Приезд Сугихары в Каунас вызвал почти такой же ажиотаж как и е | Клюква в сакуре

Приезд Сугихары в Каунас вызвал почти такой же ажиотаж как и его отъезд год спустя. Он был одним из первых японцев, посетивших Литву, и публике было очень любопытно, как же выглядит такая далекая Япония. Местный журнал взял у Сугихары длинное интервью, где тот отвечал на вопросы про свою родину, в том числе честно рассказал, что в Японии в тот момент существовала легализованная проституция. Статья была невероятно успешной и даже привела к всплеску японофильских настроений в стране.
Уже во время интервью Сугихара понял, что собеседникам с трудом дается его имя, поэтому он недолго думая переименовался в "Сугихара Сэмпо", где Сэмпо — фонетическое прочтение иероглифов 千畝 (Тиунэ).

Сугихара провел в Литве всего год: с 28-го августа 1939-го до 31-го августа 1940-го года.
Через четыре дня после его приезда в Каунас началась Вторая мировая война: Германия вторглась в Польшу. В страны Балтии хлынул поток беженцев, пытавшихся спастись от нацистского режима. Они стучались во все посольства в надежде на помощь, но к этому времени большинство стран закрыли границы для евреев.

Сугихара еще в 1938 году получил строгое распоряжение не выдавать евреям разрешения на въезд в Японию. Представитель МИДа написал Сугихаре, чтобы на подобные запросы он отвечал, что Япония — страна маленькая, тесная, короче, нерезиновая, война в Китае ее выматывает, поэтому "беженцев" принять не сможет. И японские колонии тоже не смогут. В целом, давайте, мол, без "беженцев" (депеша с умилительной прямотой уточняет, что под "беженцами" подразумеваются евреи, но для коммуникации с внешними сторонами надо использовать термин "беженцы").

Ситуация ухудшилась в июне 1940 года, когда СССР решил повысить ставки и аннексировал страны Балтии. Первым делом после оккупации Литвы Союз потребовал у иностранных консулов выметаться из страны, лишив беженцев последней надежды на отъезд из полыхающей Европы.