Zangaro Today

2021-09-27 22:39:47 Разобрали с @mideastr шум вокруг возможного появления неофициальной российской ЧВК «Вагнер» в Мали. В этот раз откровенность поражает. С одной стороны — заявление главы МИД РФ Сергея Лаврова, признавшего, что малийская сторона обратилась к частной военной компании из России. С другой стороны — реплика Жозепа Борреля, прямо попросившего Москву «вообще не работать в Африке, потому что "это их место"».

Уже приходилось писать, что пророссийский консенсус в Мали сформирован; ее власти заинтересовались услугами российских военных специалистов после достаточно успешных операций в Сирии и ЦАР, а в стране нарастает раздражение французским военным присутствием. Но не следует забывать, что причины конфликта — сугубо внутренние: остро стоящий земельный вопрос, исход скотоводов из экологических ниш, конкуренция за землю и пастбища, внутриобщинное противостояние между знатью, старейшинами и религиозными лидерами, с одной стороны, и пауперизированной молодежью, с другой, назревшая реформа местного самоуправления, дефицит государственных услуг в удаленных сельских территориях, избыточные жертвы при действиях малийских ВС, от рук которых по итогам 2020 г. погибло больше мирных жителей, чем от рук джихадистов, неурегулированный статус ряда догонских ополчений, ставших параллельной властью и точно также вовлеченных в этнические чистки и военные преступления. Всеми этими вопросами на системном уровне должны заниматься власти Мали и никто больше. Практика же работы НКО, чьи финансовые средства оседают в карманах бюрократии разных уровней и локальных властей и чьи точечные проекты, например по строительству новых колодцев, лишь усиливают конкуренцию за землю и воду, только показывает, что никакими внешними усилиями давно назревшие системные проблемы не решатся.

Заинтересованность в ЧВК — любых — выглядит даже инфантилизмом малийских властей, причем малооправданным: стоит добавить, что соседний Нигер, также столкнувшийся с джихадистской угрозой в Тиллабери и допустивший на этом треке немало ошибок, все же лучше справляется с задачами развития благодаря сбалансированной политике, учету мнений и интересов регионов, в т.ч. в туарегском вопросе.

Впрочем, столкнувшись с критикой и давлением со стороны регионального сообщества ЭКОВАС, требующего скорейшей организации выборов, запланированных на февраль 2022 г., Ассими Гойта может и разыгрывать карту «Вагнера», чтобы обеспечить себе рычаги давления на соседей и, возможно, попытаться остаться у власти за пределами отведенной военным властям крайней даты и заодно пересмотреть формат отношений с Францией и ЕС, показав субъектность и независимость во внешних связях. Такие мнения вызваны, в первую очередь, промедлением в ключевых реформах, главным образом — избиркома страны, который должен стать единым органом проведения выборов.

Что касается cui bono, не следует списывать со счетов фактор Нигера. И у Мухаммаду Иссуфу, и у его преемника, действующего президента Мохамеда Базума, накопилось много претензий к руководству Мали по части урегулирования конфликта, затронувшего также Нигер, у Ниамея много вопросов к статусу Кидаля, и на фоне гибели президента Чада, ключевого «жандарма» Сахеля, Базум однозначно попытается воспользоваться новой конфигурацией, чтобы зарекомендовать Ниамей более договороспособным и лояльным Франции и США партнером, привлечь финансирование, специалистов, вооружения, дипломатическую поддержку и зарекомендовать себя лидирующей силой в Сахеле.
Не отстает и Чад, анонсировавший удвоение численности ВС и заодно оперативно сформировавший состав нового переходного законодательного органа.

https://www.kommersant.ru/doc/5006336 Открыть/Комментировать

2021-09-25 19:15:56 ​​ К приговору Полю Русесабагине

К сожалению, взгляды на режим Поля Кагаме еще долго будет определять прогремевшая на весь мир сенсационистская книга журналистки Микелы Ронг Do Not Disturb: The Story of Political Murder and an African Regime Gone Bad (2021). Написанная ярким и живым языком, она позиционируется как хроника «темных пятен» в новейшей истории страны и погружает читателя в параноидальную атмосферу шпиономании, политических убийств, теорий заговора, покушений и агентурных сетей режима Поля Кагаме в Уганде, Кении, ЮАР, Великобритании и ЕС, часть которых стали достоянием прессы и действительно вызывают вопросы, оттеняющие нарратив сверхуспешной авторитарной модернизации.

