Мир Светланы Ткачёвой

2022-10-11 13:57:35 Второй момент - голуби не вернулись в Витину голубятню. Если отбросить романтическую версию (почувствовали смерть хозяина) остается простое объяснение: их голубятня была где-то в другом месте, возможно - в Батайске, у наших разведчиков. Перед отступлением военные дали Вите своих голубей и какие-то разведзадания. Тем более, что жил Витя прямо напротив штаба немцев.

И третье. Витя был воспитан в духе своего времени - настоящим патриотом. В 1941 году он вступил в комсомол, только вот билет получить не успел. Вряд ли он отказался бы от задания нашей разведки.

Ростов-на-Дону был первым советским городом, освобожденным от немцев в Великую Отечественную войну. То, что увидели здесь освободители - потрясло. Трупы расстрелянных людей публиковали все советские газеты. В подписанной Молотовым Ноте Советского правительства по поводу зверств фашистов на оккупированных территориях, одним из фотообвинений была фотография расстрелянного Вити с голубем в руках.

Витя лежит у стены, в серой ремесленной куртке, что ему выдали в училище. Анна Ивановна говорит, что в тот день на нем была еще шапка, красный шарф и ботинки с калошами. Шапку и калоши не нашли: наверное, кто-то снял с мертвого тела.
Обращает внимание, что он держит в руке мертвого голубя. Словно прятал его за пазухой до самого расстрела, а в последний миг хотел выпустить. Но не успел.

Старший брат Вити Александр был призван в феврале 1942 года, и погиб 4 августа 1943-го - в боях на Миус-фронте. Отец, Иван Алексеевич, прошел всю войну и вернулся домой живым.

Тимуровское движение за увековечение памяти Вити Черевичкина началось сразу после войны. В семью приезжали гости не только из Ростовской области, но из разных городов страны. Именем Вити назвали 2-ю Майскую улицу, парк, поставили ему памятник (выпустив стаю белых голубей) и укрепили мемориальную доску на доме, где сами Черевичкины к тому времени уже не жили. Вернувшись в 1943 году из эвакуации, они обнаружили, что их квартиру заняла другая семья. Требовать своего они не стали, тем более, что Фекла Васильевна все равно не смогла бы жить там, где все напоминало о двух ее погибших сыновьях. Поселились у дальних родственников на квартире в поселке Ясная Поляна.

Свою однокомнатную квартиру Анна Ивановна получила только после десяти лет работы на заводе "Красный Аксай". Своего сына она назвала Виктором...

Долгие годы Анну Ивановну не оставлял в покое еще один вопрос. На братской могиле в парке Фрунзе, среди имен захороненных там красноармейцев, не было фамилии Вити Черевичкина. Она не раз обращалась к властям, но ей объясняли, что списки погибших предоставил военкомат. Вите к моменту гибели только исполнилось 16 лет, он не призывался, и поэтому его фамилии на братской могиле нет. Геройство - это одно, а упертость чиновников - другое.

Все эти годы Анна Ивановна писала письма в различные инстанции. Проблема (есть погибший пионер-герой, но как бы нет его могилы) была решена в этом году. Просьба Анны Ивановны была рассмотрена на заседании городской межведомственной комиссии по наименованиям. 3 июня 2001 года на одной из могильных плит на мемориале "Скорбящая мать" в парке Фрунзе появилась новая строчка: ЧЕРЕВИЧКИН В.И.

Только Витину мать, Феклу Васильевну, до самой смерти посещало наваждение. Бывало, она вставала посреди ночи, шла в парк Фрунзе, на братскую могилу, где похоронен Витя. Ложилась на землю, и лежала там до самого утра...

То самое прогремевшее на весь мир фото: расстрелянный Витя с голубем в руке. Открыть/Комментировать

2022-10-11 13:57:35 Витя, как вспоминает Анна Ивановна, отличался очень спокойным характером, аккуратностью. Учился хорошо. Ходил сначала в 26-ю школу, затем отец перевел его в 15-ю. Потом поступил в ремесленное училище. Это было из-за бедности: в семье частенько нечего было есть, а в училище не только обучали (Витя овладевал профессией слесаря), но также кормили, выдавали одежду.

