и взвешенных суждений быть не может: офис президента регулярно обвиняют в институционализированной игбофобии и даже «геноциде» руками «джихадистов-фулани», политики из президентского лагеря постоянно угрожают активистам-игбо, а сепаратисты, допуская не менее токсичные высказывания, совершают нападения на госучреждения, убивают военных и полицейских.

(Несмотря на то что, по словам мининформации Лая Мохаммеда, Twitter не блокирует активность лидера IPOB Ннамди Кану, спустя 24 часа после «бана» Бухари Twitter удалил и посты Кану, в которых он оскорблял и угрожал смертью президентским советникам Гарбе Шеху, Феми Адезине и губ. шт. Кадуна Эль-Руфаю).

1 июня произошла серия нападений на офисы избиркома — еще раньше, во 2-й пол. мая, в штатах Юго-Востока началась полицейская операция против «преступников», в т.ч. признанных террористическими «Коренных народов Биафры» (IPOB) и их военного крыла — «Восточной сети безопасности» (ESN), что стало ответом на закупку ими оружия в Камеруне, участившиеся вооруженные акции и диверсии и крупный апрельский prison break в Оверри, откуда сбежало 1,8 тыс. заключенных.

Важно и другое. Лай Мохаммед, инициировавший проверку лицензирования всех соцсетей, получил зеленый свет на «провоз контрабандой» непопулярного Social Media Bill — безуспешно лоббируемого им с 2015 г. законодательства о регулировании соцсетей, предусматривающего в т.ч. суровые наказания вплоть до смертной казни за hate speech и fake news, и возможности ограничения доступа к соцсетям (с соотв. законопроектом выступил сенатор от шт. Нигер Мохаммед Сани Муса).

Но решение «забанить» Твиттер, как и проверка лицензирования OTT-сервисов, не обеспечены законодательной базой, регуляторными процедурами, административными распоряжениями, требующими одобрения Федерального исполнительного совета, или же исполнительным указом президента — директива мининформации, ставшая основой для действий генпрокурора, сомнительна с юридической точки зрения и может заложить опасный прецедент.

Огромен и ущерб. Twitter пользуются 61,4% интернет-пользователей (на 3-м месте после WhatsApp и Fb, до 7 млн человек), бизнес, сервисные компании. Netblocks оценивает потери от блокировки в $6 млн, или ₦2,4 млрд ежедневно ( при $134 млн, или ₦51,1 млрд ущерба от отключения всего интернета), что существенно на фоне высокой инфляции, низкого роста и огромной — в особенности молодежной — безработицы. Наконец, инвестиционная среда. То, что Twitter избрал штаб-квартирой Гану, и то, что компания не ошиблась в своем решении, переступив через огромный нигерийский рынок, особенно болезненно и для экосистемы нигерийской «кремниевой долины» Яба, и для планируемого открытия офиса Facebook в Лагосе. Открыть/Комментировать

2021-06-04 18:01:38 ​​ «Жизнь после Шекау». О последствиях гибели «патриарха» нигерийского джихада

Шестая по счету и наиболее вероятная смерть лидера «Боко харам» Абубакара Шекау, предположительно скончавшегося 19 мая в селении Найнава от полученных ран в результате неудачных переговоров с влиятельным военачальником ИГ Бако Горгоре (также погибшим в стычке), способна перекроить карту террористического подполья на северо-востоке Нигерии.

После самых серьезных (после июля 2016 и февраля 2021) межфракционных столкновений «Джамаат ахль ас-сунна лиль дава валь джихад» (JAS) потерпел тяжелое поражение от своих конкурентов из нигерийского филиала ИГ, и судьба JAS, который без Шекау — что ЛДПР без Жириновского, под большим вопросом.

Шекау, получавший финансирование от «Аль-Каиды» минимум до 2010 г., никогда радикально не дистанцировался от ИГ, несмотря на разрыв в 2016 г. Если верить его предсмертным словам, эмиссары ИГ, будучи не в восторге от фитны в Борно, все-таки предлагали ему и союз, и высокий пост.

