Признаю честно, меня тоже расстроило, что вчера Екатерина Иван | Телеграм Игоря Ермоленко

Признаю честно, меня тоже расстроило, что вчера Екатерина Ивановна назвала вторую сторону «подпевалами».

Но мы хотя бы подпеваем за комфортный город для людей последовательно и уже несколько лет:
— Продвигали исследования урбанистов, безбарьерную среду и платные парковки в 2014 году
— Ругали подземные переходы в 2012 и одобряли наземные в 2020
— Радовались первой велопарковке в 2012, а в 2014 спрашивали тогдашнего мэра Боженова, когда же уже будут велодорожки
— Считали пешеходов и машины у Диорамы в 2014 и 2016, чтобы там появилась комфортная городская среда, а сейчас основные идеи этого проекта реализованы!
— А Варламова звали аж в 2013.

И комфортная городская среда нас стала интересовать не с сентября 2020 года. Игоря Ермоленко в этой ситуации как раз и отличает то, что он как журналист публично разбирался в реформе с того дня как впервые эту идею показали народу.
Еще работая в go31, Игорь критиковал вектор развития белгородского транспорта до того, как мы свернули в правильную сторону и сотрудничая с «Городскими проектами», призывал снижать скорость и делать островки безопасности.
Буду объективен, Екатерина в 2019 действительно была за комфорт личного автомобиля, против велосипедизации и платных парковок.

Павел Сапожников, который появился в декабре 2020 — это вообще фарс чистой воды. Вот Екатерина думает, что это пиар-ход, чтобы он якобы возглавил этот «протест», заменив её. Но простите, петиция Сапожникова далеко от статьи КПРФ не ушла.

Екатерина говорит, что тоже разбиралась в этой реформе (с весны видимо), просто не писала публично. Хотелось бы верить, но странно, что вся остальная работа публичная, а работа по такой важной реформе нет. Ничего Екатерина не сказала и про Богданку, хотя планы её реконструкции представляли в феврале 2020 вместе с планами по Щорса.

Но все же власть должна была лучше провести работу с информированием. Наверное, если летом горожане увидели бы такой подробный проект (а я уверен что он был), вопросов осталось бы меньше. А если бы применили «ковровое информирование», провели встречи как public-talk до начала реконструкции и применили бы другие инструменты pr-коммуникации, сейчас была бы другая картина отношения к реформе.

Надеюсь, это станет хорошим PR-уроком для всех.