ОТКУДА ВИРУС? ИЗ ЛАБОРАТОРИЙ ВЕСТИМО. НОВЫЙ ВИТОК Национальные | ВИРУСНАЯ НАГРУЗКА

ОТКУДА ВИРУС? ИЗ ЛАБОРАТОРИЙ ВЕСТИМО. НОВЫЙ ВИТОК
Национальные институты здравоохранения США (NIH) направили члену Палаты представителей от Республиканской партии Джеймсу Комеру письмо с фактическим признанием того, что финансировали исследования по усилению функций (gain-of-function), но затем сами же попытались откреститься. Ситуация особенно примечательна в свете того, что NIH до последнего утверждали, что не давали одобрения на финансирование NIAID подобных исследований в Уханьском институте вирусологии.

В письме NIH не только открыто признают, что предоставили грант EcoHealth Alliance, организации, которая, в свою очередь, финансировала уханьскую лабораторию, но и сообщают некоторые интересные детали. В частности, в рамках данного гранта ученые проводили эксперимент на гуманизированных мышах , имеющих человеческий рецептор ACE2.
Они заразили их естественным вирусом летучих мышей W1V1, а также его химерным вариантом SHC014 W1V1, генетически модифицированным для того, чтобы он мог поражать человеческие клетки - и обнаружили, что SHC014 W1V1 сделал состояние мышей “более тяжелым”. После подобных заявлений сложно утверждать об отсутствии усиления функций, но автор письма честно пытается: “как иногда случается в науке, это был неожиданный результат, противоположный тому, чего ученые пытались достичь”.

Но дальше - больше: по мнению NIH, данный вирус не является “усиленным патогеном с пандемическим потенциалом” (ePPP), поскольку его действие не было продемонстрировано на людях (мыши с человеческими рецепторами не в счет). При этом, согласно собственному определению NIH, к исследованиям ePPP относятся те, в отношении которых “разумно предположить, что они могут создавать, передавать или использовать потенциальные пандемические патогены, в результате чего повышается их трансмиссивность и/или вирулентность для людей”. Очевидно, создания химерных вирусов и их применение на гуманизированных мышах, оказавшегося даже чересчур успешным, для “разумных предположений” недостаточно.

Ведомство также направило Комеру анализ генетического сходства человеческих вирусов SARS с отдельными коронавирусами летучих мышей , утверждая, что даже если они “совпадают на 96-97%, эксперты сходятся во мнении, что эти вирусы слишком различаются, чтобы являться предшественником SARS-CoV-2”. Здесь, однако, также есть нюанс: во-первых, в данном списке значатся всего несколько из большого числа вирусов животных, схожих с SARS, во-вторых, там упоминаются только вирусы естественного происхождения. Насколько близки к SARS-CoV-2 искусственно модифицированные вирусы вроде SHC014 W1V1, по-прежнему остается загадкой.

Эти данные вызвали законные подозрения, если не сказать возмущение. И NIH, посмотрев на реакцию, выступил с опровержением: директор NIH Фрэнсис Коллинз опубликовал открытое письмо, в котором утверждал, что выводы о возможности лабораторного происхождения COVID-19 являются “дезинформацией, заполняющей пустоту” отсутствия научных данных о происхождении возбудителя COVID-19. По его словам, “анализ геномных данных демонстрирует, что естественные коронавирусы летучих мышей, изученные в рамках гранта NIH, генетически далеки от SARS-CoV-2 и не могли вызвать пандемию COVID-19”, а “любые утверждения об обратном явно ложны”.
На самом деле, мы уже неоднократно слышали подобную риторику, в том числе от Энтони Фаучи, у которого, как и у его коллег из NIH, есть проблемы с точностью определений. В свое время он характеризовал gain-of-functions как исследование, при котором ученые “берут вирус, который может заразить человека, и повышают его трансмиссивность и/или патогенность для людей” и утверждал, что “этого категорически не делалось”. Однако из данного определения были предусмотрительно изъяты вирусы, которые изначально не могли поражать людей, но приобрели такую способность в результате селекции или генетической модификации - именно те вирусы, с которыми, как выяснилось и работали китайские ученые на деньги американских налогоплательщиков.