2021-02-15 09:30:13
Очень интересное исследование об устройстве региональной власти на двух противоположных примерах. Первый – Новокузнецк: рентно-сырьевой просто устроенный город, во многом напоминающий устройство всей России. Второй – два района Новосибирска: аналог «олигархической республики», с системой сдержек и противовесов – какой могла бы стать Россия при переходе к элементам электоральной демократии. Исследование – Юрия Пустовойта из Сибирского отделения РАНХиГС («Полис», №4, 2019), на фокус-группах из представителей местных элит (высшие чиновники, депутаты, бизнесмены, главреды местных изданий, политтехнологи и т.д.). Краткая картина.
НОВОКУЗНЕЦК
По структуре режим в крупном индустриальном центре (Новокузнецк) являет собой модель элитаризма, где наиболее влиятельные акторы сформировали в целом единую группу, где ключевой фигурой выступает представитель региональной (федеральной) бюрократии, население контролируется через систему организаций. Такой тип власти описывается американским исследователем Орлумом как «сложная пирамида с вертикальной интеграцией». Доминирующая группа (сплочённая силовая, политическая, партийная бюрократия, крупные международные бизнес-структуры и подконтрольные средства массовой информации) действует на базе интуитивно понимаемых и мало предсказуемых распоряжений патрона. Несанкционированная политическая активность наказывается, «проигравшие» акторы либо уезжают из города и региона (благоприятный исход), либо попадают под суд и получают реальное или условное наказание (менее благоприятный итог; высказывание из фокус-группы – «Сказали, у нас демократия, будешь проявлять активность – статью сам выберешь: либо наркотики, либо растление малолетних»).
(Система завязана на бесконтрольную добычу денег. «Пока не выяснит, в чём личный интерес - ничего делать не будет», - фокус-группа).
Электоральный процесс полностью управляемый, результат голосования не имеет ничего общего с волеизъявлением избирателей. Последнее обстоятельство не особенно скрывается: об этом рассказывают и члены избирательных комиссий, и прочие участники электоральных мероприятий («А то, что у нас по 1000 бюллетеней оказывалось, честно скажу, мне привозили по несколько упаковок бюллетеней из областной администрации, уже подписанные, уже с крестиками, куда нужно бросить», - фокус-группа).
Крупный бизнес имеет своих представителей во всех органах законодательной власти, но, как правило, его участие в публичной политике этим и ограничивается. По умолчанию действуют некоторые квоты, определяющую роль в результатах голосования играет персональная поддержка губернатора или мэра. Если посмотреть на результаты выборов в законодательные собрания, то мы увидим устойчивый иерархизированный перечень «уважаемых людей» от крупных предприятий, среднего строительного и дорожного бизнеса, спортсменов, врачей и педагогов, иногда дозированно разбавляемый представителями ЛДПР и «Справедливой России».
Стратегия «хозяина» означает регулярные ритуальные публичные комплименты более высокому уровню иерархии, подчеркнутое лёгкое презрение к «бардаку демократии», активное использование социальной риторики, ярких образов, регулярные поиски врагов и тех, «кто мешает работать». Всё это органично сочетается с непрозрачностью принятия основных экономических и социальных решений и запретом на любую несанкционированную политическую инициативу.
После смены власти все привилегии прежнего «хозяина» обнуляются. Так, степень взаимопроникновения власти и бизнеса наглядно проявилась после отставки мэра С.Мартина, когда в течение года был ликвидирован крупнейший городской банк (его сын входил в состав учредителей) и началось банкротство крупной строительной компании, связанной с градостроительными инициативами администрации.
(в следующем посте – об экономико-политическом устройстве более сложного города, Новосибирска)
11.3K views06:30