Из песни слов не выкинешь. Так, в сентябре в Мапуту (Мозамбик) был убит оппозиционер, бизнесмен и экс-офицер Ревокат Каремангинго; в мае люди в униформе мозамбикских полицейских похитили бывшего журналиста Касьена Нтамухангу, о судьбе которого до сих пор неизвестно. Абдаллах Сеиф Бампорики, член оппозиционного «Руандийского национального конгресса» (РНК), был убит в ЮАР в феврале; популярный певец Кизито Михиго, привлекший внимание полиции спорной песней 2014 г., погиб в полицейском заключении в 2020 г. Самим громким эпизодом стало убийство в 2014 г. связанного с РНК Патрика Карегейя, в прошлом друга и соратника Кагаме и главы службы внешней безопасности (1994-2004), арестованного в 2006 г. и по освобождении эмигрировавшего в ЮАР; его друг Каюмба Ньямваса, бывший глава военной разведки и один из основателей правящего РПФ, пережил целых два покушения. Но и эти мрачные истории оттеняют другое — острую борьбу за власть и вовлеченность части диссидентов в военно-политическую оппозицию на востоке ДРК, с одной стороны, и интерес Руанды в постоянных ударах по оппозиции во избежание ее концентрации на западной границе, с другой.

Приговор узнаваемому благодаря Голливуду Полю Русесабагине, получившему 25 лет тюрьмы за терроризм, стоит рассматривать именно в этом русле. У руандийского правосудия есть доводы в пользу его виновности, а спровоцированная приговором дипломатическая напряженность с Бельгией, второй родиной Русесабагины, понятна в смысле важности руандийской диаспоры как электоральной силы, хотя нужно и подчеркнуть, что весь процесс транслировался на YouTube, а обвинения основываются на информации, собранной бельгийскими властями по запросу прокуратуры Руанды.

Известны как усиливавшиеся ревизионистские взгляды Русесабагины в отношении геноцида 1994 г., так и его доказанная вовлеченность в деятельность вооруженной оппозиции на востоке Конго. 4 июля 2017 г. основанная им в 2006 г. Демократическая партия Руанды — Ихумуре провозгласила курс на вооруженную борьбу и объединение с CNRD-Убвиюнге Вильсона Иратегеки в «Руандийское движение за демократические перемены» (MRCD); в марте 2018 г. MRCD «прицепило» «Руандийское революционное движение» Каликста «Санкара» Нсабиманы (бывший член РНК и 2-й вице-председатель MRCD, он был спикером «Сил национального освобождения» (FLN), воор. крыла партии Русесабагины).

Основу MRCD составили CNRD, диссиденты из фракций «Демократических сил освобождения Руанды» (ДСОР), признанной США, ЕС и ООН террористической организации, в финансировании которой Русесабагина обвинялся еще в 2009-11 гг. и с которой он сблизился через Фостена Твагирамунгу, заключившего союз с ДСОР; эта группировка, основанная и возглавляемая преим. бывшими génocidaires, сотрудничает с РНК, группой диссидентов-перебежчиков режима Кагаме, которая, в свою очередь, действуя в Южном Киву, взаимодействует с конголезскими тутси-баньямуленге. После того как FLN прославилась несколькими пограничными нападениями между июнем и декабрем 2018 г. в парке Ньюнгве, унесшими жизнь 9 чел., «Санкара» был задержан на Коморах в апреле 2019 г. и доставлен в Кигали, где признал вину и связи с Угандой и Бурунди (частично подтвержденные ООН) — его показания, указавшие на вовлеченность Русесабагины в финансовые и политические дела группировки, и были использованы Кигали. Открыть/Комментировать

2021-09-23 20:01:14 В Эфиопии формируется сложное, конфликтное и, главное, длительное сосуществование центров власти, создающее условия для квалификации страны в качестве failed state.

