2022-01-31 10:37:52
Сен-Жермена, наравне с Лораном Гарнье, славят как одного из отцов современной французской электроники (Или, как ее по-другому называли, french touch.) Особо смелые издания пишут, что именно коммерчески успешные работы Сен-Жермена (в миру Людовика Наварра) в середине девяностых заставили обратить внимание гигантов звукозаписи на то, что происходит в Париже и других городах страны; осветив, таким образом, путь для Air, Daft Punk, Motorbass, Cassius, Kojak и многих других. Сложилась французская сцена, конечно, не в одночасье, а примерно за десятилетие, когда в начале 90-х небольшая группа 20-летних, упоротых по музыке людей, наслушавшись техно и хаус-пластинок из далеких Нью-Йорка, Чикаго и Детройта, решили перенести понравившееся им звучание на родную землю (тем более у англичан, которые сидели через пролив, это получилось). Французским пионерам это далось во сто крат тяжелее британцев — остается только позавидовать их терпению и настойчивости. (О становлении нового движения очень подробно расписано в книге Лорана Гарнье «Электрошок».)
Сен-Жермен изначально не собирался связывать свою жизнь с музыкой — он готовился стать профессиональным спортсменом, виндсёрф грел его сердце. Но помог случай. Несчастный. После травмы ноги, обездвиженный на многие месяцы, Наварр переключился на спокойную работу, стал изучать компьютер, а там уже нашлись и старозаветные музыкальные программы. Людовик под ником Sub System сначала издавал техно на бельгийском лейбле, а потом в том же ‘91 году его подписали на один из первых электронных лейблов Франции. Музыкант тогда жил с родителями в элитном районе Сен-Жермен-де-Пре и когда время пришло подбирать новый сольный псевдоним, то, кажется, Лоран Гарнье, предложил назваться по имени местожительства.
Сен-Жермен: «Во Франции не было техно-сцены, не было журналов о нашей музыке, не было промоутеров. Был только маленький круг единомышленников и несколько вечеринок, на которые диджеи приходили с пластинками будто заходят в гости с хорошим вином в подарок. Мы создавали электронную музыку больше для удовольствия, чем для продажи — во Франции не было нашего рынка. Постепенно запись дисков превратилась в основную работу. Но мы не привнесли ничего нового — мы просто шли по стопам создателей жанра». Правда, очень быстро зарубежная техно и хаус-сцена разочаровала Сен-Жермена. «К середине 90-х я почувствовал, что мы застряли на однообразных быстрых ритмах и безобразных клавишных партиях. Я уже подумывал забросить музыку, но меня спасла поездка в Нью-Йорк. Я увидел, как топовые диджеи — Masters @ Work, Todd Terry — получают удовольствие от моих пластинок. И я решил продолжить, записав альбом, где хаус и техно будут переплетены с живыми инструментами. Даже если у меня не получилось — все равно было интересно попробовать».
И ведь чуть не получилось: «Во Франции никто не хотел играть мою музыку», — отрезает Людовик. Все затеи о скрещивании джаза и хауса бездушно отвергались соотечественникам. И внезапно он находит отдушину — он случайно в том же Париже знакомится с трубачом, который потом представит Наварра с пианистом и саксофонистом. Все они — люди, которые совершенно не были вхожи в электронную сцену — более того — ничего не знали о ней. Молодые преподаватели музыки из обычной парижской школы составляют его джаз-бенд. «Это самые открытые люди на свете, с которыми можно обсудить музыку и перекинуться свежими идеями. А люди из хаус и техно-тусовки сейчас слишком зациклены на деньгах, ни о чем другом они больше не хотят думать. Вот почему я отошел от написания музыки в этих жанрах; там не происходит ничего нового и, честно говоря, это меня уже мало волнует», — говорит Людовик.
Сегодня большой микс с музыкой Наварра его разных периодов. От первых дип хаус пластинок до одержимости соединения блюза, джаза, африканской и латиноамериканской музыки с электроникой. «Я очень быстро перегораю, если концентрируюсь только на одном жанре, — признается Людовик. — Работать на пересечении стилей — вот это для меня вызов!». #playmylist
1.3K viewsedited 07:37
И