Немцы вошли в Ростов 21 ноября 1941 года. Анна Ивановна вспоминает, что по их улице грохотали танки. В парке Фрунзе стреляли - там проходила линия обороны наших войск. Немцы быстро ее сломили.
Наискосок от дома Черевичкиных расположился немецкий штаб. Улица была заставлена автомобилями, мотоциклами они стояли прямо на трамвайных путях. Впрочем, первая немецкая оккупация Ростова длилась всего неделю.

Витю расстреляли 28 ноября, за день до того, как внезапным контрударом 56-й армии немцы были выбиты из Ростова. Анна Ивановна хорошо помнит тот день. Витя ушел из дома около двух часов - сказал, что пойдет покормит голубей. Не прошло и полчаса, как Витю во двор ввел немец, вооруженный винтовкой. Он повел его сразу внутрь двора, к сарайчику, где находились голуби. Все думали, что его застрелят прямо там, в сарае. Пока немец думал, что делать с голубями, Витя откинул косяк, загораживающий леток, и голуби выпорхнули на улицу. Они расселись рядом, на крыше. Тогда немец повел Витю в штаб.

Ближе к вечеру к Черевичкиным пришла женщина-соседка, и сказала, что видела, как немцы вели избитого Витю в парк Фрунзе. Там лежало много трупов - и убитых красноармейцев, и расстрелянных мирных ростовчан...
Искать его пошли утром следующего дня, 29 ноября. Ночью много стреляли: это наступали наши. Фекла Васильевна с Аней обошли весь парк. Смотреть на убитых было страшно, но 12-летней девочке пришлось пройти через это. Среди тел убитых нашли одного мальчика-подростка, но это был не Витя. Домой вернулись ни с чем. Город уже был занят красноармейцами.

Старшего брата, Александра, вместе с другими юношами призывного возраста, перед сдачей Ростова эвакуировали в Батайск. Он приехал домой к вечеру 29 ноября. И тогда же явился сосед по фамилии Тютюнников. Он сказал, что видел расстрелянного Витю в парке Фрунзе.
Что делать с телом Вити, думали всем двором. Привозить его в гробу домой - это означало погубить мать, здоровье которой было и так подкошено. Решили просить командование похоронить Витю вместе с красноармейцами, погибшими в парке Фрунзе.

Тела свозили в летний кинотеатр, что стоял в парке. Там же делали гробы. Хоронили в начале декабря, в большой могиле, вырытой в центре парка, при большом скоплении людей. Анна Ивановна вспоминает, что было очень холодно...

А голуби улетели в тот же день, когда расстреляли Витю. Дотемна они сидели крыше сарая, не заходя в голубятню, а утром их уже не было.

Центральный вход в парк имени Вити Черевичкина, наши дни

За что был расстрелян Витя Черевичкин? Выполнял ли он задания наших военных? Это, скорее всего, так и останется тайной.

Голуби в то время рассматривались как надежное средство связи, и одно из направлений ОСОАВИАХИМа была работа с голубятниками. Не исключено, что Витя, который жил прямо напротив штаба, посылал голубей с записками в Батайск, где стояли наши войска. Недаром немцы (во вторую оккупацию) под страхом расстрела запрещали ростовчанам держать радиоприемники и голубей. В ноябре 1941-го такой приказ издать они не успели.

Анна Ивановна говорит, что сразу после освобождения Ростова к ним домой пришли пятеро офицеров - закопченных, в грязной одежде. Они прямо с порога сказали матери: мы знаем, что Витя погиб, примите наши соболезнования. Анна Ивановна помнит, как они грели воду, чтобы военные могли помыться. Их напоили горячим чаем, и они ушли. Больше семья Черевичкиных их не видела. Стали бы военные выражать соболезнования обычной семье - ведь тогда погибло много мирных жителей?..Продолжение Открыть/Комментировать

2022-10-11 13:57:35 Вела занятие у детей. Рассказывала про Витю Черевичкина, убитого фашистами в ноябре 1941 года в Ростове. Третьеклассники долго не верили всей этой истории.