Африканист Алексей Целунов @zangaro подробно анализирует кризис в Эфиопии: гражданская война на всех фронтах; мятежный Тыграq; конфликт центральной власти с ведущими западными СМИ; проблемный кейс «Плотины великого возрождения Эфиопии», в котором причудливо переплелись сюжеты внешнего вмешательства и внутреннего конфликта; территориальный спор с Суданом и диалектические взаимоотношения с президентом Эритреи.

https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/krizis-v-efiopii-grazhdanskaya-voyna-na-vsekh-frontakh-i-perspektivy-mira/ Открыть/Комментировать

2021-09-22 17:46:15 ​​ Между ястребами. О траекториях Самии Сулуху Хассан

Международная пресса по большей части разочаровалась в новом президенте Танзании Самии Хассан. Избранная 30 апреля на съезде в Додоме главой правящей Революционной партии (ЧЧМ), она несколько смягчила доставшийся в наследство от Джона Магуфули национализм, особенно в ресурсной сфере, возобновила переговоры с ТНК и присоединилась к международной кампании COVAX, дав старт вакцинации, после чего подконтрольные государству СМИ перестали транслировать «ковид-диссидентские» новости.

Однако многое перечеркнул арест 21 июля лидера оппозиционной «Чадемы» Фримана Мбове и еще 15 активистов его партии по подозрению в терроризме. По словам Зитто Кабве, лидера партии ACT Wazalendo, сделано это было под давлением хардлайнеров ЧЧМ, и с тех пор акцент сместился на преемственность администрации Самии Хассан, в частности, на сохранение репрессивного законодательного каркаса и продолжающееся давление на СМИ: сначала проблемы настигли партийную газету ЧЧМ «Ухуру» за публикацию, что Самия якобы не будет баллотироваться в 2025 г., затем — газету «Райя Мвема» за публикацию о недавнем теракте.

Стало ясно, что Самия Хассан с ее узким полем для маневра и небольшой внутрипартийной поддержкой, ограниченной кругом экс-президента Джакайи Киквете, вынуждена лавировать между группировками собственной партии в условиях, когда сохранившие влияние ультралоялисты почившего Магуфули открыто сопротивляются кампании вакцинации (особенно отличился Бишоп Джозефат Гваджима, отстраненный за это от парламентских сессий), опасаются «либерализма» Самии и указывают на давление симпатизирующих ей «старейшин» из круга Киквете на принятие кадровых решений — историческое назначение первой женщины, Стергомены Такс, на пост минобороны наряду с несколькими новыми технократами и отстраненными при Магуфули лицами в кабинет министров спровоцировали оживленную полемику, как и ряд других кадровых решений окружного уровня, вызвавших подозрения в возвращении людей Киквете и ставящих под угрозу интересы вошедших во власть и бизнес при Магуфули военных и секьюрикратов.

Надо сказать, что оппозиция тоже склонна подчеркивать «преемственность» линии нового президента и активно настаивает на конституционной реформе и новой избирательной комиссии: по ее мнению, нынешняя конституция, принятая еще в 1977 г., нуждается в серьезной ревизии полномочий, в первую очередь, президентской власти. Самии приходится мягко прощупывать почву и лавировать между интересами партийных консерваторов, обещаниями, данными оппозиции («сначала поправим экономику, а затем — конституцию») и прежним опытом работы над отложенным проектом новой конституции (2014), обязывающим ее рано или поздно вернуться к этому вопросу; в связи с этим арест Мбове выглядит одновременно и контрпродуктивным, и понятным шагом усиления позиций власти в будущих консультациях.

Продолжение репрессий и жесткой линии завязано не только на интересы «хардлайнеров» ЧЧМ —курс на координацию военно-политических целей с Руандой в Мозамбике отвечает и внутренним проблемам с безопасностью, высвеченным терактом возле французского посольства: долгое время мало для кого было секретом, что руководящий состав партизанско-террористического подполья в Кабу-Делгаду составляли выходцы из Танзании; первые ячейки были выявлены еще в 2017 г., после чего многие радикалы покинули страну и перебрались в Мозамбик и ДР Конго, а с начала восстания молодежь из пограничного региона Мтвара вступает в ряды «машабаби» в Кабу-Делгаду в первую очередь из-за отсутствия социально-экономических перспектив. Для сдерживания экстремизма нужно и укрепление рыночных механизмов, особенно в беднеющей и в куда меньшей степени, чем в Кении, открытой рынку деревне, и в то же время сохранение сильной социальной системы, которая может оказаться под угрозой в случае укрепления в государстве крупных патронажно-коррупционных кругов и их лоббистов, в первую очередь ассоциирующейся с Киквете наследников мтандао, лояльной ему партийной и бизнес-элиты. Открыть/Комментировать

