2024-06-20 11:46:10
Читала тут на днях лекцию об актуальных тенденциях российской литературы и вот что для себя сформулировала.
Прошлый год, как справедливо заметила о прошлом же годе дорогая коллега Лиза Биргер в статье для запрещенного медиа, где некогда гулял и я, без преувеличения стал в России годом автофикшна.
Словно плотину прорвало, и молодые писатели, а больше писательницы, бросились реализовывать себя в новой повествовательной форме. Всем внезапно остро захотелось поговорить о себе, а через себя о своем поколении и, шире, вообще обо всем на свете. Индивидуальный (чаще травматический, чем нет) опыт стал призмой, сквозь которую удобно смотреть на мир вокруг, а авторское "я" - единственной и окончательной мерой всех вещей.
Кроме того, свою роль сыграла и накопленная усталость от привычного нарратива системы "завязка-кульминация-развязка". И новым авторам захотелось, сбросив оковы набившего оскомину сторителлинга, написать, наконец, все по правде - "как в жизни". А в жизни-то, как мы знаем, очень редко встречаются истории, развивающиеся от завязки к развязке с кульминацией посередине.
Я к автофикшну отношусь с доброжелательным интересом (как, в сущности, и ко всему худо-бедно новенькому в литературе), хотя и без того восторга и энтузиазма, который часто вижу у более молодых и более радикально настроенных коллег. Но вот что замечаю: автофикшн стал продуктом усталости от традиционных сюжетных паттернов, потому и "выстрелил" так быстро и энергично. Но теперь среди читателей, а также (что важнее) среди авторов и издателей копится усталость уже от самого автофикшна. Меньше автофикшна пишут ученики литературных курсов и мастерских, меньше автофикшна на литературных питчингах, куда я иногда заглядываю, меньше автофикшна в литературных обзорах.
А это значит, что, достигнув пика в 2023 году, в 2024-м волна автофикционального письма медленно пойдет на спад.
Но если на вязкий, бессюжетный, эмоционально заряженный нарратив литературная мода (насколько к литературе вообще применим этот термин), по моим наблюдениям, проходит, то вот на персональный опыт как основу рассказываемой истории - нет. Наоборот, только крепнет.
Поэтому в ближайшие пару лет я ставлю на формирование и усиление нового типа литературы - сюжетной, с выстроенной историей, без бьющего в глаза автобиографизма, но при этом глубоко укорененной в том, что было непосредственно автором пережито, передумано, перечувствованно.
Таким образом, я предполагаю, что следующий главенствующий тренд в литературе - это то, что в "Редакции Елены Шубиной" называют "романами поколения". То есть да, в ближайшие годы мы будем читать романы, и да, это будут романы поколения. А поскольку главное у нас сейчас поколение - это люди 28-40 лет, то вот их поколения романы по большей части мы и будем читать.
А что же с военной прозой, спросит меня пытливый читатель? Да, она тоже начнет появляться, куда без нее в воюющей стране, и да, ее напишут (уже, возможно, пишут) непосредственные участники событий. Но только будет это не условный "Дневник добровольца" Григория Кубатьяна (да, я его прочла, если кому интересно), который по сути своей тот же автофикшн, вид слева, а нормальные сюжетные романы с началом, концом, героями и интригой.
Но поскольку война у нас началась позже, чем автофикшн, то и дальше процесс смены вех в этих двух ветвях литературы пойдет с временным сдвигом. Иными словами, расцвет "мирных" или условно "мирных" (то есть тех, где война на периферии) романов поколения мы увидим на 3-5 лет раньше, чем расцвет романов "военных".
Прямо сейчас авторы, пишущие войну, открывают для себя скромные радости писания "как в жизни", в то время как авторы, пишущие мир, потихоньку от них отказываются. Но и это пройдет, и будут у нас лет через 5-7 свои Ремарки и Хемингуэи, сформированные и поломанные нынешней войной. А авторы, тем или иным образом войны счастливо избегшие, к тому времени, глядишь, опять затоскуют по слому нарратива и вновь примутся за автофикшн.
Ибо, как известно, нет ничего нового под солнцем и in se sua per vestigia volvitur annus.
13.9K viewsedited 08:46
Р
