2023-07-20 07:22:54
Из ловушек и клеток убегают, когда есть хотя бы малейшая возможность.
Есть миллион способов сделать это.
Самых оригинальных.
Александр Черкасов, писатель, городской голова Барнаула, Екатеринбурга, открыв немало запасов золота для Российской империи, оставил ярчайшие очерки о своей жизни – охотника и горного инженера на приисках. А, значит, и на каторге. Золото мыли каторжные.
Дело было в Шахтаме, на золотом промысле, в «этом вертепе настоящей, патентованной каторги». Забайкалье, 1850-е гг.
Жил-был Шилов, ссыльнокаторжный, из казаков, костистый и с «доброй русской физиономией», и был он «замечательный песенник», которого знала «вся каторга по всему Нерчинскому краю». И задумал он бежать, о чем тут же пошла молва, добравшись до надзирателей. Жалели его, любили, грозили пальцем, на что он отвечал только: «Больше не могу!».
И вот «однажды в прекрасное майское утро, когда вся окружающая природа уже ожила по-весеннему… конвой принял всю артель» и «вся партия, побрякивая кандалами, двинулась на работы». А по дороге, «окаймленной кустами и лесом», «Шилов, как соловей, запел известную всей каторге песню:
Отлетает ваш соколичек
Из очей ваших, из глаз!..»
«В движущейся партии воцарилась тишина, и все душой и сердцем внимали благоговейным звукам любимого товарища.
Этой же магической силе очарования поддался и военный караул, в котором под серой шинелью билось тоже русское сердце, увлекающееся родными мотивами, так тепло и звучно передаваемые знаменитым певцом, в особенности рано утром и среди улыбающейся природы».
Партия тихо двигалась вперед, «Шилов все сильнее и сильнее, все душевнее и сердечнее продолжал свою песню», а конвой, «лес и горы, внимая этим святым звукам певца, затаили свое дыхание».
«Тут Шилов преспокойно ровным шагом вышел за линию конвоиров, отделился несколько в гору и, продолжая заливаться тем же соловьем каторги, настолько вышел из кругозора конвоя, что вдруг скрылся за кусты и помахал шапкой».
А партия «забрякала кандалами», так что поднялся шум и «растерявшиеся солдаты не знали, что делать», хотя и приговаривали: «Ох, Шилов бежал! Шилов бежал!». Когда же два – три солдата бросились в погоню, то «тотчас потеряли из глаз Шилова, почему для очищения совести, выстрелив несколько раз наудачу в кусты, возвратились к капральству». А Шилов «скоро успел скрыться в крутых изгибах нагорья и сдержал свое слово – бежать «на виду у всех».
«Когда было впоследствии неизбежное «дело» по поводу того, что арестант ушел на глазах вооруженного конвоя», «солдатики чистосердечно сознались» в том, что, «как люди, поддались обаянию знаменитого песенника», ибо он «зачаровал их».
Все-так у дела был счастливый конец. Шилова поймали, вернули, прибавили срок, «легонько «помазали» плетишками», а потом освободили по «высочайшим манифестам» 1855 – 1856 гг., и он «завел домишко, женился» и составил – вместе с инженером Янчуковским - «замечательный хор» по своему выбору.
«Всех песенников насчитывалось до шестидесяти человек». «Самые задушевные и «каторжанские» песни выполнялись с такой чарующей силой, что нередко слезы бежали по щекам слушателей, замирала душа и невольная, особого рода, дрожь, пробегала по всему организму».
«Правду говорил покойный Янчуковский, что если бы была ему возможность обладать этим хором, то он немедленно вышел бы в отставку, уехал с ним в Москву, в Россию, и сделался бы богатым человеком».
Человек с талантом – разрушает клетки.
Если есть хотя бы малейшая возможность.
См.: Черкасов А.А. Из записок сибирского охотника. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1987.
3.3K viewsedited 04:22