2021-09-18 19:25:39 ​​ The Conversation своевременно опубликовало резюме неплохого исследования о различиях в методах правления джихадистских МТО в Сахеле, важное в свете ликвидации Аднана Абу Валида ас-Сахрави в т.ч. для понимания, почему лидер сахельского филиала ИГ с 2020 г. считался главной целью коалиции в Сахеле. Ничего нового для читателей канала в нем нет, но оно хорошо обзором свежей литературы в том числе по двум кейсам — «Катибы Масина» (Внутренняя Дельта Центрального Мали, номинально в составе коалиции JNIM) и «Исламского государства в Большой Сахаре» (ИГБС; Тиллабери, Нигер).

У всех есть нечто общее — они не претендуют на территориальный контроль, постоянно мигрируют в зоны, менее доступные для постоянного мониторинга и авиаразведки. Они слабо централизованы. КМ — сеть «катиб», находящихся номинально под контролем Амаду Куфа, делегирующего дела главам «лагерей» с полномочиями в сборе закята, судопроизводстве, финансовых делах и военно-террористических операциях, и создает сети влияния горизонтально, через «пастушеский популизм». ИГБС создает более вертикально-интегрированные структуры и коалиции с соподчинением общин и уничтожением конкурентов.

Все связанные с «Аль-Каидой» в Сахеле силы, в первую очередь коалиция JNIM, обычно уничтожают или преследуют в первую очередь тех, кто отказывается с ними сотрудничать, информаторов, неугодных чиновников и иностранных военных (но есть и другие оценки). Как правило, все МТО с выгодой для себя занимают стороны в межобщинных конфликтах (особенно на стороне фульбе). Но при этом ИГБС, будучи сложной, годами создававшейся ас-Сахрауи коалицией арабов, фульбе и части дауссак, склонно к неизбирательному террору в отношении мирных общин туарегов, дауссак, джерма, арабов, более агрессивно в отношении военных, иностранцев, христиан (в отл. от КМ), менее настроено на компромиссы с местными ополчениями и привлекает в свои ряды разочарованных и наиболее такфиристски настроенных боевиков.

Нормы реформистского ислама — запрет музыки, футбола, алкоголя, праздников, ограничения, накладываемые на женщин, — сталкиваются с неприятием значительной части населения (особенно с учетом огромной роли женщин во всех сферах жизни). МТО не могут от них отказаться (это часть их коллективной идентичности против суфийских авторитетов), но они могут выборочно не навязывать их там, где это мешает заключению альянсов. В целом, очень на многое влияют вожди, главы общин и религиозные лидеры. Но если КМ избегает жесткого внедрения шариата и суровых наказаний, то ИГБС не останавливается перед казнями и суровыми телесными наказаниями.

Главное поле легитимации МТО — земельный вопрос. И КМ, и ИГБС оказывают защиту от краж скота в виде посреднических услуг и выплат компенсаций. При этом если КМ адаптировала традиц. механизмы землепользования, снизив сборы в пользу джовро, вождей — хозяев пастбищных угодий, то ИГБС — более амбициозно и перехватило у КМ идею «коллективизации» угодий для привлечения низших каст фульбе, что лишь углубляет масштабы этнической мобилизации.

Все сахельские МТО не бюрократичны и практикуют гибкий неформальный теневой контроль. И КМ, и ИГБС практикуют мобильные шариатские суды, собирают закят, но при этом если КМ подходит к финансовым делам централизованно, то ИГБС оставляет больше трофеев сторонникам, соответственно больше мотивируя их к совершению рейдов.

Везде обратная связь в виде социальных услуг населению — рудиментарна и служит скорее краткосрочным популистским и вербовочным целям (раздачи риса, лекарств, и т.д.), даже сборы закята неизменно сопровождаются трениями и сопротивлением, потому что предполагают элемент вымогательства и перераспределения в пользу «низших» каст и общин.

