Пока арестованных развозят по тюрьмам, политологи ведут дискус | Кагарлицкий letters
Пока арестованных развозят по тюрьмам, политологи ведут дискуссию о будущем протестного движения. По большей части призывая готовиться к осенним выборам — вот тогда-то оппозиция покажет власти, за кого в самом деле большинство! Например, Аббас Галямов в Фейсбуке написал, что продолжение акций сопротивления «приведёт лишь к выгоранию протеста. Ведь если люди настроятся на скорый результат, то и разочарование тоже не заставит себя ждать. Конечно, и искусственной демобилизации — дескать, всем спасибо, все расходимся — тоже не надо. Надо просто четко обозначить свой приоритет — предстоящие думские выборы».
Тут хорошо видно, насколько политтехнологи и политологи чужды понимания именно политики как общественного процесса, имеющего объективные основания и внутреннюю логику. Власть в России радикально изменила методы господства и управления, по сути можно говорить об установлении нового режима, действующего уже совершенно иными методами, чем ранее. Процесс изменения режима сверху начался весной 2020 г. с внесения поправок в конституцию и ограничения гражданских свобод под предлогом борьбы с ковидом. Он завершается установлением прямого контроля президентской администрации над руководством думских оппозиционных партий (переход к ручному управлению) и массовыми репрессиями. «Управляемая демократия», существовавшая до недавнего времени, сменяется открытой диктатурой, которая, однако, ещё не вполне укрепилась и стабилизировалась. Именно в этом суть разворачивающегося сейчас кризиса. Правящая группировка сознает, что никакими иными методами кроме репрессивных она сохранить своё положение уже не может, а общество, ещё недавно терпевшее «гибридный» полу-авторитарный режим, сопротивляется, пытаясь помешать этой «перестройке наоборот», и по возможности перейти в наступление против дискредитированной власти.
Протест не может быть «отложен» или перенесён на осень как какое-то мероприятие. Не может он быть и переведен в некий «режим подготовки к главному событию». И не только потому, что это деморализует и демотивирует людей, выходящих сегодня на улицы, но и потому, что самого события, о котором мечтает Галямов, не будет. Если власть выйдет победительницей из нынешнего противостояния, то про выборы как соревнование партий и кандидатов (даже в том ограниченном виде, как это было до 2020 года) можно забыть. Список нового состава Думы уже формируется сейчас в президентской администрации, партии будут полностью лишены всякой самостоятельной роли, а все результаты нарисованы заранее. Избиратель на такие выборы не придет. И уж точно не будет иметь ни мотивов, ни оснований для протеста.
Вопрос в том, удастся ли диктатуре консолидироваться, завершится ли переворот сверху успехом или крахом. Третьего варианта нет. Попытка сейчас «притормозить» народные выступления даст эффект даже более деморализующий, чем репрессивное подавление или «выгорание» активности. В случае поражения «зимней революции», осенью уже никто не выйдет.
Разумеется, и в этом случае нынешняя верхушка обречена. Смена методов управления сама по себе является следствием кризиса и ощущения безнадежности: других способов сохранить власть не осталось. Социально-экономические условия и глобальный контекст, в котором был возможен путинский порядок, безвозвратно исчезли. А потому неминуемы новые кризисы и крушение системы. Но в случае неудачи «зимней революции», следующего взрыва ждать надо уже не ближайшей осенью и уж точно — не в связи с выборами.
