2021-11-16 16:51:17
Сломанные мальчики и сатанинские мамкиЛекции Марины Уорнер (
Managing Monsters: Six Myths of Our Time, 1994) начинаются с интересной мысли: один из самых очерненных женских образов в культуре – не женщина-предательница, женщина-убийца, женщина-искусительница, а… мать-одиночка. Потому что она автоматически и искусительница, и предательница, и убийца. Уорнер прочерчивает путь этого образа от Медеи до, страшно сказать, «Парка Юрского периода», где, как вы помните, женская популяция динозавров умудряется дать потомство (и пиздюлей людям).
Я буквально вчера столкнулась с замечательной иллюстрацией мифа об одинокой матери-волчице – иллюстрацией прямиком из нефильтрованных домостройных 50-х. Дальше –
спойлеры.
Джон Блэкберн – один из моих любимых лоуброу-авторов: он строгал схематичные, но безумно захватывающие оккультные триллеры (о парочке я уже писала). Местами это очаровательная клюква (собаку советского шпиона обезвреживают, сказав ей «Shura e vas lublu»), местами – not so очаровательные потоки расизма и других -измов эпохи. Роман
Broken Boy (1959) – один из самых остросюжетных и по совместительству один из самых, как ща говорят, проблемных. Из реки вылавливают труп девушки, убитой с особой жестокостью: полиция ищет маньяка-мужчину, но в финале зло оказывается противоположного пола. Более того, это дело рук не одной дамы: целая клика женщин, брошенных мужьями, ведет войну – нет, не с самими мужиками, а с девушками, которые их «увели» и дропнули. Символ этой квазисатанинской секты со смешным названием Маленький Альбер – «сломанный мальчик»: божество с вывихнутыми суставами на всех конечностях. Оно символизирует сыновей таких женщин; сыновья – единственные мужчины, которые остаются в их власти, и если Медея своих детей убивает, то эти ее подражательницы их психологически калечат. Унижают, держат под каблуком, ограждают от девушек.
По сюжету, вымышленный культ «сломанного мальчика» появился благодаря вполне реальной мадагаскарской королеве и матери-одиночке Ранавалуне I (для друзей – Rabodoandrianampoinimerina). На момент написания романа Ранавалуну считали кем-то вроде африканской графини Батори, которая убивала просто из любви к процессу – но позже ее фигуру стали переосмысливать. Королеву, которая проверяла своих подданных более изощренными методами, чем в «Дюне», и при власти которой население королевства уменьшилось
вдвое, сложно оправдать, как и мать, убивающую своих детей, но если винить
только ее, то уж очень чистыми выходят Британия и Франция, которые вели против Мадагаскара гибридную войну образца XIX века, вынуждая королеву ловить заговорщиков и гонять миссионеров. А «сломанный мальчик» Ранавалуны, которого в романе мать держит в подвале, в реальности за спиной у нее продал остров французам.
…удивительная, конечно, фантазия: одинокие женщины, которые не могут сохранить семью, убивают одиноких женщин, которые не хотят заводить семью. И образ живет-с. Если заикнуться о том, что единственная террористическая организация, построенная вокруг
одиночества участников – это
мужская организация, кто-нибудь обязательно скажет: «и что только за психопатки воспитывают этих инцелов!»
2.4K views13:51