Поэтому резон в охоте на ас-Сахрави все же был. Если структуры ИГ в Нигерии иммунны к сменам лидеров, то это вряд ли относится к сахельскому филиалу МТО, чей институциональный каркас зачаточен и которому вслед за ликвидацией ключевых фигур предстоит либо найти сопоставимого лидера-стратега, способного к заключению альянсов с местными общинными лидерами и проведению «жесткой линии», либо просто раствориться. Открыть/Комментировать

2021-09-16 22:30:17 ​​ Интернет облетела публикация агентства «Рейтер» о скором заключении властями Мали контракта с неофициальной российской ЧВК «Вагнер» об отправке в страну 1 тыс. операторов для тренировки местных военнослужащих и охраны высших должностных лиц (по модели ЦАР) с оплатой $10,8 млн в мес. и предоставлением концессий на добычу в стране золота.

В случае, если информация окажется правдой, — а влиятельное издание «Жен Африк» подтверждает интенсификацию усилий российской стороны в лоббировании инициативы, равно как и интенсивную дипломатическую работу Парижа по недопущению появления «Вагнера» — вероятно, были «активированы» российские связи одного из лидеров путчистов и нынешнего министра обороны Садио Камара, учившегося в т.ч. в РФ. Это одна из самых влиятельных фигур в военном правительстве, который приходится другом и родственником другой фигуре предполагаемого соглашения — министру шахт Ламину Сейду Траоре. Кроме того, благоприятный пророссийский консенсус уже сформирован среди части жителей как минимум столичного региона.

Заинтересованность в ЧВК «Вагнер» — лишь часть напряженного поиска решений в виде более автономной военной структуры, не скованной ни провальной парадигмой точечного устранения лидеров джихадистского подполья ввиду высокой автономности и фрагментарности джихадистской экосистемы, ни привычной для всех ВС бюрократией (с FAMA взаимодействуют силы операций «Бархан», G5, EUTM, «Такуба», МИНУСМА) и имеющей более широкую свободу действий, нежели «легальные» ЧВК (напр., из ЮАР), занятые охранно-логистическими мероприятиями и разминированием.

Представляется, что информация о планах развертывания российских ЧВК идет и на пользу хунте, работающей на собственную социальную базу, особенно жителей Бамако, южных и центральных областей, резко настроенных против Франции и ее военного присутствия; на фоне ухудшения ситуации с безопасностью даже в относительно «благополучных» золотоносных регионах и отсутствия прогресса в остальном — в дорожной карте выборов, реформе избиркома и местного самоуправления, Ассими Гойта пытается продемонстрировать хоть какие-то значимые успехи за пределами точечных антикоррупционных следствий, в особенности — самостоятельность во внешних сношениях; поскольку региональных лидеров встревожили слова премьера Шогеля Майга, что «выборы — не в приоритете», а именно на них особенно настаивают партнеры, Гойта в лице «Вагнера» получит рычаги сдерживания давления ЭКОВАС.

Представляется, что хунте даже выгодно провоцировать Францию, после мая 2021 г. все более критичной к будущему операции «Бархан» (число публикаций в СМИ давно не поддается учету) и уже анонсировавшей сокращение военного присутствия в Сахеле, в ч., спровоцировать французскую сторону вновь продемонстрировать приверженность военным властям Мали (здесь важно отметить достаточно «своевременное» заявление о ликвидации лидера «ИГ в Большой Сахаре» Аднана Абу Валида ас-Сахрауи, сведения о гибели которого циркулировали с 22 августа), и, возможно, прощупать почву для продления переходного периода.

С др. стороны, в случае серьезности намерений хунте предстоит взвесить свои решения: Франция ясно дает понять, что «Вагнер» — новая красная линия, а присутствие российской ЧВК «несовместимо» с ее стратегией, и с Парижем поспешил солидаризироваться и глава минобороны ФРГ (в Мали в рамках тренировочной миссии ЕС и МИНУСМА задействовано 1500 нем. военных). Прежняя красная черта — недопустимость переговоров Бамако с джихадистами — была проведена Парижем ранее, хотя она критикуется экспертами, частично расходится с мнением ООН и АС и полностью — с Алжиром, не говоря о Мавритании, чьи элиты к 2011 г. достигли неформального пакта с «Аль-Каидой», минимизировавшего ее вербовочный потенциал. Еще аспект — отношения Мали с Нигером, ключевым партнером по безопасности, тесно связанным с ЕС и США и ввиду трений с Бамако по поводу урегулирования в Кидале желающим перехватить региональное первенство в качестве центра притяжения финансов и вооружений. Открыть/Комментировать

2021-09-14 18:46:05 ​​ «Политический СПИД». О новом кризисе в Сомали

Новый и самый серьезный с апреля 2021 г. конституционный кризис разразился в Сомали после того, как 6 сентября премьер Мохамед Хусейн Робле отправил в отставку главу Национального агентства разведки и безопасности (NISA) Фахада Ясина и назначил на его место Башира Мохамеда.

