18 декабря 2020 (金) Какой-то сумрачный и странный, с признак | Токийский Дневник

18 декабря 2020 (金)

Какой-то сумрачный и странный, с признаками имперской роскоши, дом культуры. Гроб с телом моей бабушки стоит на сцене, к нему подходят незнакомые люди и кладут цветы, в основном, красные гвоздики и белые розы.
Я стою, прислонившись к стене, и смотрю на происходящее, не чувствуя боли и не ощущая скорби. Я понимаю, что бабушки больше нет, но это не значит, что мы с ней потеряли друг друга. В зал заходит очень высокий человек в чёрном. Это Теодор Курентзис.

— Слушайте, вот что вы тут вообще делаете? — спрашиваю его я.
— Это очень хороший вопрос, — отвечает он с акцентом, который ощутимой волной искажает пространство и время. — Можно, конечно, сказать, что я просто зашёл сюда вслед за другими людьми. Мне всегда интересно, куда и с какими мыслями устремляются людские потоки. Но вообще-то это ваш сон. А я ищу свой молоток, а точнее, девушку, которой я его на днях подарил. Вы её знаете? У меня скоро выступление. И он мне очень нужен — чтобы руководить оркестром.
— Этот молоток вам уже не принадлежит — вы его подарили. Придётся поискать новый. Знаете, сегодня похороны моей бабушки, она там, в гробу на сцене. Я думаю, что могу попросить для вас молоток у этих вот, как их, ритуальщиков, они как раз скоро будут закрывать гроб. Слушайте, а это было бы очень даже неплохим перформансом, правда? Сыграть концерт, взяв в руки молоток, которым только что были забиты последние для кого-то гвозди. Кажется, это в вашем духе.

Он смотрит на меня в восхищении.
Мы садимся в красные бархатные кресла и молча ждём завершения этого странного обряда с поднесением цветов мёртвому телу. Кто-то приносит нам два бокала шампанского. Я смотрю на его руку, в которой хрустальный бокал кажется совсем небольшим и хрупким, и думаю о том, что мне бы очень хотелось, чтобы у мужчины, которого я могла бы полюбить, были такие руки.

//


Я просыпаюсь от телефонного звонка. Это звонит Э., которого я вообще-то ещё летом, а по-хорошему — прошлой осенью попросила убраться из моей жизни совершенно и напрочь.

— Ты послушай, — возбуждённо кричит он, — я понял! Я понял, почему у нас с тобой не сложились отношения. Потому что ты моя сестра! Ты — моя сестра. Мы же ментальные близнецы, у которых не может быть всего этого плотского. Понимаешь, одна духовная пуповина! Один и тот же ход мысли. Ты посмотри на себя в зеркало! Мы одно лицо.

Я нажимаю кнопку отбоя. Ему там, похоже, подвезли знатную партию порошка. Взгляд падает на очки, лежащие на полу рядом. Чёрт бы его подрал, у нас ведь и очки с ним одинаковые. Ну что же, вот и план на день: съездить в оптику на Сибуя и выбрать себе новую модель. Эти я больше надевать что-то уже не хочу, спасибо, братик.

//

Вещи, которые несут на себе отпечаток прошлого, — вот идея, которая уже давно не даёт мне покоя. Такие вещи то ли ацтеки, то ли кто-то ещё из сакральных народов называл отравленными. И советовал, конечно, как можно быстрее от них избавляться. Я с этим полностью согласна. Но как же их много, они просто повсюду. Иногда мне кажется, что из них состоит вся моя жизнь.

Список вещей, отравленных присутствием Э.:
— очки японского производителя
— кашемировое пальто из Швеции, купленное на Омотесандо
— брюки на ремне и лоферы COS
— рубашка с красивым воротом Max Mara
— портфель цвета красного вина

Вещи, отравленные моим мужем:
— автомобиль BMW 4 серии
— моя любимая кожаная сумка Celine
— ещё примерно тысяча предметов, в которых читается история десятилетнего совместного проживания

— худи с принтом картины Фриды Кало — список одной вещи, и это вещь, напоминающая мне о Е. Я купила её ему в подарок; мы решили, что он приедет ко мне в Токио и она будет ждать его здесь, в моём шкафу. Нет, не будет. Ровно сегодня утром, пока я спала, начищенный до блеска синий мусоровоз забрал пакет со сжигаемым мусором, среди которого была и она.
Всё это очень забавно, ведь именно Е. рассказал мне о концепции отравленных вещей в мировоззрении ацтеков или каких-то других сакральных народов.
Мне нравятся подобные смысловые рифмы.