Политика памяти в Австрии в отношении национал-социалистическо | Стальной шлем
Политика памяти в Австрии в отношении национал-социалистического прошлого
Австрия была присоединена к Германскому Рейху весной 1938 г. Аншлюс был подтверждён результатами референдума, на котором 99,7% избирателей высказались «за» присоединение к Германии. Несмотря на то, что голосование не было тайным, проводилось в атмосфере давления и запугивания несогласных, а примерно 8% потенциальных избирателей (евреев, цыган, активистов левых партий) нацисты вообще не допустили к избирательным урнам, конвенционально считается, что большинство австрийцев, пусть, конечно, и не 99%, всё равно проголосовали за аншлюс.
В последующие годы множество австрийцев органично интегрировались в институты «Третьего Рейха», в том числе и в те структуры, которые занимались репрессивной политикой и геноцидом. Согласно подсчётам, из Австрии, население которой составляло около 8% населения Рейха, происходили до 14% членов СС и до 40% надзирателей концлагерей. Именно австрийцами являлись такие одиозные личности как шеф РСХА Эрнст Кальтенбруннер, рейхскомиссар оккупированных Нидерландов Артур Зейсс-Инкварт, организатор Холокоста в Польше и в Италии Одило Глобочник. Да и сам Адольф Эйхман, родившись в Германии, вырос и сформировался как личность в Австрии, и именно оттуда предпочитал набирать подручных для организации Холокоста по всей Европе.
Казалось бы, после такого Союзники должны были уработать Австрию по самое не хочу. Однако вышло с точностью до наоборот. Ещё в ноябре 1943 г. Союзники выпустили Московскую декларацию, в которой объявляли о недействительности аншлюса и признавали Австрию «первой жертвой гитлеровской агрессии». Таким образом, они рассчитывали на усиление сепаратистских тенденций, чего, впрочем, так и не произошло. Однако в той же декларации говорилось, что Австрии не удастся избежать ответственности за участие в войне на стороне Германии.
Но Австрии удалось избежать ответственности. 27 апреля 1945 г. в освобождённой советскими войсками Вене Временное правительство, состоявшее из социал-демократов, коммунистов и христианских демократов, провозгласило создание «Второй Австрийской республики». Члены правительства, которые, справедливости ради, в основном действительно пострадали от нацистского режима, утверждали, что раз в 1938/45 гг. австрийской государственности не существовало, то и спрашивать за нацистские преступления следует только с агрессивной Германии, а не с миролюбивой только что освобождённой Австрии. По выражению исследователя Райнера Лепсиуса, Австрия «экстернализировала» вину, то есть переложила её целиком и полностью на северного соседа. Например, на протяжении всей второй половины XX в. австрийские власти отказывали еврейским заявителям в реституции «ариизированной» собственности, перенаправляя все претензии в сторону Германии.
Миф об Австрии как о «первой жертве Гитлера» способствовал, во-первых, интеграции многочисленных бывших нацистов в послевоенное общество, потому что они теперь тоже представлялись «жертвами», обманутыми и преданными коварным злодеем. Во-вторых, именно нежелание ассоциировать себя с разделёнными немцами укрепило австрийскую национальную идентичность, которую так и не удалось до конца «продать» жителям страны в годы межвоенной Первой республики.
Кульминацией специфического отношения австрийцев к прошлому стало избрание в 1986 г. бывшего офицера Вермахта Курта Вальдхайма, занимавшегося в годы войны мутными делами на Балканах (считается, что в массовых убийствах он непосредственно не участвовал, но не знать о них не мог) на пост президента страны. Лишь грандиозный международный скандал, приведший к внешнеполитической изоляции Австрии, сдвинул австрийскую историческую память с мёртвой точки. В девяностые годы официальные власти признали ответственность своей страны за нацистские преступления, а в нулевые согласились на реституцию и выплату компенсаций еврейским жертвам национал-социализма и остарбайтерам.