Поводом стал отказ предоставить ему доклад об обстоятельствах гибели пропавшей сотрудницы NISA, специалистки по кибербезопасности 24-летней Икран Тахлиль, якобы убитой террористами «Аш-Шабаб» (спикер группировки поспешил опровергнуть обвинения, а семья погибшей, связавшаяся с «Аш-Шабаб» по клановым каналам, тоже отвергла офиц. версию и обвинила NISA, да и сама «Аш-Шабаб» ранее всегда брала ответственность за убийства оперативников разведки).

Президент Фармаджо, чей мандат технически закончился 8 февраля, счел действия премьера неконституционными, но Робле заручился поддержкой военачальников и руководителей силовых структур, верные ему войска (среди близких NISA полувоенных структур президенту верна «Дуфан», премьеру — «Варан» и «Гашан») заняли штаб-квартиру NISA. Фармаджо уступил лишь частично, назначив Ясина советником по безопасности, но утвердив во гл. NISA свою креатуру — Ясина Абдуллахи Фарея.

Фигура Ясина, в прошлом — журналиста «Аль-Джазиры» и сотрудника катарских фондов, давно вызывала вопросы, как и modus operandi самой NISA, по разл. оценкам, неэффективной, инфильтрованной «Аш-Шабаб» и политизированной структуры. Но в течение 2017-2020 Фахад был главным звеном в т.н. «системе FFK» (Фармаджо, Фахад и экс-премьер Хайре) и ключевым «связным» Могадишо с Катаром и Турцией.

Любопытно, что многие тоже не верят официальной версии трагедии — ходят слухи, что сотрудница располагала сведениями об отправке сомалийских военных в Эритрею для операций против мятежников НФОТ в Тыграе — информация, циркулировавшая с янв. 2021, но отрицавшаяся властями. Вопрос чувствительный и для внешних сил: огромные инвестиции в строительство ВС со стороны ЕС, АМИСОМ и Турции могут быть скомпрометированы участием СНА в боевых действиях на стороне этого rogue state, с которым Фармаджо налаживал тесные контакты.

Новый виток обострения ждать себя не заставил: 9 сент., после того как Робле отправил в отставку главу МВД Хасана Хундубея Джимале и назначил на его пост парламентария Абдуллахи Мохамеда Нура, Фармаджо, в свою очередь, обвинил Робле в «плохом руководстве» и заявил, что министр продолжит исполнять обязанности. В ответ Робле запретил министерствам и др. госструктурам снимать без разрешения деньги со счетов ЦБ, включая средства МВФ. Фармаджо и в этот раз уступил лишь частично, назначив комиссию по расследованию убийства Икран (правда, практика последних лет показывает, что эти комиссии не очень эффективны).

10-часовые переговоры между премьером и президентом провалились, не в последнюю очередь потому, что оба апеллируют к разным статьям временной и далекой от совершенства конституции; в апреле конфронтация премьера с президентом, желавшим продлить полномочия на 2 года, закончилась лишь после того как президент передал Робле полномочия по безопасности и организации выборов — а ныне последний обвиняет Фармаджо в желании забрать их вновь.

Внешние силы, включая Турцию, Катар, ОАЭ, давно устали от этого, по выражению президента Уганды, «политического СПИДа», и ожидают лишь гарантий проведения в октябре-ноябре выборов и избрания нового президента, на которых Фармаджо, заявившему о желании баллотироваться вновь, победить будет непросто с учетом аллергии страны на инкумбентов. Будучи первым за долгое время представителем клана марехан на высшем гос. посту, он давно настроил против себя глав клана хавие в Могадишо, и у него, пользующегося безусловной поддержкой лишь спецназа Харамъад, нет достаточных ресурсов для авторитарной централизации. Но и Робле — хотя и хавие, до недавних пор относительный новичок в политике и вынужден считаться с оппозицией, возглавляемой двумя экс-президентами, Шейхом Шерифом Ахмедом и Хуссейном Шейхом Мохамудом, верными им частями ВС и ополчениями, которые отвергают порядок проведения выборов. Открыть/Комментировать

