2021-05-30 09:20:42
Чайна Ву, преподаватель и специалист по скорби, рассказывает, что друзья постоянно призывают ее не упоминать слово "смерть" во время консультаций, а вместо этого говорить эвфемизмами "скончался" или "отправился на небеса". В ответ Чайна говорит им, что если она не произнесет слова "смерть" и "умирание", то кто же еще это сделает... Язык во многом отражает вот это подспудное "если я этого не скажу, то этого и не случится; контроль в моих руках".
Элизабет Кюблер-Росс однажды сказала: "Те, кто ввел табу на упоминание о смерти, частично ответственные за людей, ведущих пустое, бесцельное существование. Ведь если кажется, что будешь жить вечно, легко откладывать на завтра то, что тебе предназначено сделать". Говорить о том, что мы и наши близкие смертны, - значит говорить о самой жизни, потому что смерть - это великое зеркало, и разговоры о ней не должны быть ни пугающими, ни болезненными. Как язвительно заметил мой соотечественник с Северо-Запада Майкл Мид, "для человека полностью реализоваться в жизни - значит отправиться к вратам смерти, обретя свое истинное я".
"Когда мы не знаем, что делать дальше, начинается истинная работа; когда не понимаем, каким путем идти, - истинное путешествие. Разум, не сбитый с толку, не старается мыслить. Лишь тот ручей поет, на чьем пути пороги". (Уэнделл Берри)
Истории смерти дают нам возможность переосмыслить собственные желания и увидеть новые перспективы. Через подобные истории мы познаем себя, сравнивая собственные чувства и переживания с тем, что проходит главный герой. А отрицая эти события, теряем способность выразить себя. Вот почему мы читаем литературу, в частности мифы и легенды, вот почему запойно смотрим телевизор, пытаясь отыскать луч надежды.
Не вполне понятно, что делать со всеми историями об околосмертном опыте и призраках, которыми я поделился в этой главе. И я не думаю, что смысл в наличии четкого объяснения. Единственная причина их рассказывать - в том, чтобы ощутить изумление жизнью. Мне кажется, важно не найти точный ответ, а сохранить стремление к нему. Киоко Мори, по-моему, сказала об этом лучше других: "Все наши рассуждения о смерти на самом деле есть рассуждения о жизни".
В разговоре она спросила своего молодого собеседника: "Что плохого в смерти?"
Этот вопрос шокирует простотой и ошеломляет абсолютной ясностью. Он ставит под сомнение все, что мы принимаем, как должное: ночь темна, а смерть - это плохо. Но, возможно, смерть есть дар или, по крайней мере, определяющая человеческая черта. Лесли настаивала: "Нам нужны концовки, потому что самое основное окончание заложено в нас самих. То, что я смертна не отрицает смысла, а создает его. Важно не то, как долго я живу, а как именно я живу".
Ты скорбишь ровно с той же силой, с какой любишь".
90 views06:20
W
