НА TETHERA-METHERA РАССЧИТАЙСЬ «— Надо посчитаться, кому с па | О словах и не только

НА TETHERA-METHERA РАССЧИТАЙСЬ

«— Надо посчитаться, кому с парашютом прыгать, — сказал Авоська.
— Правильно! — подхватил Сиропчик. — Только всем надо считаться, и толстеньким и тоненьким, чтоб никому обидно не было.
— Ладно, давайте считаться, — согласился Незнайка.
Все построились в кружок, и Незнайка принялся считать, тыкая каждого пальцем:

Энэ бэнэ реc!
Квинтер финтер жес!
Энэ бэнэ ряба,
Квинтер финтер жаба…»

«Но зато к вице-королю подошел низкорослый идиот и, доверчиво обняв его за талию, сказал несколько слов на птичьем языке.
— Что? — искательно спросил перепугавшийся Берлага.
— Эне, бэнэ, раба, квинтер, финтер, жаба, — явственно произнёс новый знакомый»

Считалка в этих двух цитатах: из «Приключений Незнайки» и из «Золотого телёнка» — явно восходит к латыни: unus, duo, tres, quattuor, quinque, sex. Но латинские числительные здесь видоизменены так, чтобы соседние слова оказались больше похожи друг на друга.

Похожим образом до самого недавнего времени считали овцеводы на севере Англии. Взяв кельтские или английские числительные (ну, в общем, какие-то индоевропейские), они тоже выстроили их в рифмованные пары. Как и в русских считалках, могло получаться немножко по-разному — вот, например, так в Дербишир-Дейлс:

yan — tan, tethera — methera, pip,
sethera — lethera, hovera — dovera, dick

1 — 2, 3 — 4, 5,
6 — 7, 8 — 9, 10

Когда мы считаем по порядку, мы часто голосом объединяем числительные в пары («раз-два, три-четыре»), и созвучия в соседних словах — это очень удобно. Иногда эти созвучия закрепляются в языке: например, по-русски слово ‘9’ должно было бы иметь начальное н (как английское nine, латинское novem и т. д.), но это невять уподобилось соседу и получилось девять — десять. Вообще, из всех славянских и балтийских языков n осталось только в древнепрусском newīnts ‘девятый’. Слова семь и восемь — тоже результат уподобления: никакого м в слове ‘8’ в праиндоевропейском не было.

Однако такие созвучия неудобны, если не считать по порядку, а называть количество или числа по отдельности. По-таджиски ҳафт китоб — это ‘7 книг’, а ҳашт китоб — ‘8 книг’, попробуй различи в беглой речи. Могут быть созвучны и несоседние числительные: например, французские six ‘6’ и dix ‘10’; в помакском языке (Греция, Турция, Болгария) числительное ‘1’ славянское — једин, а ‘7’ заимствовано из турецкого: једи. Но с созвучием можно и бороться: по-немецки, диктуя номера, вместо zwei часто говорят zwo, чтобы не путалось с drei.

А что же в итоге побеждает: стремление к уподоблению соседей или к их различению? Я взял данные из большой базы, в которой для 3550 естественных языков собраны числительные 1–10, и посмотрел, в скольких из них есть пары числительных, различающихся на один звук. Таких языков 755, то есть в каждом пятом языке есть слабо различимые числительные, а пар — 1079 (в некоторых языках пар больше одной: например, миштекские úwí ‘2’, úní ‘3’, účá ‘7’, úná ‘8’ и účí ‘10’ образуют 6 пар).

Выбрать два числа из десяти можно 45 способами, а два соседних числа — 9 способами; то есть мы бы ожидали, что созвучных пар соседних чисел будет 20%. Но их оказывается 365 из 1079 (34%), так что тяга к уподоблению соседних чисел явно сильнее, чем стремление ничего не путать.