На пристани Варлаам заметил седовласого священника с георгиевс | ИГУМЕННЕКАЮСЬ

На пристани Варлаам заметил седовласого священника с георгиевской ленточкой. Белый крестик компенсировала природная наглость. Тыкая себя в известную букву, обрамлённую георгиевской лентой, он быстро рекрутировал мужиков на безвозмездную погрузку внушительного багажа. Взамен, он уверял их, что к Москве никто не подступится, ибо, как и прежде, в любой момент можно облететь столицу с правильной иконой. Упомянул он и Чернобыль, аукнувшийся аж до Норвегии и, конечно, погрозил супостату всей ядерной мощью нашей державы...
Эту речь у причала наблюдал и другой священник. Сквозь его косу уверенно зияла блестящая лысина. Держался он очень просто - за жёлтый крест. Окружённый толпой тёток, очевидно своих прихожанок, он иронизировал, не вступая в открытый диалог с батюшкой популистом.
Седовласый выдавал в себе крупного выпендрёжника. Помимо известной буквы у сердца, на голове у него была не русская скуфья, а греческая камилавка. Варлааму было понятно, что батюшка - не монах, но препоясан он был по-монашески и, когда раздражался, хватался за... лестовки... Лестовки! Варлаам с трудом поборол в себе воскресающего уставщика. Обратился бы поп к нему хоть в полслова: огрёб бы. По чину. Но персонаж оказался бывалым и точно знал, кого не стоит задевать. Священник старательно отводил глаза от бородатого мужчины в штатском.
Отец популист с белым крестиком расположился в кормовой части. Отец с жёлтым крестиком - на носу. Варлаам, по обычаю, остался на воздухе. Через время из носовой части повалили приличные люди. Варлаам решил полюбопытствовать и увидел, что лысеющий пастырь взялся за акафист нараспев со своими прихожанками. Не желающие покидать своих мест путники недоумённо хлопали глазами, беспомощно глядя на любого, заглянувшего.
- Светское государство...- Варлаам покачал головой.
- Своих не бросаем!- прорезывая нестройное пение, донеслось сзади. Варлаам двинулся на голос. В проходе он увидел ящики, неделикатно предложенные к погрузке. Варлаам прикинул:
- Товар.
Привезённое из знаменитого места, оно будет поделено и размножено, и с припиской "свят(ой)(ая)(ое)" будет продано за хорошие деньги на приходе. Когда Варлаам увидел батюшку, тот спорил. С красным от злости лицом. Кто-то усомнился в эффективности облёта с иконой против распространения радиации... Психанув, отец популист вскочил с места и пересел на другое. Там он мгновенно переменился в лице, приподнял брови, расслабил веки, успокоил метущийся взор и заулыбался. Когда краска сошла с лица, с батюшки можно было писать икону.
- Артист!- подумал Варлаам.
Какой-то инженер, определив в Варлааме учёного мужа, посетовал, что батюшка ничего не понимает и несёт околесицу. Другой рассказал, что плыл с этим же священником утренним рейсом и обратил внимание, что напускная святость не помешала батюшке встать впереди всей очереди, как только подошло судно.
Варлаам пожал плечами.
Выпив чая, он снова вышел на воздух. Оба священника уже были там и кидали на него беглые нерешительные взгляды. Варлаам к этому привык. Он ждал, что батюшки пойдут хоть на какой-то контакт друг с другом. Ведь они даже не кивнули друг другу, имитируя подобие приветствия. Потом он вспомнил, что и сам не желает никакого взаимодействия со своими собратьями, а значит, в этом есть закономерность. В голове промелькнуло напутствие опытного батюшки:
- Знай,- говорил тот,- человек человеку - волк, а поп попу - волчище.
Варлаам печально улыбнулся.
#приключенияварлаама