Он подсел ко мне за стойкой бара — в Крыму бары пока еще легал | .

Он подсел ко мне за стойкой бара — в Крыму бары пока еще легальны. Представился Димой и попросил закурить. Дима пил Крымское пиво. Судя по нетвердости руки, прикуривающей сигарету, пиво было не первым.

— А чо там у вас в Москве, говорят, прививками всех дрочат? Чо думаешь, специально это омериканцы всех потравить хотят? Ты знаешь вообще кому эта вся пандемия выгодна?

— Я знаю одно, Дима. Что твоя жизнь дерьмо. И моя жизнь дерьмо. И оба мы пришли сегодня в бар, чтобы убедиться, что мы в этом не одиноки. Разница между нами лишь в том, что я признаю, что от жизни пованивает и не пытаюсь искать пути бегства. А ты пьешь и пытаешься рассуждать о процессах, на которые не просто не можешь повлиять, а которые самим масштабом своего существования ставят под сомнение целесообразность существования Димы, пьющего дешевое пиво в баре. И эта ментальная дрочка дает тебе иллюзию контроля над собственной жизнью, хотя правды в этом не больше чем от контроля в игре тетрис: ты дрочишь кубики, но они все равно неумолимо падают вниз, чтобы тебя завалить. И победы в этой игре не существует, не будет такого, что кубики вдруг перестанут падать или начнут подниматься вверх. Существует лишь момент, когда ты устанешь их правильно укладывать и пошлешь все к чертям, пока на экране не загорится Game Over — что и будет означать конец игры.

…Конечно, ничего из этого я ему не говорю. Просто потому что на мне новая рубашка и я не хочу сегодня драться, когда рядом так аппетитно шуршит море.

— Ты куда? — Спрашивает, видя, что я поднялся с места.
— Пойду напьюсь и отмудохаю свою жену, — Говорю что-то на понятном ему диалекте русского и иду в сторону берега. Там еще остались камни, ждущие, чтобы кто-нибудь бросил их в воду.