2022-07-20 21:14:39
ВРЕМЯ УЧИТЬ(СЯ)Меня спрашивают, зачем это все. Нужны ли сейчас школы, их филиалы, новые программы, методики поддержки учителей и, прежде всего, нужны ли новые смыслы образования, школы в самом общем понимании. К чему это, когда в Европе идет война, и она не только не утихает, а вполне наоборот – грозит «убежать» через край ставших вдруг такими условными, и в то же время такими важными, границ?
Попробую объяснить, почему именно сейчас наступило время учиться и время учить, почему образование способно противостоять войне даже на этом, катастрофическом, этапе ее возгорания.
Мы уже убедились в том, что системный развал образования – непременный спутник войны, и даже больше – ее катализатор. Подмена жизненных смыслов, развитие предубеждений, зашоренности, охранительства; поддержка силы, смерти, разрушений – все это возникает в сбитых с толку умах, в ожесточенных сердцах, в напряженных телах; там, где гуманистическое образование давно дало течь, да и вытекло вовсе, а вакуум тут же заполнился шаблонами и ограничениями, где колония опять подмяла под себя индивидуальную личность.
Насаждается
«школа улья», цель которой – дать мед тому, кто закрывает ящики крышками и придавливает сверху камнем. Внутри улья - бурное шевеленье, которое большинство принимает за обучение, за жизнь, но все пчелки заняты одним и тем же, а пасечника куда больше волнует объемы выкачки меда, чем судьба каждой индивидуальной пчелки. Школа улья ясна и понятна; она легко масштабируется – и вот уже целые страны утыканы ящиками с пчелками, и каждый придавлен тяжелым камнем. В этих условиях сделать свободную школу, без камня на крыше, без измерения ее успеха одним лишь медом, без единого на весь край пасечника с его личными амбициями – значит противостоять системе образования, согласующейся с войной.
Сейчас – самое время учить и учиться, потому что только
хорошее образование легко разбирает и опровергает смыслы и технологии войны. На уроках риторики с подростками мы говорим о пафосе, и ясно видим, как работает военный пафос – самый отвратительный из всех видов пафоса. Мы учимся считывать с плакатов времен второй мировой, как создается и поддерживается образ врага (the image of the other), как происходит расчеловечивание, как в человеке активируются самые древние и жестокие инстинкты. Все это эксплицитно проговаривается и проживается на уроках, деконструируется, раскладывается на элементы. В результате технологии вовлечения в войну теряют эффективность, а ее смыслы не так уже беспрепятственно интернализируются. И дети, и взрослые перестают быть целевой аудиторией пафосных военных пропагандистов.
Главные антиподы войны – созидание и развитие, и когда же подпитывать их живым соком, если не сейчас? Сильный паводок смывает дамбу, но люди выходят строить ее снова и снова, потому что дамба – страховка для города. Точно так же свободная школа или университет – антивоенные вакцины с доказанной эффективностью. Да, бывает, что и они не справляются, но это значит только то, что их нужно совершенствовать. Сама школа сегодня должна быть территорией мира и безопасности, экологичным и развивающим пространством. Школа, где укоренен буллинг, где принято высмеивать детей и учителей, где отсутствует системная поддержка педагогов и детей, не сможет противостоять школе улья, не сможет рождать антивоенные смыслы.
Чтобы приближать мир, школа сама должна стать территорией мира, а не выживания. Сейчас самое время учиться еще и потому, что
учеба – довольно эффективная психотерапия. Если мы говорим про образования для ума, сердца и тела, то оно обладает колоссальным потенциалом вовлечения и трансформации. Каждый день надо вставать и идти в школу, что-то говорить и писать, с чем-то соглашаться, о чем-то спорить, что-то отказываться делать, а во что-то нырять с головой – все это разрешено. Тебя слушают, твое мнение важно. Учителя здесь не знают всего, но умеют создавать среду для совместного познания. Если тебе плохо – это не останется незамеченным, потому что твоим одноклассникам и педагогам не все равно.
806 viewsedited 18:14
Ш