Но отношения между JAS и ISWAP были сложными. Обе фракции «Боко харам» считали друг друга хаваридж, изменниками, но многие устали от жестокой такфиристской стратегии JAS, и после долгих месяцев подготовительной работы ИГ нанес решающий удар: заручившись поддержкой до 70% кайдов JAS, в стремительном рейде на 15 пикапах боевики ISWAP захватили оперативные базы JAS в лесу Самбиса, а с ними — и огромные арсеналы оружия и боеприпасов, попутно получив возможность воссоединения с семьями, оставшимися в лесу после раскола «Боко харам» в 2016 г.

Поскольку 20 из 22 оперативных групп JAS нашли общий язык с ISWAP, то теперь сторонники ИГ во главе с временным вали Абу Мусабом аль-Барнави поспешат капитализировать свои достижения, тем более что после роспуска шуры и чисток в рядах командования «умеренный» аль-Барнави в соответствии с инструкциями «халифа» начал серьезные реформы с расследованием «преступлений», совершенных в прошлом боевиками и командирами МТО. И это гораздо хуже психотического, компульсивного и жестокого руководства JAS — ведь «прагматическая» стратегия ISWAP избегает неизбирательного террора в отношении мусульман и концентрируется на атаках на военную инфраструктуру. И перспектив у ISWAP пугающе много:

— потенциал сближения с ячейками БХ на северо-западе, бандитскими лагерями и — гипотетически — с фракцией JAS Ибрагима Бакура на оз. Чад;

— потенциал сближения с ячейками «Ансару» на северо-западе как минимум из-за близости как целей, так и средств (неприятие неизбирательного террора в отношении мусульман);

— консолидация и упорядочивание фискальной базы вследствие сокращения рейдов JAS на территории ISWAP с захватом заложников, грабежом и запугиванием тех, кто платил налоги и сборы ISWAP.  Обе фракции — JAS и ISWAP — жили трофеями войны, ганима, но ISWAP куда больше внимания уделял налогам и закяту. По данным «официального» органа ИГ — еженедельника «Ан-Наба», за 2 мес. ему удалось собрать почти ₦51,9 млн ($157 тыс.), из них 80% — со скота, 20% — с земли.

— распространение квазигосударственного порядка, презиравшегося JAS, на территории в сфере влияния JAS: ISWAP регулирует локальную жизнь через суды, пенитенциарную систему и полицию, боевики штрафуют фермеров за покушения на пастбища, скотоводов — за захват пахотных земель. Хуже всего — этот порядок иммунен к регулярным сменам вали (три за пять лет) и находит отклик у населения.

— рост наступательного потенциала ISWAP, особенно в сезон дождей (когда возможности авиации, на которую полагается оборона городов, ограничены) с перспективой полной изоляции Майдугури, а также захвата городов Пулка, Гвоза, Банки, Изге, Бама — все они теперь в красной зоне риска. Не говоря о том, что лес Самбиса открывает путь в штат Кано.

Увы, Нигерия переживает тяжелые времена. С разрастанием сепаратизма на Юго-востоке, бандитизма на Северо-западе, джихадизма на Северо-востоке и межобщинного насилия в Среднем поясе поле для маневра у конфликтующих друг с другом штатов и федерального центра быстро сужается. Открыть/Комментировать

2021-06-02 18:01:51 ​​ «Зеленый свет?» О российских перспективах в Мали

Второй по счету переворот в Мали вызвал смешанную реакцию регионального сообщества. С одной стороны, до февраля 2022 г. — времени передачи власти к гражданскому правительству — приостановлено членство страны в ЭКОВАС и Афросоюзе, рассматривается и введение санкций, которые, в условиях административного стазиса, хронических задержек зарплат и постоянной угрозы профсоюзных забастовок, кажутся далеко не лучшим решением и, скорее всего, будут отложены на крайний случай.

