Сергей Петрович Рыбов дотолкал загруженную тележку к очереди н | Просто Про Пиво
Сергей Петрович Рыбов дотолкал загруженную тележку к очереди на кассе районного «ГосАлкоМаркета» и, наморщив лоб, стал прикидывать в уме: хватит ли им трех ящиков «Живого Гулёвского» и как делить затраты, если все пьют по-разному? Вычислить оказалось не так просто: в двух упаковках пиво было в пакетах классического объема с крупной надписью «ЧЕСТНЫЕ 0,43!» на этикетках, но прошлогоднее, а в третьей — свежего розлива, но уже в обновленных емкостях — по 0,39 литра. На всякий случай можно было бы взять еще один ящик про запас, однако месячный лимит у Сергея Петровича, судя по уведомлению от «РосУслуг», был уже исчерпан.
Времени на арифметику, впрочем, было в избытке: впереди, нервно переминаясь, стояли еще несколько нагруженных пивом мужичков и цыкали на уже порядочно уставшую и оттого медлительную кассиршу Галю. Та, еле ворочая ручным сканером, по одному доставала из ящиков слегка пухлые пивные пакеты и пропикивала каждый четыре раза. Сперва считывался штрих-код, затем марка «Частного знака» на этикетке, потом еще одна — на пластиковой крышечке (в новостях говорили, что то ли 10%, то ли 90% крышек на пивном рынке — поддельные и наносят вред бюджету в размере 300 миллиардов ежегодно), и, наконец, общая марка «Народный контроль», подтверждающая честность двух предыдущих. Кроме того, каждый пакет необходимо было пробить в системе «Так точно!», введенной силовиками из РосПотребДозора всего пять лет назад и потому пока еще работающей с перебоями. Нужно было отыскать на упаковке плохо пропечатанный 25-значный цифробуквенный код-капчу и очень аккуратно вручную ввести в терминал. Ошибаться было нельзя: повторять судьбу молодой кассирши Леночки, по неопытности перепутавшей в коде 3 и З и схлопотавшей статью «распространение контрафактной пивной продукции», никто не хотел.
Дождавшись, наконец, своей очереди, Рыбов аккуратно водрузил упаковки с пивом на кассу и посмотрел на часы: Петька должен был подкатить к магазину аккурат через час.
«Галюш, пошустрее бы чуток, тороплюсь», — с отеческой нежностью произнес Сергей Петрович, улыбнулся и тут же начал ловко потрошить плотно стянутую термоусадочной пленкой упаковку с пивом.
Не успела кассирша пробить заключительный 60-й пакет, как в магазин ворвался пунктуальный Петька:
— Ну чего ты тут возишься, Серега, сколько тебя ждать можно?
— Да в смысле? — парировал Рыбов. — Чуть меньше трех часов на все про все — почти рекорд!
— Код покупателя, пожалуйста, — вклинилась в диалог замученная Галя.
— Вот! — Сергей Петрович протянул телефон дисплеем вверх.
— А вы в РППП внесены? — осторожно спросила Галя, просканировав код. — Мне тут система говорит, что нет.
— Чего? Куда внесен?
— Ну в Реестр Потребителей Пивной Продукции. Первое апреля же, с сегодняшнего дня только участники РППП могут пиво покупать.
— Эх, Серега, Серега... — с напускной драмой в голосе посетовал Петька и любезно протянул кассирше телефон со своим куар-кодом. — Я ж тебе даже новость раза три присылал, забыл?
— Забыл... — признался Сергей, неуверенно махнул Гале рукой и покатил тележку к выходу.
Дотащив с приятелем добычу до машины и загрузив все в багажник, Рыбов взял один из пакетов, отвинтил крышечку и сделал несколько глотков:
— Что-то надоело мне уже это «Гулёвское», если честно, — выдохнул он, рассматривая на этикетке надпись «Сварено по закону о живом и мертвом пиве 2025 года». — Хоть бы чего нового выпустили.
— А некому, — развел руками Петька. — Как маркировку 10 лет назад ввели, так пивоварни и начали закрываться одна за другой, только крупняки и остались.
— Так контрафакт поди гнали, вот и не выжили на честном рынке. — Рыбов повертел пакет из-под пива в руках и ткнул пальцем в аббревиатуру ГОСТ. — Зато теперь никаких подделок и всем стандартам соответствует!
— Угу... — кивнул Петька. — Ладно, садись, нам еще за водкой, томатным соком и фруктовыми пюре заехать надо.
— Зачем? — вскинул брови Рыбов, усаживаясь в кресло.
— Так это ты у нас любитель стандартов, — вздохнул Петька. — А мы сегодня молодость вспоминать будем...
