Пути человеческие еще более неисповедимы, чем господни. Вот | просто жить сложно

Пути человеческие еще более неисповедимы, чем господни.

Вот пишет тебе человек, которого ты когда-то очень любила, потом очень ненавидела, потом очень забыла. Когда-то он растоптал все лучшее и все нежное в тебе, когда-то из-за него ты обстоятельно зашила себя в непробиваемую сталь, когда-то именно о нем ты запретила себе говорить, думать и помнить: не потому что до сих пор любится и болит, а потому что поклялась себе никогда больше не унижаться до мыслей о том, кто никогда не был тем, кого следовало так любить.

И вот он пишет тебе, методично разгребающей все свои проблемы самостоятельно, редко просящей о помощи, а если и просящей, то после изнурительной борьбы со своими гордостью и совестью. Пишет с просьбой о помощи – небольшой, обыденной, прозаичной.

И больше всего на свете хочется промолчать в ответ. Потому что это было бы местью, это было бы справедливостью, это было бы адекватностью.

Но именно в эту самую секунду ты вдруг понимаешь, что единственно верное решение – ответить. И помочь. И не бросаться в него упреками и злым горьким ядом, который в тебе перманентно производят твои гордость и совесть.

И потом вы созваниваетесь и улыбаетесь друг другу в телефонные трубки. На самом деле это все уже так давно ничего не значит, что тебе не приходит в голову встать в героическую позу оскорбленного человека. Ты просто соглашаешься помочь.

Не потому что до сих пор любится и болит, а именно потому что больше не.