Размахивали айфонами, кричали: «А докажите, что подвиг был!» Пришлось доказывать. На фото.

Затем школьники задали вопрос: «Зачем же немцы хотели нас захватить?» Ответила.

И дальше по тексту, дети: «Ну если немцы так сильно хотели у нас забрать землю, надо было добровольно отдать! Нас бы тогда не убили! Земли же много! Вон ее сколько пустой за городом!»

Это дети 2007 года рождения. Периода запредельных цен на нефть.

Айфоны у каждого четвертого в классе. Вот для их родителей и для них нужны рассекреченные архивы. Их психику уже не травмировать видом расстрелянных или сожженных тел… Им непонятно, зачем мы вообще воевали!

Мы в своем детстве постоянно пели дворовую песню «Жил в Ростове Витя Черевичкин..». Все пели — и плакали. Мои третьеклассники услышали сегодня эту песню впервые.

Витя Черевичкин: пионер-легенда

Имя Вити Черевичкина, возможно, кое-кому из молодого поколения ростовчан известно только по названиям парка в центре города и улицы в Пролетарском районе. Кто-то, может быть, припомнит слова песни "Жил в Ростове Витя Черевичкин", кто-то проходил мимо памятника Вите в парке его имени.

А между тем в советские годы эту фамилию знал каждый ростовский школьник. В школах создавались пионерские дружины имени Вити Черевичкина, на подвиге пионера-героя воспитывали ребят. Фотография расстрелянного Вити с мертвым голубем в руке присутствовала в постоянной экспозиции областного музея краеведения.

В легендизированной биографии Вити есть неясные моменты. В Великую Отечественную войну звания Героев Советского Союза были посмертно присвоены многим подросткам-пионерам. Зинаида Портнова, например, являлась связной подпольщиков, а когда ее схватили, застрелила на допросе немецкого офицера. Партизан Леня Голиков выследил и убил немецкого генерала, захватив портфель с важными документами. Марат Казей участвовал в партизанских рейдах, налетах, а потом ценой своей жизни прикрыл отход партизанской группы. Мы называем Витю пионером-героем, хотя звание Героя Советского Союза ему присвоено не было. Какой же подвиг он совершил?

Жил в Ростове Витя Черевичкин,
В школе он отлично успевал
И в свободный час всегда обычно
Голубей любимых выпускал.
Голуби, мои вы милые,
Улетайте в облачную высь.
Голуби, вы сизокрылые,
В небо голубое унеслись

Младшая сестра Вити Черевичкина, Анна Ивановна Аксененко, живет в небольшой квартире в Пролетарском районе. На стене в гостиной висят два портрета - Вити и его старшего брата Александра. Оба погибли на той войне. Вспоминания о тех годах еще свежи в памяти Анны Ивановны, хотя и говорит она об ушедших братьях с заметным трудом...

Да, Витя был страстным голубятником. Впрочем, увлечение голубями было в те годы очень распространено среди ростовских мальчишек, да и взрослых. Сизари, турманы, "лохмоногие", вяхири... Каждый голубятник мог часами гонять в небе свою стаю, чтобы приманить к себе на "колку" (шест с перекладиной) какого-нибудь залетного "дикаря". Пронзительный свист в два пальца, походочка вразвалку, пара голубей за пазухой, деловой разговор голубиного знатока - все это было очень модным в те годы.

Черевичкины жили на 28-й линии, недалеко от ее пересечения с улицей 2-й Майской. Семья жила очень небогато, если не сказать - бедно. Отец Вити работал на "Ростсельмаше" кузнецом-калильщиком, мать - дворником. В семье, когда началась война, было четверо детей: Александр, Виктор, Анна и Галина. Старшему Саше было 18, младшей Галине - всего три годика.

