Что происходит, когда Dasein берёт на себя собственную конечность, когда всерьёз относится к смерти, которая всякий раз твоя? В этом опыте открывается, что коль скоро ты есть всегда к своей собственной смерти, то и способность быть - всегда лично твоя. То есть, не только никто не умрёт за тебя, но именно поэтому и именно постольку никто за тебя и не проживёт. И это то, что вслед за стоиками, можно обозначить, как мужество быть, как fortitude. То есть постольку, поскольку имеет место дикая единичность моей собственной конечности, моей собственной смерти - опыт моей жизни также незаместим, но прожить его, как незаместимый, мы можем лишь постольку, поскольку принимаем свою конечность всерьёз.
(Николай Грякалов. Мартин Хайдеггер: философия присутствия)
