Четырехдневка на подходе. Происходящая трансформация националь | The Гращенков

Четырехдневка на подходе. Происходящая трансформация национальной экономики автоматически актуализировала вопрос о возможности четырехдневной рабочей недели. Стоит напомнить, что активным и последовательным лоббистом этой идеи выступает зампред Совбеза Дмитрий Медведев.

С одной стороны, текущие реалии, казалось бы, не располагают к сокращению рабочей недели. Экономика продолжает развиваться в парадигме ведения СВО, набирает обороты предприятия ОПК, заводы работают чуть ли не в три смены. С другой стороны, стране сегодня крайне важно не попасть в ловушку «военной экономики» - вооруженный конфликт рано или поздно закончится, но крайне важно, чтобы окончание СВО не обрушило экономический каркас. Именно поэтому государство стоит перед крайне серьезным вызовом: надо не только воевать, но и развиваться. Не отставать от технологического прогресса.

Четырехдневная рабочая неделя – это уже не просто иллюстрация сытой западной жизни, проект, который еще не так давно казался утопией, сегодня получает свое развитие в Европе – например, в Германии и Испании. Пока в экспериментальном режиме, но очевидно, что речь идет о вполне устойчивом тренде.

Россия окончательно осознала возможность четырехдневки в период пандемии коронавируса: тогда офисы опустели, да и «золотой стандарт» - восьмичасовой рабочий день – также автоматически размылся. Однако тогда же работодатели увидели: система не рухнула, производительность труда не обрушилась, стратегические задачи решаются не менее эффективно, чем в прежний, доковидный, период.

Четырехдневная рабочая неделя – конечно, никакая не панацея, скорее, это своего рода лакмусовая бумажка, которая характеризует технологический уровень развития страны. Этот формат короткой недели вполне вписывается в концепт экономики высоких зарплат, когда деньги, даже большие, платятся сотрудникам не за просиживание штанов в офисах, а за идеи и эффективность. Многочисленные опросы, проведенные ранее, отчетливо демонстрируют две вещи. Во-первых, сотрудники устают от трудового перегруза – а в таком режиме трудится едва ли не половина россиян. Причем чаще всего пресловутый «перегруз» не имеет под собой экономических обоснований и соответствующего «выхлопа».
Во-вторых, в целом общество готово к четырехдневке. К слову, усеченную рабочую неделю не стоит рассматривать в полном отрыве от остальной жизни. Наличие трех выходных с сохранением прежней заработной платы – мощнейший стимул, в том числе, как ни странно, возможно, звучит демографический.

Очевидно и другое. Короткая трудовая неделя не появляется по разнарядке сверху. Соглашусь тут с главой думского комитета Ярославом Ниловым, который уверен, что россияне должны прийти к четырехдневке эволюционным путем. Захотеть и смочь тут должны и низы, и верхи.