2021-09-11 14:04:38 Эксклюзивное интервью-детектив «Медузы» со Сью Добсон — белой активисткой из ЮАР, которая состояла в АНК, училась подпольной работе в СССР и боролась с апартеидом. Позже ее раскрыли, но от ареста Сью спас советский дипломат

https://meduza.io/feature/2021/09/03/svoey-svobodoy-ya-obyazana-sotrudniku-sovetskogo-posolstva Открыть/Комментировать

2021-09-09 20:01:34 ​​ Антиконституционное поведение или «необходимое зло»? По следам переворота в Гвинее

• Несмотря на важность Гвинеи для рынков сырья, ТНК меньше зависят от гвинейских бокситов и железной руды, чем Гвинея — от ТНК, и хунта, скорее всего, займет прагматическую линию. Вопрос цен на продовольствие, особенно рис, импорт которого невозможен без экспортной выручки — ключевой для любой власти в Гвинее. Путчисты оставили порты открытыми для экспорта и гарантировали безопасность работы добывающих ТНК, включая крупнейшие — Rio Tinto, «Русал», Alcoa, Chinalco, ради бесперебойного получения иностранной валюты и налоговых поступлений, а в случае «Русала» — еще и работы его социальной, медицинской и проч. «градообразующей» инфраструктуры. Наиболее тревожная для ТНК мера — назначение военных администраторов вместо гражданских губернаторов, поведение которых непредсказуемо с учетом известного нам о состоянии ВС. Но многие сходятся в том, что экспроприации маловероятны, максимум — изменение налогового режима.

• Переворот спровоцировал резкую реакцию мирового и регионального сообществ, призвавших к «возвращению конституционного порядка» и «немедленному освобождению Альфы Конде». Членство Гвинеи в ЭКОВАС приостановлено. В протоколах ЭКОВАС есть набор санкционных механизмов, от самых радикальных (военной интервенции) до индивидуальных и коллективных санкций, закрытия воздушных и наземных границ, приостановки торговых и финансовых операций (кроме товаров первой необходимости, энергии и лекарств).

Колебания в введении санкций обусловлены сходствами с аналогичными событиями в Нигере в 2011 г. по итогам конституционного кризиса, и неясностью, что делать в ситуации, когда военные беспрепятственно захватывают власть при одобрении населения и организованных политических сил и молчании сторонников Конде, приостанавливают деятельность именно той конституции, которая стала причиной ожесточенных акций гражданского неповиновения 2019-2020 г., и в конечном итоге стоила должности инициатору ее принятия, когда структуры ВС одна за другой переподчиняются новой хунте, и не в первую очередь благодаря этнической солидарности (Думбуя — малинке из Канкана).

Неясно, к какой легитимной власти апеллировать, если концентрация принятия решений в офисе президента и режим «ручного управления» уже парализовали принятие решений, вызвали трения с премьером и брожения в правящей партии, патронажные каналы популистской электоральной мобилизации Джене Каба Конде оказались бессильны перед спадом популярности ее супруга даже в электоральных бастионах, а вмешательство исполнительной власти в выборы и преследования оппозиции никогда не были секретом для полисимейкеров. Поэтому резче всех высказались соратник Конде по Социнтерну Антониу Гутерриш, а также лидеры Кот-д'Ивуара, Того и Конго-Браззавиля, тоже пережившие и «обнуления», и кризисы легитимности, зато показательно молчание лидера Гвинеи-Бисау, резко настроенного против Конде.

• Динамика событий, скорее, побуждает изучать ситуацию, чем вмешиваться в нее. Прежние перевороты — Лансаны Конте и Дадиса Камары — привели страну к катастрофе, но нынешний может и разблокировать те немалые ресурсы (кулуарные, патронажные), которые уходили у Конде на предотвращение путча. Думбуя, сравнивающий себя с Джерри Ролингсом — офицер с безупречной репутацией, очень популярный внутри страны, а из «дипломатической ссылки» на Кубе он возвращает не менее популярного в рядах ВС генерала Абубакара Сидики Камара по прозвищу «Иди Амин». Одной из первых мер стало освобождение политзаключенных (что, впрочем, делали все путчисты), упразднение смешанных блокпостов военных, жандармов и полиции на ключевых развязках Конакри и других городов, вызывавших большое раздражение населения. Диалог с «Национальным фронтом защиты конституции», позиция лидера оппозиции Селу Далейна Диалло, выразившего готовность работать с новыми властями, а также лидера влиятельной оппозиционной UFR Сидия Туре и др. фигур, указывают на быструю смену политического ландшафта, с которым придется считаться. Открыть/Комментировать

