Проснулась в семь, прочитала новости, выпила чай и села писать | Мята Хари

Проснулась в семь, прочитала новости, выпила чай и села писать.
Это странное чувство: писать текст в тот апрель, где это ещё важно, где журчит весна и льется жизнь, пишется моя книга и нет боевых действий — потому что сейчас кажется что и меня немного нет, тыкает на буквы на экране одна моя маленькая часть - но пусть она тыкает, пожалуйста, я не хочу ее спугнуть. Пусть она будет, потому как если не строить жизнь по кирпичику маленькими делами, то смысла будто совсем не останется.

Время новое и совсем немелодическое, высечь творческую искру нереально сложно. Потому что это не мелодия, и даже не этюд, а какие-то беглые сложные минорные гаммы. Какофония.

Радости от письма давно нет, и кажется, что ее вообще и не было - какая то галлюцинация.
Да, у многих из нас сейчас дереализация.
С другой стороны большие тетради со списками, выписками и цитатами, файлы с заметками, а также масса книг на рабочем столе напоминают о том, что что-то все же было: Ибсен, Чехов, о боже, Гоголь, Ницше,
Блок - на всем этом теперь блок.
Ну и хорошо, - подумала я, - не придется окунаться в это раскисшее прошлое.
Лежащие во тьме прошлого тема и тексты созревали многие годы но в одночасье стали будто неактуальны.
Или ещё да?

Последний месяц были не психологические консультации, - медицина катастроф была. Как будто все события во вне, которые накапливались, но не случились, в срок не поспели, вывалились кучей в очень короткий промежуток времени.

Как давно мы не были лёгкими и беспечными.
Уже почти 40 дней, а это по поминальным обрядам начало отпускания...
Как хочется шумно выдохнуть напряжение, как бегун, порвавший финишную ленточку.
Но до финала ещё далеко.

Так же далеко, как мы теперешние к тогдашним, 23 февральским. Недолго нам в тот последний спокойный праздник предстояло вкушать аромат новоподаренных мужчинам носков, потому как уже вызревала в подпольях кровь, уже кипела слеза, а в пространствах ближних, осязаемых, Аннушка уже разлила свое чёртово масло.

И всё уже произошло, но не догнало нас, и очень скоро мы узнаем имена каких-то генералов, и вспомним названия каких-то городов, оружий, и все мы
будем проживать эти страшные дни каждый по-разному.

Теперь, когда первый шок у прошёл, предлагаю разбираться, осознавать, ощущать.
Стараться понять свои мысли и чувства, свою жизнь, а не общественную.

Мы все уходили во что-то,
в кого-то
и куда-то.

Пора возвращаться в себя.