С другой стороны, ЭКОВАС молчаливо принял очередную смену власти и линию аргументации ставшего «временным президентом» и утвержденным на этом посту Конституционным судом Ассими Гойта, по которому смещенный Ба Ндау нарушил «Хартию переходного периода» и принесенную им в окт. 2020 г. присягу. И хотя между ЭКОВАС и Гойта были трения — тот не сразу принял прибывшую в Кати делегацию переговорщиков ЭКОВАС во гл. с Гудлаком Джонатаном, и Джонатану не удалось уговорить Гойта восстановить Ба Ндау в должности — в самом ЭКОВАС тоже многие (в ч. глава Того Фор Ньяссингбе) были недовольны действиями Ба Ндау.

Интересен резкий разворот хунты — бывшего «Национального комитета спасения народа» — к оппозиционной коалиции M5-RFP во главе с Шогелем Майга, который получил кресло премьера, и который ранее резко критиковал военных в «милитаризации власти» и в нелегитимности самой «Хартии переходного периода» (и небезосновательно: военные, помимо мест в ВПС, получили власть в 2/3 областей, взяли под контроль админ. и мед. учреждения).

Но новый мезальянс выглядит логичным: военным в этих условиях критически нужна легитимность, а M5 — власть в стране. Сближение с M5 и смещение непопулярных Ба Ндау и Моктара Уана, против все менее популярного правительства которых начиналось движение неповиновения, несомненно, смягчило ответную реакцию ЭКОВАС, хотя внутри страны переворот был и осужден некоторыми полит. объединениями. Как бы то ни было, теперь у M5-RFP есть поле для маневра и проведения реформ — как минимум в «Республике Бамако»; наметилось и сближение с имамом Махмудом Дико.

В отличие от полковника Модибо Коне, чье удаление из нового кабмина многие связывают с его участием в военных преступлениях, возвращение в кабмин обучавшегося в РФ полковника Садио Камара некоторые СМИ связывали с пророссийским разворотом Гойта, — об этом писали как национальная пресса (L'Informateur), так и гвинейская Ledjely, буркинийская Aujourd'hui и др. издания.

Это породило немало квазиконспирологических версий о закулисной игре РФ и Франции за влияние в Мали. Их подкрепляет, с одной стороны, пророссийский консенсус части городского населения (манифестации в квартале Ньярела за военное вмешательство России, а вслед за ними и у посольства РФ, организованные пророс. активистами во главе с Адама Бен Джарра, одним из молодежных лидеров M5 и союзником антифранц. платформы Yerewolo), большая популярность операций ВКС РФ в Сирии и операторов ЧВК в ЦАР; с другой, — антифранцузский ресентимент и общая непопулярность операции «Бархан».

Поле для маневра, обеспеченное достигнутым в 2019 г. договором о военном сотрудничестве с РФ, как будто бы приоткрылось: резонанс получили прозвучавшие 30 мая угрозы Макрона о выводе размещенных в стране военных, известен и советский период биографии нового премьера Шогеля Майга...

Проблема в том, что и РФ, и Франция не отличаются в одном — в линии на силовую борьбу с террористами и др. вооруженными ополчениями; но именно во время почти семилетней операции 5,2 тыс. контингента одной из сильнейших армий мира НВФ расширили операции до Центрального Мали и, контролируя до 80% страны, стали параллельной администрацией и альтернативной политической силой в потерянных для Бамако селениях Сегу и Мопти; опыт «Бархана» показал тупиковость жесткой силовой линии, при которой власти вынуждены были начать закулисные переговоры с джихадистским подпольем, в ч. с Иядом Аг Гали и Амаду Куфа, а население — стихийно заключать пакты с джихадистами. There is no military solution. Открыть/Комментировать

2021-06-01 20:30:58 ​​ Смертельный тупик. О продолжающейся войне в Тыграе

Введенные США визовые санкции в отношении чиновников Эфиопии и Эритреи, в том числе политиков из штата Амхара и членов мятежного НФОТ, которые «подрывают урегулирование» в штате Тыграй, а также ограничения на оказание Эфиопии экономической помощи и содействия в вопросах безопасности, — все это указывает на то, что война в Тыграе выходит из-под контроля, а союзники Абия теряют терпение.

