Исключительная личность в исключительных обстоятельствах, бунт | Моноклер

Исключительная личность в исключительных обстоятельствах, бунт против убогой действительности, изображение её в фантастических образах/тонах — штампы, с которыми неизменно ассоциируется романтизм как направление европейской культуры. Но такие формулировки не ведут к пониманию его сути. Какое оно, мироощущение романтиков? Как романтизм связан с учением Фихте о бесконечном трансцендентальном «Я», непостижимости всего сущего и идеями мыслителя Алексея Лосева? Почему человек («Я») и мир («не-Я») не существуют друг без друга? И в чём романтики близки восточной философии? Разбираемся с культурологом Олегом Комковым.

«Эту идею нужно соотнести и с формулой Лосева – вовлеченность человека в бесконечность. Подлинный человек задуман (задание у него) природой/Богом для того, чтобы стать всем. Для того, чтобы не дробить мир на кусочки, а видеть его всегда целостным, чтобы знания были не осколочными и мозаичными, чтобы разные науки обнимали все мироздание и давали постичь его как целое. Новалис говорил о необходимости создать всеобщую синтетическую науку будущего, которая отражала бы действительность полностью. Для этого нужно всматриваться в частные вещи. Занимаясь химией, можно многое понять в философии, занимаясь геологией, мы понимаем лучше астрономию. Тут знакомая вам идея синтеза прозвучала не раз. Где синтез наук, там синтез искусств. Однако синтез – это вялое слово, а имеется в виду именно полнота, целостность бытия. Не сшивание чего-то из кусочков, а обретение видения поистине божественного, высшего. Я сказал, что к этому человек призван, но в человеке это уже изначально заключено, как в зерне. Существование человека как бесконечной открытости дает одновременно и полноту жизни. Лермонтовскому парусу ничего не нужно, кроме как скитаться по просторам океана. Ничего не надо достигать. Все уже достигнуто в этом движении и скитании. Чем дальше это скитание простирается, чем его больше, чем оно лучше осознается и переживается, тем человек ближе к тому, что Фихте называл трансцендентальным «Я». То есть подлинным Я. В индийской философии это имеет свой очевидный аналог – тождество брахмана и атмана. Тождество всяческой единичной души и мировой души, которое изначально. Только чтобы в этом убедиться, надо поработать.

В этих терминах немного уточняется картина романтической неудовлетворенности окружающим миром. Все плохо в том мире, в котором мы живем, потому что все это неподлинно в самом сущностном, онтологическом смысле. Как неподлинно наше ограниченное «я». Иллюзия, мираж. Чтобы это понять, нужно погрузиться в это мыслью и чувством. А единство мысли и чувства реализуется в искусстве...».

https://monocler.ru/romantizm-i-zahvachennost-beskonechnostyu/