Вшестером жили в одной небольшой комнатке. Витины голуби располагались в сарайчике в глубине двора. В принципе, ими занимались оба брата, но больше - Витя. Продолжение Открыть/Комментировать

2022-10-11 11:53:30 Открыть/Комментировать

2022-10-11 11:53:19 Ее звaли нежным фрaнцузским именем Фанни. Каждую субботу она приходила на обед к плeмяннику и его семье. Снимaла в коридоре крошeчные ботики, вынимала из манжеты кружевной батистовый плaточек, на минуту обнажая уродливо распухшую косточку на тонком стaрческом запястье, промокала сухой нос с аристократической горбинкой и проходила на кухню. Там отдaвала неизменный пирог «Мечта» и шла долго и тщaтельно мыть руки. За собой остaвляла нить запaха сухих листьев, пропитанных солнцем – любимые духи из старых зaпасов. Она вообще нaпоминала осеннюю листву – легкую, шуршащую, волнующуюся от любого вeтерка.

Она была одинока – без детей, без мужа, существовавшего в ее жизни очень рано и недолго. Всю ее семью составляла жена давно умершего младшего брата, племянник, его жена и дети. Дети ее слегка пугали, она не очень умела с ними разговаривать, да и не видела в этом смысла. Они подтрунивали над ней и насмешливо называли «тётенька».

Фанни приходила ради общения с женой брата. Они обе были большие интеллектуалки, запоем читавшие французские и немецкие романы в подлиннике, имевшие одинаковый вкус в литературе, политике и в составлении своего мнения. Обе тонко и со вкусом подшучивали над общими знакомыми. Фанни рассказывала какие-то невероятные для Советского Союза истории про французскую оперу, про Париж, про необыкновенные наряды. Иногда брала с собой несколько тяжелых альбомов в бархатном переплете с пряжками, пахнущих духами и полные тонких дам в огромных шляпах и роскошных платьях, кокетливо позирующих рядом с игральными столиками и белогрудых, напомаженных господ во фраках.

Потом жена брата умерла и маленькая, неизменная Фанни, которая была старше всех, понемногу начала сдавать. Племянник посоветовался с женой и перевез ее к себе.

Она тихонько жила в своей комнате, по давно заведенному расписанию. Перед обедом обязательно обжигала хлеб над газовой конфоркой, чтобы убить микробы, суповую ложку держала в своей комнате под кружевной салфеткой, а в ящике стола долго берегла хороший бельгийский шоколад, отламывая изредка крошечные кусочки. Тихо жила и так же тихо, понемногу уходила…

Перед смертью слегла и перестала узнавать окружающих. Проживала какую-то свою жизнь, медленно протягивая тонкую руку к потолку и слегка улыбаясь краями губ кому-то хорошо знакомому, видимому только ей… Умерла легко, во сне. Просто не проснулась. Такой хрупкий, душистый осенний листок, случайно залетевший из прошлой жизни…..

Она не любила рассказывать о себе, сверстники давно умерли и всем казалось, что она всегда была маленькой, аккуратной старушкой, с батистовым платочком в манжете. Только родные знали, что она была блестящим хирургом, прошла две войны – Финскую и Отечественную. Что проявляла чудеса героизма, вытаскивая на себе раненых прямо под обстрелом. Что самые безнадежные случаи – это ее работа. Что награды не помещаются на одной стороне жакета.

Генерал, которому она спасла ноги от ампутации, искал ее по всему Союзу, чтобы на коленях сделать ей предложение. А она отказалась, потому что ее сердце принадлежало многим людям и своей профессии… Как причудливо жизнь тасует людей в своей колоде. Как часто мы не знаем, с кем рядом находимся. И как нежные, тепличные цветы своими хрупкими корнями держат эту огромную, тяжелую Землю.

