СТРАШИЛКИ Жизнь становится интересней, жить становится страшн | Эдуард Резник - юмор и не только

СТРАШИЛКИ
Жизнь становится интересней, жить становится страшней.
Если раньше вперёд смотрел, то теперь всё чаще оглядываюсь. Ибо люди вокруг так снопами и валятся. Только и слышишь: «этот сгорел», «тот дуба врезал», «того не откачали». Бледнеешь от рассказов.

А у меня ещё приятель такой, ну прям дока в этом деле. У него, что не знакомый, то «жмур».
Вот, только к столу присаживаемся, как он тут же, к закусочкам, и подаёт:
- А вот мой сосед... Ну здоровый такой, помните? Рожа ещё, как сковорода. Так на прошлой неделе того...
- Чего того-то? - напрягаемся.
- Так, с секретаршей сошёлся, и того... Роман у них, короче, на рабочем месте. Улыбочки, там, анекдотики, конфетки – сближение, в общем.
И вот сближались они так, сближались, пока на ксероксе не сошлись. Она сказала, мол - у меня документация горит. И закружило их, закувыркало - через стол, диван, машину - прямиком на супружеское ложе той самой секретарши. Ну грех же не воспользоваться мужем в отъезде.
Короче, сосед мой, тем утречком, детишек поцеловал, ну, вроде как на работу. Супругу обнял и двинул...
- Кони?
- Ну почему сразу кони? На свидание.
Встретила его секретарша та в пеньюаре: коньячком, шоколадом и фруктами.
А сосед-то мой - мужчина видный. Подбородок и живот слоёные. Затылок долгим начальствованием нагулянный. А тут пеньюар, чулочки, пояс весь из себя французский, с застёжками, ну и распалился он.
Пальцы дрожат, в поту весь… Уж и апогея достиг, как вдруг слышит - в дверях шебуршит кто-то. Ключиком проворачивает. Вот он и того...
- Помер что ли?
- Да не, побледнел сильно. С пеньюаром, короче, слился, и дышать стал не часто. А секретарша ему: мол - не беспокойся, это всего лишь муж мой, я его сейчас быстренько выпровожу, а ты давай пока на карнизик... Шепчет, спинку оглаживает, и к окошку ласково подпихивает...
Он и сообразить не успел, как на том подоконнике очутился. А этаж-то восьмой!.. Он вниз-то как глянул, так сразу же шумно назад запросился. Но та не дала.
«Смелей, - шепчет, - ты ж мужчина. Только герань не помни». И, к двери.
А сосед стоит над бездной без апогея уже, ибо какой там апогей, когда сзади проворачивают, и вроде даже не ключом вовсе. Тут бы любой ухнул!
- В окно?! - ахаем.
- Да не, наоборот, в спальню. Но, как говорится, уже не нашим, не вашим...
А секретарша даже до двери не дошла. На грохот обратно прибежала - он ведь шумно с подоконника того сошёл, мужик-то видный, всю герань ей помял.
Так вот, эта прибежала, и давай лицо на себе рвать.
А в дверях по-прежнему колупаются, погоревать толком не дают. Ну и сдурела баба от переживаний... И с восьмого этажа...
- Сбросилась что ли?!
- Не сбросилась, а сбросила! И герань, и соседа. Схватила всё в охапку и - в окно. В состоянии аффекта, так сказать. Хорошо, тот от инфаркта раньше помер, не то разбился бы к чертям, и ей бы неприятности. А так, только с грыжей увезли. Но новенькую «тойоту», что под окном стояла - вчистую!
Сосед-то мой крупный, видный ...был.
А секретарша потом заявляет, дескать - ей метить было не досуг. Не до того, мол. Представляете? Новенькую «тойоту» в пыль, а ей метить не досуг. Во бабы!
И кстати, муженёк у неё, вообще, хлюпиком оказался. Сосед бы его одним плевком перешиб. Если бы это он тогда в дверях шебуршал, ещё неизвестно кого б хоронили.
А так, алкаш какой-то. С утра - в дым! Дома перепутал. И в чужую дверь со своим ключиком… Вообще, не с того района… Поскрёбся и уснул на коврике. А соседа сгубили… Здоровый такой был, видный. «Тойоту» - одним хлопком!

Убираем мы закуски. Горячее подаём. А приятель не умолкает:
- Или вот ещё случай - тоже мой сверстник. В детсаду одной кашей давились. Здоровый такой бугай, всё гирьками жонглировал. А прошлой зимой - насморк... Не эбола там какая или тиф, а обычные сопли...
Он на рыбалку как раз поехал. Компания у них мужская. Женщин - на пушечный выстрел…