2022-05-24 16:47:17
Пять книг из личной библиотеки Борхеса«Год за годом наша память создает разнородную библиотеку из книг или отдельных страниц, чтение которых делало нас счастливыми и радость от которых нам было бы приятно разделить с другими». Х.Л.Б.Сегодня мы собрали пять книг и пять впечатлений Х.Л. Борхеса от них — полные тексты собраны в
«Личной библиотеке». Здесь приводится лишь толика, но очень любопытно «услышать» мнение писателя.
Уилки Коллинз «Лунный камень»Уилки Коллинз, мастер сюжетных поворотов, волнующей интриги и непредсказуемых развязок, постепенно излагает историю устами своих героев. Этот прием, обеспечивающий драматическое и порой контрастное соположение точек зрения персонажей, по всей видимости, восходит к эпистолярным романам восемнадцатого века. Коллинз, не желавший низводить своих персонажей до статуса шестеренок простого механизма, изобразил их человечными и правдоподобными.
Морис Метерлинк «Разум цветов»Метерлинк в своих драмах намеренно выводит перед нами странные существа, которые подчиняют себе воображение, но остаются необъясненными. Вначале он разрабатывал художественные возможности тайны. Потом захотел эти тайны раскрыть. Отойдя от католической веры своего детства, он сосредоточился на необычайном — передаче мыслей на расстояние, четвертом измерении Хинтона, неповторимых рысаках Эльберфельда, разуме цветов.
Генрик Ибсен «Пер Гюнт»«Пер Гюнт», — по-моему, лучшая вещь автора и одна из лучших пьес в мировой литературе. В ней фантастично все, кроме убежденности, что это сон. Пер Гюнт — абсолютно безответственный и абсолютно обворожительный негодяй. Он одержим иллюзией собственной исключительности. Разбитый и осмеянный, он мечтает о высочайшем титуле Властелина над Самим Собой; в каирском сумасшедшем доме помешанные провозглашают его, затоптанного в прах, своим царем.
«Пер Гюнт» — смесь кошмара и волшебной сказки. Мы воспринимаем невероятные перипетии и переменчивую географию, развернутую на его страницах, с благодарным ужасом.
Герберт Джордж Уэллс «Человек-невидимка»В каждом из текстов Уэллса явлено одно-единственное чудо; окружающие его обстоятельства донельзя будничны и серы. Обратимся к
«Человеку-невидимке» (1897). Чтобы сделать Гигеса невидимым, греки прибегли к помощи бронзового кольца, найденного в бронзовом коне; Уэллс — для большего правдоподобия — представляет нам альбиноса, который погружает себя в особую жидкость, а потом вынужден ходить голым и босым, потому что одежда и обувь, в отличие от него самого, невидимостью не обладают. В творчестве Уэллса глубинный смысл важен не меньше, чем сюжет. Его человек-невидимка — символ нашего одиночества, символ, которому уготована долгая судьба.
Федор Достоевский «Бесы» Взяться за книгу Достоевского — значит очутиться в огромном неизвестном городе или в гуще битвы.
«Преступление и наказание» открыло мне совершенно неведомый мир. Но когда я начал читать
«Бесов», произошло что-то странное. Я почувствовал, что вернулся на родину. Степь в этом романе была вроде нашей пампы, только увеличенной в размерах. Варвара Петровна и Степан Трофимович ничем, кроме непроизносимых имен, не отличались от двух безалаберных аргентинских стариков. Книга начиналась так оживленно, как будто рассказчик не знал о ее трагическом конце.
#подборки
3.6K views13:47
А
