Как я леплю из кинетического песка борьбу с перфекционизмом П | Вашу мать!
Как я леплю из кинетического песка борьбу с перфекционизмом
Полюбили с Федором играть с кинетическим песком и формочками. Позавтракав, он деловито предлагает «давай кого-нибудь слепим!», и мы погружаемся в мир песка, который потом мне надо в спешке перед работой убрать со всех поверхностей. И я вдруг заметила за собой странную штуку: мне хочется, чтобы каждая слепленная улитка или морская звезда была идеальной. Федор насыпает ложкой песок в формочку неравномерно, а я ему подсказываю: давай еще вот сюда сыпь, видишь, тут меньше, чем везде! Федор утрамбовывает песок в формочке как попало, а я стараюсь размазать его ровным слоем и добиться нужной плотности.
Федор переворачивает формочку без уважения к утрамбованному в ней песку, и поэтому он частично высыпается, улитка получается неидеальной, и мои внутренности сжимаются от этого несовершенства.
«Умничка!», — хвалит самого себя Федор.
«Эта улитка из голубого песка ущербна, как все, за что я берусь!», — думаю я.
Или вот паззлы. Мой сложное мироустройство не позволяет мне оставить паззл несобранным, на половине. Во-первых, потому, что это некрасиво. Во-вторых, потому, что я знаю, что если не собрать паззл, детали потеряются навсегда, и я буду находить их в наволочке, в холодильнике, в собачьем корме, где угодно — но только не там, где они должны быть. Федор же обладает суперспособностью увлеченно собирать паззл, а потом бросить его, оставив в стороне один кусочек, который не нашел свое место.
Мои внутренности завязываются в узел от такого варварства.
«Нельзя оставить незаконченным», «стыдно делать посредственно» — эти мысли даже не звучат у меня в голове, это скорее непроговариваемые, но существующие в моих базовых установках запреты. Теперь я пытаюсь переформулировать их в вопросы. Что случится, если мы не соберем паззл до конца? Ничего не случится. Ровным счетом ничего. Что произойдет, если улитка рассыпется? Ничего, мы с Федором сможем похохотать над нашей криворукостью. Или слепить новую.
И знаете, я учусь с собой договариваться. Когда я вижу каплю шоколадного мороженого, которая как в замедленной съемке плавно летит на белую футболку моего сына, я говорю себе: у Федора есть другие футболки, а пятно отстирается.
Просто потому, что материнство у меня всего одно. И оно, конечно, неидеальное, зато — мое. Поэтому пусть мой сын лепит морских звезд хоть в форме песчаных дюн, для меня слепленные им звезды — самые морские на свете.
