Из-за того, что мы чувствуем себя осажденными, неудивительно, | Восстановление авторства жизни

Из-за того, что мы чувствуем себя осажденными, неудивительно, что мужчин и женщин мотает между мечтой об уходе от мира в уединенное место, и желанием быть в этой уединенности желанными для кого-то. И когда мы в осаде, и когда нас оставляют в покое, лучше всего мы живем на перекрестке между недостижимым одиночеством и недостижимой причастностью, принадлежностью к большему целому, а в пределе — в беседе с обоими этими полюсами, когда не существует выбора между ними. Мы — и то, и другое; другие люди никогда не исчезнут из нашей жизни совсем, но уединение возможно и необходимо.
Создавать для себя пространство уединения в осажденной повседневности — это, возможно, один из самых храбрых поступков, который люди, мужчины и женщины, могут совершить для себя. "Nel mezzo", в самой гуще и середине всего, как писал Данте, оставаться осажденными — но видеть и мочь пережить красоту этого, потому что мы создали для себя пространство, где можем стоять. Мы в окружении — людей, событий, загадок, которые мы постепенно научились любить; но теперь мы видим в них не врагов и не захватчиков, залегших в осаде, а будто действующих лиц драмы, будто впервые, одновременно знакомых и поражающих своей новизной. Мы обнаруживаем, что когда кто-то стучит к нам в дверь — это не только бремя, но и честь для нас; мы понимаем, что быть видимыми для мира, признанными и желанными им — когда у нас есть место, где мы можем встретить и принять всех и всё, —  это бесконечно предпочтительнее обратной, противоположной ситуации.

Дэвид Уайт
из книги
CONSOLATIONS: The Solace, Nourishment and Underlying Meaning of Everyday Words.
перевод Дарьи Кутузовой