Продолжаются ожесточенные столкновения, в последние дни — на северо-западе и в центре Тыграя: от 700 тыс. до 2,2 млн чел. уже покинули свои дома, 60 тыс. бежали в Судан, 5,2 из 5,9 млн человек — 91% жителей — нуждаются в гуманитарной помощи, а миллион тиграйцев получили — в пересчете на человека — по 17 кг в теч. 4 мес., или всего 130 г/день; из-за тактики «выжженной земли» с разрушением ферм, садов, амбаров, жилых и хоз. построек, а также блокирования доступа гуманитарной помощи и срыва посевного сезона Тыграй стоит на грани рукотворного голода, появились и первые жертвы — только на востоке 50-100 ежедневно гибнут от истощения.

Конфликт давно стал четырехсторонним. Федеральные силы контролируют Мэкэле, коммуникации и города востока и северо-востока, амхарские ополчения — зн. часть Западного Тыграя, а также крайний юг, структуры НФОТ — значительную часть сельских районов центра, а также некоторые зоны юга; эритрейские же войска оккупируют север.

Партийно-государственные структуры НФОТ не были готовы к конвенциональной войне и испарились уже в первый месяц кампании. Но во многом заменившие их Силы обороны Тыграя (СОТ), отступив в горы Центрального Тыграя, оправились от тяжелых потерь и реорганизовались в небольшие, мобильные, легковооруженные подразделения из 10-90 бойцов, разделенные на специализированные отряды и прекрасно ориентирующиеся на местности. Но главное — это деревенское самоуправление: сельские комитеты — нередко без участия партийных кадров — организовались для сопротивления во взаимодействии с СОТ.

По данным HRW, все стороны совершают военные преступления, но основная тяжесть лежит на амхарских этнических ополчениях и эритрейских военных. По данным Госдепа США, амхарские ополченцы систематически занимаются этническими чистками и колонизацией городов и деревень Западного Тыграя; федералы, по данным британской Daily Telegraph, применяют и химическое оружие (что, впрочем, было опровергнуто МИД Эфиопии). Абуне Матиас, глава Православной Церкви Эфиопии, уже назвал это «геноцидом».

Эритрейские войска в стране, судя по всему, надолго — они занимают значительную часть сев. Тыграя, включая спорную зону Бадмэ, проводят операции в центре, а в апреле появлялись и на юге. У эритрейских войск пока нет причин покидать север, в т.ч. из-за выгоды войны для эритрейских военачальников (они массово демонтируют оборудование, вывозят технику и продукты), а у Эфиопии нет инструментов давления на северного соседа: скорее всего, эритрейские войска будут «незаменимы» для Аддис-Абебы накануне выборов 21 июня, в т.ч. из-за стремительного наступления «Фронта освобождения Оромо», которое началось в Уоллеге и приблизилось к Аддис-Абебе, и кровавых столкновений в штате Амхара. Де-факто половина страны живет в режиме ЧП, усугубленном милитаризацией регионов, располагающих «спецвойсками», дважды уступающими по численности федеральной армии, и территориальными конфликтами между штатами.

Война уже изменила региональный баланс сил не в пользу Эфиопии, свидетельство чему — оккупация спорной зоны Эль-Фашга суданскими войсками (с релокацией ок. 2 тыс. амхарских поселенцев в тиграйскую зону Данша). Сбывается худший из возможных сценариев — затяжная партизанская война, осложненная этническим ресентиментом. Даже если НФОТ терял популярность за 27 лет пребывания у власти, теперь СОТ и его лидеры ассоциируются с защитниками населения; СОТ не испытывают недостатка в рекрутах — молодых мужчинах и женщинах — и отторгает новые органы власти: за шесть месяцев убито 22 сотрудника временной администрации Тыграя. Открыть/Комментировать