2021-09-07 17:01:40 ​​ Еще несколько комментариев для «Независимой газеты» о контексте переворота. Взявшая власть военная хунта обвиняет Конде приблизительно все те же вещах, покончить с которыми обещал в 2010 г. сам Альфа Конде, пострадавший от репрессий активист и политэмигрант, профессор Сорбонны, социалист и панафриканист, который пришел к власти на волне порожденной чередой военных переворотов нестабильности, распада государственных органов и утраты ими легитимности, высокой инфляции и межэтнической поляризации и открыл новую эпоху в истории страны.

В годы нахождения у власти Конде, принявший, как он выражался, «страну без государства», действительно добился наведения определенного институционального порядка и достаточно высоких показателей макроэкономической и социальной стабильности. Но злоупотребление идеологией стабильности неизбежно приводило к нарастанию авторитарных, а то и репрессивных тенденций в его руководстве (вплоть до преследований и арестов оппозиции) застойных – в экономике и государственном управлении, кризисных — в социальной, санитарной, образовательной сферах, по которым Гвинея отстает от соседей, катастрофических — в межэтнических отношениях: позиционируя себя надэтническим и общенациональным политиком, Альфа Конде так и не смог наладить отношения с крупнейшей в стране общиной фульбе, настроив против себя их оппозицию и влиятельную диаспору — одну из крупнейших в мире, контролирующую региональную торговлю и вкладывающую в развитие своей страны немалые средства.

Все это превосходно описал знаменитый гвинейский писатель Тьерно Моненембо в своей колонке в сатирическом гвинейском издании Le Lynx: государство — больно, его фон — перестрелки охотников-донсо с жандармами в Сигири, муфтии в Тимби-Туни, диктующие брачные обычаи в обход мэра, префекта или губернатора и переименовывающие селения на арабский манер, нормализация в обиходном дискурсе теорий заговора.

Третий раз вступив в должность в 2020 г., Конде вновь пообещал совершить «маленькую революцию», покончить с хронической коррупцией на всех уровнях власти, бездельем, а то и отсутствием чиновников и министров на рабочих местах. Но назначение почти полностью прежнего состава кабмина во главе с прежним премьером Ибрагимом Кассори Фофана заставило поднять брови даже многих членов правящей партии.

И чем дальше тем больше в стране фиксировали «рост без развития», как ситуацию в экономике емко охарактеризовал в 2019 г. МВФ. А именно — опережающее развитие добывающего сектора в ущерб другим отраслям экономики и без выраженного роста занятости, доходов и качества жизни населения. 

Экономика по-прежнему сосредоточена вокруг добычи и транспортировки минерального сырья, которая ведётся компаниями со всего мира и часто критикуется гражданским обществом и оппозицией за пренебрежение ТНК санитарными и экологическими стандартами, загрязнение рек и водоемов токсичными отходами вплоть до локальных рукотворных экологических катастроф, а также за коррупционные эпизоды в получении лицензий и слабую дисциплину ТНК в уплате налогов.

Все это вызывало раздражение в информационно открытой стране с традиционно сильной оппозицией и профсоюзами. При этом даже высокие показатели добычи и благоприятная конъюнктура цен не генерировали роста занятости и все меньше ощущались работающим населением, чьи доходы почти не росли, и которые лицезрели стагнацию, если не деградацию критической инфраструктуры (лишь 3% сельского населения имеют доступ к электричеству) и невысокое качество сдаваемых в строй новых объектов. Фотографии под хештегом #Montronsnosroutes («покажем наши дороги») стали одним из любимых развлечений интернет-пользователей Гвинеи: например, чтобы попасть из столицы на север страны дешевле лететь самолетом до столицы соседней Мали — Бамако. А на дорогах всегда есть риск нарваться на вымогательства на блокпостах жандармерии: показательно, что обещание их сокращения, возложенное на Минобороны, было единственной мерой, призванной в августе компенсировать повышение цен на топливо. Открыть/Комментировать