Мой рабочий стол стоит у окна, окно на первом этаже и выходит | Азохен вей

Мой рабочий стол стоит у окна, окно на первом этаже и выходит во внутренний двор, он же сад, он же детская площадка. Утром буднего дня там обычно никого нет, только кошки и птицы. Но сегодня часов в десять пришел пожилой мужчина, он обходил двор неторопливым шагом, иногда останавливался и громко, протяжно, раскатисто кричал: АЛЬ ТИДАГИ («не волнуйся, не переживай», обращенное к женщине). И я подумала: ого. Подумала: ну ничего себе знак свыше! Подумала: может, это психотерапевт-коммивояжер совершает рекламный тур.
Спросила Льва: признавайся, это ты нанял мужика, чтобы он ходил под моим окном и кричал «не волнуйся»? Какой чудесный романтический жест.
Но Лев сказал, что это старьевщик, и он кричит «альтизахен», на идише — «старые вещи».

И я думаю: удивительно, как неравномерно течет время в разных местах. Ходят ли по Москве старьевщики? Сейчас, наверное, нет. У Зощенко среди рассказов о детстве есть «Галоши и мороженое», — там они с сестрой находят рваную галошу, продают старьевщику, покупают на вырученные деньги мороженое и, увлеченные открывшимися перспективами, на следующий день продают ему еще пару галош, уже домашних. Узнавший об этом папа продает старьевщику все игрушки своих предприимчивых детей. Возможно, не случись этой истории, Михаил Зощенко вырос бы счастливым предпринимателем, а не несчастным писателем.

Но это было сто с лишним лет назад. А тут мужик реально ходит по дворам. И кричит. И, если только он не делает это исключительно ради собственного удовольствия, — кто-то действительно пользуется его услугами! Потому что мы в Израиле ни от чего не отказываемся, у нас не догоняющее, а накопительное развитие. Интернет? Давайте, но все важные документы мы все равно будем слать по факсу. Разговорный иврит? Замечательная идея, но не выбрасывать же теперь идиш. Система переработки мусора и предприятия типа «Свалки» или «Фактуры»? Прекрасно, но старьевщик по-прежнему будет ходить по дворам и кричать «альтизахен».

Мне нравится такое положение дел. Я за бесконечное разнообразие в бесконечных комбинациях, пусть цветут все цветы, даже уродливые тюльпаны из переработанного пластика, непременный атрибут каждой местной ж/д станции. Сама я, впрочем, не пользуюсь ни факсом, ни идишем, а ненужные вещи раздаю друзьям или отношу на фактуру. Фактура вообще одно из моих самых любимых мест во всем Тель-Авиве, там как будто сами стены шепчут тебе: аль тидаги, а вещи шепчут: примерь нас, а книжки шепчут: унеси нас домой, а я шепчу: ну еб твою мать, потому что ни в платяном, ни в книжном шкафу давно нет места, — но примеряю, и уношу, и на какое-то время действительно перестаю волноваться