Мила Миллер Открыть/Комментировать

2022-10-11 11:52:19 А дух осени — он в маленьких уютных кафешках, с ароматным кофе и большими окнами, чтоб можно было наблюдать за листопадом.
Он в тихих парках с витыми оградами и старыми качелями.
Он в томике любимых стихов, с красивым засушенным цветком вместо закладки.
Он в живой музыке уличного музыканта, играющего на скрипке, а может на саксофоне.
Он в большом, старом зонте, по расцветке похожем на саму осень.
Он романтичный и немного влюбленный.
В кого? Наверное в жизнь…

Анна Корягова. Открыть/Комментировать

2022-10-10 21:24:46 Мальчик совершенно точно знал, что сердце на самом деле не такое, как его показывают в мультфильмах. И не такое, как его рисуют в атласе анатомии. Сердце имеет форму дома, потому что там кто-то живёт.

И в этом доме, наверное, много комнат. А как по-другому? Маме нужна её спальня с синими занавесками. Папе – его кабинет. Кухня пусть будет для Кота, там есть холодильник. Брат со своими постерами и дисками может ютиться на чердаке. Маленькую комнату соседской девочки, которая обозвала и ударила его, он, пожалуй, закроет. Но не будет далеко прятать ключи.

– А есть на свете люди, которые никого-никого не любят, только себя? – спросил Мальчик.

– Хватает, – ответила Мама.

«Вот ведь бедные! – подумал Мальчик. – У них не дом, а однокомнатная квартира».

Надея Ясминска Открыть/Комментировать

2022-10-10 09:24:22 Мы живем в мире, где похороны важнее покойника, где свадьба важнее любви, где внешность важнее ума. Мы живем в культуре упаковки, презирающей содержимое.

Эдуардо Галеано Открыть/Комментировать

2022-10-09 20:09:07 Открыть/Комментировать

2022-10-09 20:08:44 Я переживаю за нашу молодежь, которая смотрит современные сериалы, где горы трупов и море крови, где человека убить все равно, что высморкаться. Убийство на экране культивируется. Демонстрируются многосерийные картины, где основной конфликт между полицейскими и хулиганами, не обремененными интеллектом. А когда ТВ за неделю «выдает» тысячи трупов, о какой нравственности может идти речь.

А песни, которыми нас пичкают на ТВ и радио?! Я, когда их слышу, вспоминаю стихи своего друга, Валентина Иосифовича Гафта. Там есть строки:
«Тот знаменит, кто больше нездоров.
Кто выйдет петь без всякого стесненья,
Без совести, без страха, без штанов.
Где песня, чтобы спеть ее хотелось?
Слова где, чтоб вовеки не забыть?
Ну что горланить про кусочек тела,
Который с кем-то очень хочет жить?»

Я на эту тему много беседовал со священником Василием Ермаковым, он был настоятелем храма на Серафимовском кладбище Санкт-Петербурга. Как-то он мне сказал: «Сын мой, Саша, сегодня время безобразное – без образа. Нас, как котят, тычут в эту субстанцию под названием желтый телец. Честь – не в чести, стыд – анахронизм, совесть – тем более. Совесть переводится очень просто – совместно с высшим разумом. Пока человек с совестью – он очеловечивается. А пока человек бессовестен – он оскотинивается, становится животным».

Посмотрите на нашу молодежь, которая ушла в гаджеты. У них же манкуртизм чистой воды – люди без памяти и без родины, без истории. Я абсолютно уверен, что сегодня в школах три предмета должны доминировать над остальными – русский язык, литература и история. И еще музыкальное образование с первого класса необходимо. Если с раннего утра на тебя с экранов льют помои, то человек привыкает, атрофируется чувство отторжения этой грязи. А когда атрофируется чувство отторжения, значит, он уже становится манкуртом. Он привыкает к этому безобразию, оно ему уже нравится.

Александр Михайлов Открыть/Комментировать