В продолжение рассказа о «теории селектората», и о том, как ин | Деньги и песец
В продолжение рассказа о «теории селектората», и о том, как институты влияют на экономическую политику.
Меня спросили, а что если политик (царь, или кто угодно, будет, условно говоря, «добрый») - что по этому поводу говорит «теория селектората»?
Так вот, Мескита считает, что «добрый человек» в политические лидеры не попадет - они все там [УДАЛЕНО] нехорошие люди (а Макс Дюверже объяснял, что это нормально, и голосовать надо за того, кто «менее хуже»)
Ну, а чтобы вы поверили, что в политике система важнее личности, Мескита в книге The Predictioneer’s Game рассказал историю бельгийского короля Леопольда II (1835-1909).
Король Леопольд Второй правил Бельгией с 1865 года. Это был просто чудесный монарх 19 века. Просвещенный и добрый. Ввел конституцию и избирательное право, запретил детский труд, разрешил профсоюзы, законодательно закрепил выходные, и вообще был просто котик. Строил музеи, вокзалы, военные крепости, причем массу всего, что построил лично для себя, передал потом бельгийскому народу. Денег на Бельгию король не жалел (ну, и семью не забывал).
Откуда у Леопольда были деньги? А у него была собственная колония в Африке, которая называлась «Свободное государство Конго». Причем, это была не государственная колония, а личное владение короля (ну, так он договорился с другими европейскими монархами). Губернатором Конго Леопольд назначил знаменитого путешественника Стэнли. В Конго король устроил нечто вроде корпорации «Каучукпром». Леопольд и Стэнли, были, как сказали бы сейчас, «эффективными менеджерами», за 16 лет они увеличили производство каучука в 200 раз.
А потом выяснилось, как именно король и его губернатор «повышали эффективность» конголезской колонии. Все жители страны должны были работать на плантациях три недели из четырех, сдавая каучук по норме. Кто не выполнял норму - тому отрубали руки. Порядок в стране наводили карательные отряды Force Publique («общественные силы»). В управлении Стэнли помогали местные работорговцы.
Леопольд не просто знал, что происходит в Конго - он этим всем руководил. Назначал и смещал кадры, устанавливал нормы, требовал отчеты, повышал планы сдачи каучука, снижал себестоимость. Его «эффективный менеджмент» за 30 лет обошелся Конго примерно в 10 миллионов человек (лояльные королю историки говорят о пяти миллионах, нелояльные - о пятнадцати).
В общем, один и тот же человек, было просто очаровательным королем в Бельгии, и кровавым эксплуататором в Конго. Как же так?
Всё потому, объясняет Мескита, что в Бельгии король зависел от многих, а в Конго многие зависели от него. В Конго колониальная власть опиралась на небольшую привилегированную группу, постоянно обогащавшуюся грабежом; в Бельгии блага и свободы необходимо было распределять среди относительно широкого слоя. Вот так.
