Тутъ появилось очередное открытое письмо въ жанрѣ «міру — миръ | Рябчики въ сметанѣ
Тутъ появилось очередное открытое письмо въ жанрѣ «міру — миръ». На этотъ разъ отъ шефъ-поваровъ, рестораторовъ и служащихъ трактирнаго промысла (употреблю это старое, но точное, ёмкое и изящное обозначеніе). Авторъ текста, насколько я понимаю, — петербургскій журналистъ Дмитрій Грозный.
Всѣ эти интеллигентскія обращенія поражаютъ своей дѣтской простотой и незамутнённостью — разумѣется, вполнѣ сознательной. Предполагается, что есть какіе-то злые, очень злые дяди, которые развязали войну, и тёмныя, аморальныя личности, которыя её поддерживаютъ. И есть мы, въ бѣломъ пальто пушистые, которые за миръ, дружбу и жвачку процвѣтаніе. «Ой-ой-ой, какой ужасъ, прекратите это немедленно». Причины войны, пути выхода изъ кризиса — всё это намѣренно не проговаривается. Очень удобная позиція.
Но дѣло не въ ней, а въ той аргументаціи, которую столь многіе столь быстро проглотили. Въ этомъ открытомъ письмѣ утверждается буквально слѣдующее.
«Мы точно, знаем, что российскому и украинскому народу нечего делить» (лишняя запятая авторская).
Это послѣ присоединенія Крыма, который Украина продолжаетъ считать своимъ, 13,5 тысячахъ убитыхъ въ Донбассѣ за 2014–2021 годы и этноцида русскихъ по всей Украинѣ на протяженіи десятилѣтій. Они «точно знаютъ», ага. Ну и русскій народъ у россіянской интеллигенціи всегда обезличенъ — въ отличіе отъ всѣхъ другихъ народовъ.
«Борщ и котлеты по-киевски — это такое же наше общее достояние, как Гоголь и Шевченко».
Во-первыхъ, украинской кухни — въ популярномъ ея пониманіи — не существуетъ и никогда не существовало. Это наспѣхъ слѣпленный въ совѣтское время конструктъ — какъ и сама современная Украина. Была и есть кухня южнорусская, малороссійская. Борщъ — русское блюдо, получившее преимущественное распространеніе въ Малороссіи. Кіевскія котлеты (именно такъ правильно) вообще возникли въ большой русской кухнѣ на рубежѣ XIX–XX вѣковъ, когда Кіевъ былъ такимъ же русскимъ городомъ, какъ Петербургъ и Москва; къ малороссійской кухнѣ онѣ отношенія не имѣютъ.
Во-вторыхъ, чтобы ставить рядомъ Гоголя и Шевченку, нужно не читать ни того, ни другого. Николай Васильевичъ — великій писатель, не создавшій ни одного произведенія на малороссійскомъ нарѣчіи и всегда выступавшій за большую русскую культуру. А вотъ Тарасъ Григорьевичъ — раздутый до памятниковъ мѣстечковый, малороссійскій поэтъ и убѣждённый русофобъ. «Москали» были для него источникомъ всѣхъ бѣдъ возлюбленной имъ «казацкой» Украины — разумѣется, выдуманной. Можно взять хоть «Катерину», хоть «Невольника»:
Ляхи були — усе взяли,
Кровь повыпивали,
А москалі и світ Божий
В путо закували.
И вотъ съ этой корявой, глупой, до смѣшного нелѣпой русофобіей, которая нынѣ разгорѣлась и запылала кровавымъ пожаромъ, солидаризировались многіе десятки подписантовъ-«москалей». Съ чѣмъ я ихъ и поздравляю.
#ДаПобеде
