ЭКСПЕРТЫ. Управляющий партнер консалтинговой компании “Ком-Юни | НЕЗЫГАРЬ

ЭКСПЕРТЫ. Управляющий партнер консалтинговой компании “Ком-Юнити” Павел Самсонов – о том, какие риски для бизнеса может нести повышение справедливости налогообложения.

Замминистра финансов Алексей Сазонов не так давно заявил о необходимости сокращать количество схем по заниженной уплате налога на доходы физлиц (НДФЛ). По его словам, “есть лазейки для неуплаты НДФЛ по отдельным операциям и их надо закрыть”. Это уже не первый раз, когда представители Минфина заявляют о необходимости усиления контроля за налогоплательщиками, особенно, использующими в своей деятельности низконалоговые режимы. Например, в прошлом году были озвучены основные задачи, которые министерство ставит ФНС России. Тогда же власти напомнили о необходимости борьбы с зарплатами в конвертах. Но есть одно “но”: если зарплата в конвертах может быть выявлена по сути только путем получения фактической информации о таких выплатах, то вот что может быть признано “лазейкой” – вопрос дискуссионный.
Справедливо в этом случае вспомнить, в каких случаях налоговая нагрузка на фонд оплаты труда может отличаться от базовой (13 или 15% НДФЛ). Например, в случае, если компания попадает под IT-льготы (взносы в ФСС – 7,6%) или зарегистрирована в регионах с льготными налоговыми режимами (Калмыкия, Крым и пр.). Сюда же можно отнести компании, использующие в свой деятельности договоры с физлицами в статусе самозанятых или ИП; предпринимателей, чьи доходы получены не из источников в России и фирмы, использующие автоматизированную упрощенную систему налогообложения. Встает вопрос: почему у одних компаний их деятельность может вызвать вопросы у налоговой, а у других нет?
Ответ содержится в Налоговом кодексе (ст. 54.1). Для подтверждения правомерности использования льгот налогоплательщик должен одновременно выполнить три условия: сведения в документах должны соответствовать реальной хозяйственной операции; контрагент должен иметь возможность исполнить обязательство по договору; основной целью сделки не должна являться неуплата налога. Первые два условия относятся к простому анализу фактов и первичных документов, в последнем же случае речь идет о субъективной оценке. Можно предположить, что в этом году нас ждет рост судебных споров, связанных именно с тем, является ли целью той или иной компании исключительно неуплата налога или нет.
Еще одна категория дел, по которым мы тоже увидим рост, – споры с налоговой так называемых “налоговых мигрантов” (компаний, “переехавших” в регионы с льготными налоговыми режимами). Здесь хочется напомнить, что нет таких “схем” про которые знают консультанты и о которых не догадываются налоговые органы. Уже сейчас есть дела, связанные с перерасчетом налоговой нагрузки для ИП в случае регистрации, например, в Крыму, при фактическом жительстве и ведении предпринимательской деятельности в Марий-Эл. Такой формальный “переезд” несет в себе большие риски.
Российский бизнес в подавляющем большинстве всегда и ко всему готов, но в данном контексте в режим “повышенной готовности”, пожалуй, стоит перейти в первую очередь сектору сферы услуг, поскольку именно здесь основная затратная часть – это расходы на оплату труда. Очень часто в таких видах деятельности, как образование, фитнес, IT, реклама и дизайн бизнес-модель строится по принципу привлечение специалистов под заказ на основе материально-технической базы. Например, в фитнес-центрах с одной стороны есть спортивный зал, а с другой – набор услуг (индивидуальные инструкторы, которые оказывают персональные услуги в соответствие со стандартами клуба, а зал забирает свой процент за предоставление площадки).
Как это ни странно, в “зоне риска” и IT-компании. Им также стоит ждать усиления контроля и проверок на предмет соответствия IT-деятельности. Не стоит питать иллюзий насчет моратория на налоговые проверки до 2025 г. Норма, согласно которой установлен этот мораторий, гласит, что он может быть отменен в случае принятия решения о проведении проверки вышестоящей организацией.