«Шумахер» на Netflix: плохой фильм про великого гонщика, котор | я просто текст
«Шумахер» на Netflix: плохой фильм про великого гонщика, который можно было бы сделать гораздо лучше
«Формула-1» для меня началась с того, на чем она для многих закончилась. 1 мая 1994 года: вертолет кружит над поворотом Тамбурелло, где лежит разбитый в мясо болид Айртона Сенны, вокруг которого суетятся стюарды и врачи, — а девятилетний я смотрю это по телевизору. Про гонки я тогда, кажется, ничего не знал, но напряжение случившегося почувствовал — особенно когда через несколько дней эфир канала Eurosport был полностью посвящен прямой трансляции похорон Сенны. Что-то в этом меня заворожило — и я начал смотреть гонки.
То есть «Формула-1» началась для меня как эпоха Шумахера — и я сразу его невзлюбил. Борзый, заносчивый, подозрительный, немецкий — у Дэймона Хилла и машина была покрасивее (синий цвет — мой любимый), и сам он казался куда более обаятельным парнем. В 1994 и 1995 годах, пока Шумахер выигрывал, я болел против него. А потом он перешел в «Феррари».
Тут тоже надо пояснить, как это выглядело в моих детских глазах. Это сейчас принято говорить: мол, вот, если пилот переходит в «Феррари» — это сразу другой уровень, другая ответственность, другая известность, бу-бу-бу. Тогда я видел это совсем по-другому. «Феррари» была безнадежным середняком, а Шумахер — двукратным чемпионом мира: это он делал команду интересной, а не наоборот. Красная машина при это поначалу по-прежнему отказывалась ехать — и тут Шумахер начал творить на ней настоящие чудеса, выжимать победы и подиумы на в лучшем случае третьем по силе болиде чемпионата. На титул он не претендовал — но следить за ним было куда интереснее, чем за Хиллом, который без сопротивления ехал к чемпионству.
И это меня вдруг резко переключило. В 1996 году я начал болеть за Шумахера. И вот уже 25 лет болею за «Феррари». Болею прямо всерьез — это надо понимать в свете дальнейшего (правда, был небольшой перерыв где-то между 2002 и 2008 годом). Воскресное пробуждение в 8 утра, чтобы смотреть гонку в Японии, — по-прежнему одно из самых уютных воспоминаний детства: все спят, ты тихо включаешь телевизор, завариваешь чай, насыпаешь что-нибудь погрызть, садишься в кресло… Я и сейчас так делаю с тем же удовольствием.
Соответственно, по Шумахеру я угорал тоже по полной программе. Пересматривал лучшие гонки уже во взрослом возрасте. Читал две биографии, и не по одному разу (книга Джеймса Аллена – хорошая; книга Кристофера Хилтона – тупой пересказ квалификаций и гонок). Читал в обеденные перерывы историческую рубрику на сайте F1News. И так далее. Так что когда Netflix показал мне, что там скоро выйдет фильм «Шумахер», я чуть ли не впервые попросил меня об этом уведомить отдельно. И правда очень ждал. Тем более что некое ультимативное кино про Шумахера давно просилось — а тут и момент оптимальный: как «Last Dance» в каком-то смысле защищал наследие Джордана от посягательств нового Короля, так и сейчас главный рекорд немца, семь чемпионств, под угрозой от Льюиса Хэмилтона; самое время напомнить, кто тут реальный батя.
В общем, для начала я как типовой фанат перечислю то, чего в фильме нет.
— Нет авантюрной истории про то, как молодого таланта после первой гонки переманили в «Беннетон», хотя он подписал контракт с «Джорданом». И киношной истории про то, как Бертран Гашо сел в лондонский СИЗО после конфликта с таксистом и так освободил Шумахеру место, тоже нет.
— Нет объяснения, почему Шумахер не пошел на похороны Сенны, — и рассказа о том, в чем его обвиняли в те дни (и обвиняют до сих пор).
— Не упоминаются подозрения вокруг «Бенеттона» 1994 года и спрятанного в машине трекшн-контроля (это обсуждается до сих пор).
— Нет феноменальной испанской гонки 1994 года, когда у Шумахера заклинило коробку на пятой передаче, но это не помешало ему приехать на подиум.
— Нет сюжета про конфликт с ФИА в 1994 году, максимально странную дисквалификацию на две гонки и вообще усилия администрации «Формулы-1» по созданию интриги в чемпионате. Фильм делает вид, что Шумахер и Хилл просто боролись на равных до последнего этапа.
