Клятская, гребанная, е*учая этика. Ты просыпаешься утром. Пров | Katyamna

Клятская, гребанная, е*учая этика. Ты просыпаешься утром. Проверяешь чаты. Одни не вышли на связь из Беларуси. Других благополучно встретили и везут в Финку. Третьи что-то еще.

А потом ты доходишь до невинного чатика. Где ты всего лишь помогаешь вывезти лежачего и незрячего в Москву  и не известно, сможешь ли помочь - ибо он очень близко к туда. К тому туда, где все происходит.

И первая фраза, которуб ты читаешь: "мы за ...".

Слово вместо трех точек - не вобла. И не выхухоль. И не выдра. И не воробей. Там стоит самое *лядское слово. И вот это - мы за - прибивает тебя на хрен.  Меня - прибивает - на хрен.

Лежачий старик. Не видит. Семья рвется его вытащить. Такая нормальная семья. Которая срывается за своим стариком. Которой просто надо помочь. Старик - тяжелый. Уходящий возможно. И еще день назад ты лезешь из кожи, чтобы им помочь. Тебе совершенно все равно, что старик - уходящий. Ты просто хочешь его вытащить. Чтобы родные были с ним столько, сколько могут. Может день. Может месяц. Может год. Ты никогда не знаешь, сколько там отмерено. И кем.

Лежачий. Старик. Незрячий. Ты ничего не знаешь про этого старика. По возросту он застал вторую мировую. По возрасту он был тогда ребенком. Не младенцем. Он может помнить. Даже если он не в себе - он скорее помнит свое детство, чем вчерашний день.

Ты не знаешь ничего про его мысли и чувства. Ты не знаешь ничего про его разум. Ты только щнаешь, его дочь решила тебе сообщить: она за.

И в тебе рвется все. Хочется швырять стекло в стены. Хочется плакать и орать. А еще ты думаншь про деньги - те, которые собираются с такой болью. Они есть у тебя - на вывоз этого старика. Приготовлены. И ты не знаешь больше - можешь ли их тратить на него.  Он старик. Он лежачий. Он не видит. Какая тебе разница. Какая тебе разница. Какая тебе разница.

Нет ее.

Но только тебя трясет. Ты стоишь и думаешь - ради чего? Ради чего ты сейчас одна? Ради чего уехал тот, которого ты любишь. Ради чего ты сидишь прикованной к своему любимому городу. Ради чего у тебя не хватает сил говорить с родными....

Ради чего? Зачем ломать свою жизнь, ради этого старика.

Тебя трясет. Ты стоишь на своем гребанном мосту. Ты не можешь уйти. Не потому, что некуда - потому что ты не можешь уйти. Потому что ты - клять - таки выдержишь. И простоишь на этом долбанном мосту ровно столько, сколько нужно. Для всех этих брошенных, оставшихся и оставленных.

Ты будешь выть, ругаться и плакать. И стоять.

Мы каждый день стоим тут. На своих мостах. Пока хватает сил. И продолжаем стоять, когда не хватает.

Иногда мне кажется, что мы стоим просто потому, что больше некому.  Но - на самом деле - я не знаю, почему мы стоим.

UPD
Может быть - пунктуация. Может быть ошибка. Может быть неудачный текст - там было продолжение. Может быть я не права. Все это может быть. Но эти слова настолько ужасны, что бьют под дых в любом контексте. И через нас прошло много тех, кого я предпочла бы не возить. И все равно - везла.