Получи случайную криптовалюту за регистрацию!

​​Одна история про «ответ» писателя на реакцию читателей В ян | Стоунер

​​Одна история про «ответ» писателя на реакцию читателей

В январе 1902 года в газете «Курьер» публикуют коротенький рассказ Леонида Андреева «Бездна» (ему тогда 30). По сюжету влюбленные Зиночка и студент Немовецкий, гуляя, забрели в лес и заблудились: читатель догадывается, что ничего хорошего это не сулит — и тем не менее, финал у рассказа совершенно неожиданный даже для тех, кто всё понимает по сгущающимся на небе тучам; «эпатирующий» финал, как осторожно изъясняются комментаторы.

Рассказ ругают все. В «Русских ведомостях» пишут, что автор «создал в погоне за оригинальностью «образцовую гнусность». Через две недели Андрееву приходится в той же газете объясняться с публикой. Еще через полгода (то есть вы понимаете, какого шума наделал рассказ) Лев Толстой пишет журналисту Мускаблиту: «Ведь это ужас!.. Какая грязь, какая грязь!..»

В итоге Андреев, то ли и правда засомневавшись в своем финале, то ли все же пытаясь как-то подискутировать с читателями, придумывает следующее. В газету приходит письмо якобы от того самого Немовецкого, про которого и написан рассказ. Студент пишет, что сей случай действительно произошел с ним и его Зиночкой, но закончилось всё СОВСЕМ ИНАЧЕ.

«Милостивый государь г. Редактор!
Прежде всего позвольте сказать, кто я. Я — герой «Бездны»… Да, да, герой той самой «Бездны», которую написал Леонид Андреев, — студент-техник Немовецкий.
И всё, что написал про меня Леонид Андреев, действительно было, хотя и не так, как он это написал. <…>
...объявляю во всеуслышание, что никогда не был повинен в том, в чем меня обвиняет Л. Андреев. Никогда… Я повинен кое в чем, может быть, гораздо худшем, гораздо более гнусном, но не в том.
Теперь расскажу, как все было, расскажу все без утайки...»


Впрочем, на общественное мнение Андреев вряд ли повлиял. А после «письма Немовецкого» в редакцию даже приходили уже откровенно пародийные письма от лица самой Зиночки и даже от других героев рассказа — написанные, конечно, уже другими людьми